Властелин неба - Сергей Зверев

— Это уже интересно! — прокомментировал Иванисов, бросив взгляд на приборы: система «Хамелеон», обеспечивавшая визуальное «отсутствие», была активизирована. — Нас не видят, но по нам пуляют. Похоже, нас ждали.

Энергично, но плавно отодвинув ручку управления от себя, пилот увеличил скорость винтокрылой машины и заложил правый вираж. В это время вновь сработала система защиты, отстрелив сразу четыре тепловые ловушки.

— Ого! — воскликнул Петруха. — Да тут не один ПЗРК! Несколько!

— Ну так разберись, — то ли порекомендовал, то ли приказал командир.

— Слушаюсь!

— Откуда они взялись? — пробормотал командир и принялся за дело.

Иванисов слегка увеличил тангаж: хвост вертолета задрался вверх, а кабина ушла вниз, и винтокрылая машина стала быстро скользить в пологом пике, устремляясь к скоплению светло-коричневых скал, выделявшихся на фоне белой и пыльной равнины.

Хотя террористы из «Иншаллах» были не очень заметны в своем «пустынном» камуфляже — многие из них к тому же прикрывались мешковиной, в которую были натыканы сухие стебли травы, — датчики инфракрасного излучения выводили на экран оружейного компьютера координаты мест наибольшего скопления человеческих тел.

Петруха сделал необходимые приготовления для стрельбы из автоматической пушки, ориентируясь на расчеты бортового вычислительного комплекса. Короткая пристрелочная очередь из нескольких снарядов ушла в сторону цели. По полету трассеров оператор сделал корректировку и повторным нажатием пусковой кнопки на пульте ведения огня выпустил солидную часть боекомплекта пушки. На светло-коричневых скалах густо вспухли черные разрывы снарядов, ложившихся неподалеку друг от друга.

— Неплохо, совсем неплохо поешь, товарищ оператор! Куда там Киркорову до тебя, — одобрил Иванисов.

— Жора, еще один заход, — попросил Петруха, когда вертолет взмыл вверх. — Надо бы повторить! Я тут че-то упустил, по-моему.

— Успокойся, мы ж не на войне, старлей. Мы мирные люди!

— Командир, ну, пожалуйста! — умоляющим тоном опять попросил оператор. — На нас трех «стингеров» спустили, это не война?

— Ладно тебе, Петруха! Совсем распоясался. Мы вторглись в чужое воздушное пространство. Скорее всего, против нас работает противовоздушная оборона Сирии, — размышлял вслух Иванисов. — Принимают нас за израильтян. Вот с ними сирийцы точно в состоянии войны уже много лет. Нам провоцировать международные конфликты не с руки. Не для этого мы здесь. Совсем не для этого. Успокойся.

— Не похожи они на ПВО, — упорствовал Петруха.

— А откуда знаешь, похожи или не похожи?

— Командир, ну давай хоть посмотрим, что там.

— Ладно. Уговорил.

«Громобой», сделав большой круг на высоте около трех километров, вновь вернулся на боевой курс. Видеокамеры, способные на стодвадцатикратное увеличение, выдавали на монитор картину ужаса, воцарившегося внизу на скалах. Видно было, как уносят ноги, позабыв о маскировке, уцелевшие боевики в камуфляжных костюмах песочного цвета, разбегаясь в разные стороны. Но что это? Двое чернобородых мужиков, не поддавшись общей панике, хлопотали вокруг странного сооружения на треноге, отдаленно напоминавшего очень большой миномет.

— Жора! Никак у них «Стингеры» закончились? — иронически воскликнул Петруха и рассмеялся: — Счас каким-нибудь «Касамом» пульнут! Страшно, аж жуть!.[2]А ты говоришь ПВО. Тут банда каких-то бородатых.

Однако командир не разделял дурашливого веселья Петрухи. Шестое чувство, на уровне подсознания, подсказывало опасность, а Иванисов привык доверять своему шестому чувству.

Майор не ошибся — из жерла «миномета» навстречу «Громобою» взметнулась ракета, оставляя за собой необычный фиолетовый шлейф. С Петрухи мигом сошла дурашливость, и он немедля, скорее инстинктивно, чем осознанно, не глядя на пульт, нажал кнопку отражения ракетной атаки.

«Громобой» изрыгнул навстречу поднимавшейся с земли ракете две своих ракеты класса «воздух-воздух», и одна из них поразила вражескую буквально в сотне метров от вертолета.

Взрыв! Ракета, выпущенная с земли, мгновенно превратилась в огромный серебристый шар почти правильной формы, состоящий из множества мелких острых металлических треугольников. Турбины «Громобоя» тут же втянули их в себя, и в ушах вертолетчиков послышался странный скрежет и леденящий душу стук металлических лопаток.

Винтокрылая машина на какое-то время потеряла устойчивость, стала рыскать вправо и влево, но все же через несколько десятков, показавшихся очень долгими, секунд успокоилась и вновь стала слушаться ручки управления. Однако ручка стала чуть влажной от выступившего пота на ладони майора Иванисова.

— Вот затрещали барабаны и отступили басурманы. Тогда считать мы стали раны, товарищей считать, — негромко продекламировал себе под нос Иванисов, проверяя одну за другой системы жизнеобеспечения «Громобоя».

Взглянув на приборы винтомоторной группы, он понял, что столкновение с осколками ракеты, выпущенной с земли, не прошло бесследно для их машины. Судя по указателям тахометров турбокомпрессоров, обороты двигателей снизились процентов примерно на пятнадцать по сравнению с обычным режимом. Падение было отнюдь не критическим, мощности моторов еще вполне хватало для набора высоты и скорости, обычных для других геликоптеров традиционной конструкции.

Хуже было другое. Осколками разорвавшейся ракеты сразу в нескольких местах была повреждена обшивка вертолета, которая делала его при необходимости практически невидимым. Иванисов вынужден был отключить всю систему визуальной защиты «Хамелеон», потому что несколько разбитых и неработающих полиуглеродных мимикрирующих элементов защиты демаскировали, по сути, весь вертолет. И «Хамелеон» фактически впустую отбирал свою долю мощности у турбин, и без того поврежденных. Заменить поврежденные элементы силами экипажа не представляло особого труда, но сделать это можно было только на земле в более или менее спокойной обстановке.

— Вот так, Петруха, — произнес командир, быстро взглянув на Романчука. — Нет у нас с тобой шапки-невидимки. Пока нету. Полезем от греха подальше выше, чтоб бедуинов не пугать своим внешним видом. Радары нам не страшны, так что вперед и с песней.

Иванисов включил форсаж и плавно передвинул ручку управления. «Громобой», опустив хвостовую часть, стал довольно резво набирать высоту.

Оператор никак не отреагировал на слова командира и хранил молчание.

— Ты чего, Петька? Надулся как мышь на крупу. С чего бы это?

— Говорил я, надо еще раз атаковать! — не смог до конца выдержать характер Петруха. — Если бы послушал меня, вертолет бы не пострадал, я бы ракетами разнес их в клочья к едрене фене.