Враги России - Валентин Сапунов

Другой поток эмиграции двинулся в Германию и соседние страны. Он был менее криминален и некоторый процент профессионалов содержал. В современной Германии живет 2 миллиона русских, 300 000 из них – в Берлине. Это русские всех поколений, многие из них своего языка не знают. Где источник этой волны? Прежде всего, Западная группа войск. Когда начался ее вывод, многие офицеры, члены семей, обслуживающий персонал военных городков всеми силами пытались зацепиться хоть за какое-то рабочее место. Другой источник – официальная эмиграция из бывшего СССР. Разрешено выезжать немцам и евреям. Бывали случаи, когда одна немецкая (или еврейская) бабушка, переезжая в Германию, тащила за собой до 40 родственников бог знает каких национальностей. Помимо переезжающих на ПМЖ, в Германии можно встретить гастарбайтеров – людей, приезжающих на временную неквалифицированную работу. Русские здесь не доминируют. Чехов, поляков, турок намного больше.

«Мозгами» назвать эту волну можно с натяжкой. Вот некоторые данные из журнала «Informationen zur politische Bildung» (N 222). Среди приезжающих на заработки в год 1 900 000 человек 983 тысячи работают в областях, не требующих квалификации. Немного менее миллиона работают на работах среднеквалифицированных, лишь 52 тысячи выполняют высококвалифицированную работу. Из последнего числа русских меньшинство.

В докладе президента В. В. Путина 2006 г. приводилась цифра – 200 000 специалистов выехали из России за 10 лет. 20 000 человек в год – это ничтожно мало. При этом возникает вопрос – кто такие «специалисты»? Согласно официальному определению, таковым может быть человек, имеющий высшее или среднее специальное образование. Группа расплывчатая. Под собственно утечкой мозгов можно понимать лишь случаи, когда человек выезжает работать по прямой специальности. Таковых меньшинство. Одним из ведущих способов эмиграции по-прежнему остается выход замуж за иностранца. Но даже если русская жена окончила университет, такая эмиграция не утечка мозгов. Это – утечка других органов. Кстати, по данным полицейских ведомств стран Западной Европы и Средиземноморья, 92 % женщин, выезжающих из России на временные заработки, занимаются проституцией. Делается это совершенно сознательно, а не по принуждению нехороших нанимателей рабочей силы.

Но даже если принять окончательную цифру как 20 000 реальных специалистов, выезжающих в год, придется признать, что она незначительна. Ежегодные профессиональные миграции между ведущими странами Западной Европы достигают больших значений.

Помню, в одном из телевизионных интервью корреспондент упорно заставлял Жореса Алферова признать, что его ученики толпами бегут за границу. Нобелевский лауреат спокойно ответил, что из его учеников и соратников уехали единицы. Одно время западная пресса подняла лицемерный вой по поводу того, что-де ведущие русские физики-ядерщики уехали в Ирак делать для Хусейна атомную бомбу. Если бы это было так, то наши специалисты сделали бы свое дело, и американцы в Ирак не сунулись бы. К сожалению, все обстояло иначе. Доля истины здесь состояла в следующем. Советник по науке посольства Ирака заглянул в Институт ядерной физики имени И. Курчатова и предложил двум сотрудникам переехать в Ирак. Пока те думали, им подняли зарплату, и они предпочли остаться. В принципе, много специалистов для ядерного оружия и не нужно. Тайн здесь давно нет. Чтобы сделать атомную бомбу, нужно лишь три вещи – деньги, деньги и деньги.

Разумеется, специалисты из России действительно уезжают. В первую очередь, это программисты. Назвать их математиками, как это иногда делают газеты, неправомочно. Программист – не ученый и не инженер, а техник. Хотя многие русские программисты имеют высшее образование и ученые степени, как правило, за границей они работают техниками. Употребляемое сочетание «компьютерный гений» часто используется не к месту.

Выезжают биотехнологи, молекулярные генетики, реставраторы. Всемирно признанная кузница кадров в области реставрации и искусствоведения – Эрмитаж. Специалист отсюда всегда ценился на мировом рынке квалифицированных кадров. Парадокс оказался в том, что третья волна эмиграции унесла из него больше специалистов, чем четвертая. При этом четвертая приобрела обратное направление – некогда уехавшие, обогатившись зарубежным опытом, стали возвращаться и вновь служить своей стране.

«Известия Российской академии наук» и другие официальные источники приводят интересные цифры. Лишь 3 % выезжающих специалистов устраиваются на должности, соответствующие их специальности и статусу. 5 % – в смежные области, со снижением статуса. Например, ученый устраивается в область научного обслуживания (допустим, профессор работает лаборантом). 92 % работают не по специальности. Чаще всего в туристском бизнесе.

Еще одна цифра – 70 % специалистов, уезжающих за рубеж, представители еврейской национальности. Можно как угодно комментировать это обстоятельство, но ясно лишь одно: эмигрирует узкий социальный и этнический слой.

Еще одна цифра, признанная экспертами Российской академии наук. 90 % так называемой утечки мозгов – переход в другие области деятельности в пределах России. Распространенная ситуация, когда ученый устраивается учителем в школе или журналистом, еще относительно благополучна. Здесь высокая квалификация хоть как-то используется. Хуже, когда ученый работает сторожем или продавцом, что случается сплошь и рядом.

Помню в Берлине, в аэропорту Шонефельд, мы встретили русских немцев, занимающихся переездом в Германию, условно говоря, на историческую родину.

– Как к вам относятся коренные немцы? – спросили мы.

– По-разному: 99 % – отрицательно, 1 % – положительно.

Очень показательный ответ!

Посетив многие зарубежные научные центры, я действительно встречал там русских. Как правило, это были специалисты очень низкого ранга. Лидеры науки и гении зарубежью не нужны, особенно сейчас, когда авторитет науки снизился повсеместно. Корифеи, в принципе, тоже переезжают, но очень редко. Один мой знакомый, ведущий биолог из России, уехал и фактически работает программистом. Причина его отъезда оказалась весьма прозаической. Все возможности творческой работы в нашей стране он имел. Но он развелся с женой и финансово не мог обеспечить приобретение жилплощади для разъезда. Единственное, что он смог придумать в этой ситуации, – уехать за кордон. Иногда на переезд специалистов влияют и такие чисто житейские и не романтичные причины. И почти всегда за отъездом стоит или трагедия, или по крайней мере серьезная жизненная неудача.

Что реально нужно Западу? Фундаментальная наука там сейчас не котируется. Нужны прикладники, доводящие старые научные разработки до внедрения. Носители государственных секретов в принципе мало нужны, поскольку серьезных не проданных секретов почти не осталось. Однако есть потребность в консультантах, которые помогут зарубежным странам в финансовых разборках с Россией. Так, несколько сотрудников Научно-исследовательского центра экологической безопасности Российской академии наук получили предложение вести постоянные консультации на тему «как, используя недостатки в российском законодательстве, получить как можно больше денег с российских организаций за подлинное и мнимое загрязнение приграничных областей», с перспективой предоставления этим спецам вида на жительство. Реально это вылилось в проведение в Стокгольме рабочего совещания по этому животрепещущему вопросу. В ходе совещания были подготовлены документы для передачи в шведский суд материалов по работе очистных сооружений города Пушкина (кстати, в действительности они соответствуют и отечественным, и международным стандартам, да и город этот, по имеющимся у меня данным, – один из самых чистых в Европе). Никто из серьезных специалистов в этой акции сомнительного морального свойства не участвовал (подробности в журнале «Экологическая безопасность», 2002, № 1–2). Питерские организаторы этого сборища 22 марта 2003 г. получили грамоты Госкомэкологии Швеции на форуме Хельсинкской комиссии по Балтийскому морю 22 марта 2003 г., который проходил в Таврическом дворце. Вот такие «специалисты» оказываются востребованными за рубежом!