Потаенное зло - Барбара Картленд

Это так на него похоже, подумала Шина, предлагать свои услуги. Она повернулась к нему и тепло улыбнулась, но в это время заметила, что на нее пристально смотрит герцог. Ее бросило в дрожь, словно она, как говорится, увидела привидение.

— В чем дело? — спросил Гюстав де Клод. — Позвольте вам помочь.

— Не знаю. Я не могу выразить это словами, — ответила Шина. — Всего лишь инстинктивное опасение. Что-то происходит, но я не понимаю, что именно.

— Расскажите мне, — настаивал он.

— Собственно, нечего рассказывать. Когда…

Граф прервал ее:

— Обещайте, что позволите мне помочь вам, обещайте.

— Я обещаю, — ответила Шина. — Я знаю, что могу доверять вам.

— Вы в самом деле так думаете?

Он радостно повернулся к ней.

— Шина, я должен сказать это. Позвольте мне сказать это прямо сейчас. Позвольте мне сказать, что бы это мне ни стоило. Я люблю вас! Я люблю вас всем сердцем. Вы выйдете за меня замуж?

Она покачала головой и краем глаза заметила, что герцог по-прежнему смотрит не нее.

— Опасность! Опасность!

Шина все еще слышала, как он говорит эти слова, и неожиданно почувствовала, что ею овладела паника, потому что она ничего не понимала.

В дверь тихонько и достаточно деликатно постучали. Мэгги пошла открывать. Шина услышала, как она что-то пробормотала и снова закрыла дверь.

— Это курьер, — пояснила она шепотом.

Шина оторвалась от письма.

— Я почти закончила, — с сомнением произнесла она, покусывая кончик пера; ее мысли были полны нерешительности и тревоги.

Что же ей написать отцу? Ей сообщили, что этой ночью в Шотландию тайно отправляется курьер и что все письма, посланные с ним, будут непременно доставлены, и их не вскроют, как поступали со всеми остальными письмами, которые покидают стены дворца.

Если бы Шина не подозревала о присутствии шпионов, Мэгги бы скоро ее просветила.

— Есть те, которые шпионят для королевы, — сказала как-то она. — А есть и те, которые шпионят для герцогини.

Есть шпионы церкви и шпионы государства. Кроме них, есть много людей, которые, как я понимаю, шпионят для себя.

Голос Мэгги был наполнен презрением, потому что, как и все приличные, законопослушные люди, она резко осуждала тех, которые плели интриги или не изъяснялись прямолинейно.

Шину беспокоило, что бы сказала Мэгги, если бы узнала, какие указания дал ей отец, прежде чем она покинула Шотландию. Как казалось легко, в теории, выяснить все, что он хотел. И каким абсолютно невозможным заданием это оказалось на практике.

Ее первые письма вскрывали. В них не было ничего, что могло быть истолковано как критика французского двора; не было даже и намека на то, что она приняла чью-то сторону.

Теперь же, в этом письме, она написала ему о многих из этих трудностей. Но даже своему отцу она не могла открыть всей правды. Разве может она ранить его, написав: Наша юная королева почти забыла Шотландию, и ее мало интересует то, что там происходит ?

Вероятно, из-за того, что Шина очень хотела скрыть от отца прежде всего это, она оказалась более многословной, чем следовало, по поводу других придворных.

Герцог де Сальвуар, писала она, всегда сопровождает герцогиню де Валентинуа. Он грубый, циничный и жестокий человек, которому нравится, когда его боятся. Я думаю, он был бы абсолютно безжалостным врагом.

О герцоге Шина больше ничего писать не стала. Зато она описала доброту королевы, которая подарила ей столько красивых нарядов, и продолжила:

Королева спокойна и ненавязчива, она похожа, как выразился один придворный, на «голодную кошку». Однако я считаю, что они все недооценивают ее. Мне она представляется скорее спящей пантерой, которая однажды может проснуться.

Шина прочитала написанное и не смогла понять, почему она так написала. Она действительно так думала о королеве?

Слова, казалось, слетали с пера помимо ее воли.

Спящая пантера! Почему она так подумала? Она вспомнила ясные любопытные глаза, которые тускнели, когда королева специально отступала на второй план и позволяла герцогине быть впереди нее даже на торжественных приемах, Но иногда Шина замечала, как королева сжимала губы, как ее толстая короткая шея наливалась кровью и как ей приходило на ум, что королева не так щедра и добросердечна, как ей казалось.

Что еще ей написать? Как еще удержать отца от осознания того, что она так мало написала о Марии Стюарт?

Маркиз де Мопре очень любезен, продолжила девушка. Он всецело поддерживает королеву, но мне кажется, что он не может не нравиться всем без исключения. Маркиз — приятный, обаятельный и прекрасный кавалер на балу.

В дверь снова постучали.

— Курьер торопится, — пояснила Мэгги.

Шина наскоро закончила письмо. У нее было ощущение, что отец разозлится, прочитав столько пустяков и деталей и ни одного факта, которые надеялся узнать. Но что она еще могла сделать?

Шина вдруг поняла, что всегда боялась отца. Он не проявлял к ней любви с тех самых пор, как умерла ее мать, и всегда был слишком занят государственными делами, чтобы проводить больше времени дома. Он привык повелевать и приказал ей поехать во Францию и выяснить все, что можно, о намерениях короля в отношении Шотландии и по поводу возведения Марии Стюарт на английский престол.

Какая же это была невыполнимая задача! И как она, юная девушка, могла справиться с ней? Шина печально улыбнулась, когда свернула письмо, запечатала его перстнем с гербом Маккрэгганов и, прижав его к сердцу, вслух произнесла:

— Как бы я хотела поехать с этим письмом. Наше истинное место — Шотландия, Мэгги.

— Это точно, — полностью согласилась Мэгги. — Мы похожи на два стебелька алого вереска: пытаемся расти на чужой земле, а она никак не может нас вскормить.

— Они все здесь добры, очень добры, — продолжила Шина. — Но мне так не хватает наших гор, ручьев, бегущих в море, тумана по утрам и ночной тишины.

— Вы правы, сударыня, — согласилась Мэгги, и ее голос вдруг сделался хриплым от нахлынувших на нее чувств. — Дворцы не для нас.

Вспомнив, что курьер по-прежнему томится ожиданием, Шина поспешила к двери и открыла ее. Снаружи стоял не — «высокий щуплый мужчина с глубокими морщинами от носа до рта. Его маленькие, как бусинки, глаза смотрели на нее из паутины морщин.

Шину поразило то, что она увидела. Она толком не знала, что ожидала увидеть, но по крайней мере не представляла себе, что курьер окажется таким старым.

— Вы собираетесь в Шотландию, сударь? — спросила она по-французски.

— Oui, Ma'mselle, я отправляюсь сегодня.