Темный ангел надежды - Алисон Робертс

Макс одной рукой обнимал ее за талию, а другой поглаживал по волосам.

— Все хорошо, — бормотал он, — я с тобой. Я никуда не уйду. — Где-то он это уже слышал… А, ну конечно. Когда ему в первый раз пришлось изображать кенгуру, вот когда. Когда он понял, что попал в ловушку, из которой в ближайшее время не выберется, потому что нет других способов как-то помочь.

Элли откинула голову и посмотрела на него. На ее лице было изумление. И надежда. Но также в ее глазах мерцал вопрос: правда ли то, что он говорит? Макс не мог больше найти слов, чтобы как-нибудь еще ее утешить. И дар речи окончательно его покинул, когда он заглянул в ее светло-карие глаза. Нос, который Мышонок, несомненно, унаследует, когда вырастет. Крепко сжатые губы.

Макс попытался улыбнуться, но эта способность также его покинула. И тогда он поддался естественному порыву — наклонился и коснулся ее губ своими. Не поцелуй, а просто жест поддержки. Так можно поцеловать, например, подругу.

Но почему тогда его ощущения говорили о том, что это был совсем другой поцелуй? Словно первая волна чего-то, во что хотелось нырнуть с головой. Он так хорошо знал аромат этой женщины в его объятиях. Ощущение ее тела. Ему хотелось попробовать ее на вкус. Услышать звуки, которые она сможет издавать, не будучи смущена или испугана. Когда она будет более чем просто счастлива. Макс хорошо умел распознавать звуки, связанные с физической активностью. Вздох удовольствия или, может быть, стон полного удовлетворения… Он мог бы…

Стоп! Неимоверным усилием он смог остановить движение своих губ вниз. Он даже смог выпрямиться и сделать глубокий вдох, чтобы мозги встали на место:

— Может, я тогда поставлю еду в микроволновку?

— Что? — Элли открыла глаза. Когда она успела их закрыть? И зачем?

— Рыба и чипсы. Как ты думаешь, ничего, если мы их просто погреем? Я бы не хотел тебя отравить.

— А… — Элли побледнела и вывернулась из его объятий. Или, может, он уже опустил руки. — Я думаю, это нормально.

— Ясно. Тогда я займусь этим. — Конечно, с едой все будет в порядке. И с ним тоже — когда он окажется подальше от мягкой кожи и манящего запаха Элли.

Это был не поцелуй. Не настоящий поцелуй. И он ничего для него не значил. А для нее? Земля уходила у нее из-под ног, и самое невинное прикосновение его губ сразу сделало ясным, что у нее большие проблемы. Она знала, что все к тому идет. Понимала, как легко в него влюбиться. Видит бог, она старалась держать дистанцию. Всего крупица независимости — физической и эмоциональной — и где она теперь оказалась?

Здесь. В его квартире. В его одежде, господи прости. И влюблена.

Но даже если ты настолько увлечен кем-либо, это же не значит, что нужно что-то делать? Не значит, что Макс сразу догадается о ее чувствах и пустится наутек. А он пустится — с чего бы ему вести себя иначе? Он — великолепный холостяк в компании других таких же, и все они развлекаются со взрослыми игрушками вроде мотоциклов, а женщины выстраиваются в очередь, добиваясь их внимания.

Элли не могла допустить, чтобы Макс сбежал. Он ей нужен. И Мышонку тоже. Им обоим нужна его дружба и его защита. Не на всю жизнь — всего лишь на пару недель. Ведь она же может скрывать свои чувства на протяжении этого времени. А потом она уйдет из его жизни, и сохранится только дружба, которая будет длиться всегда.

Нужно попытаться. Дружба с ним — единственно возможный выход по сравнению с тем, чтобы отпугнуть его навсегда и больше никогда не увидеть. Так они смогут поддерживать связь. Даже иногда видеться, может быть. Попросить его быть крестным малышки — вполне в рамках дружбы, и тогда они будут связаны на всю жизнь. Но пока рано заводить об этом разговор.

Пока еда разогревалась в микроволновке, Макс на время укрылся возле стиральной машинки. Он сам убедил Элли, что его не затруднит продезинфицировать ее вещи, постирать их в машинке и высушить. Утром уже можно будет все надеть. Он так на этом настаивал, что возникло впечатление, что ему тоже некомфортно видеть Элли в своей одежде. Хотя и по совершенно другим причинам.

До конца вечера он постоянно находил себе какие-нибудь дела. Он приготовил кровать для Элли и помог ей разобрать детские вещи, а потом несколько раз позвонил Джету, который как раз был на смене в отделении скорой. Мимоходом он заметил:

— Этот парень, Найджел, кажется, выкарабкается. Ему сделали операцию. Нож скользнул по ребрам, и ранение довольно поверхностное. Лодыжку загипсовали. У него серьезное сотрясение, но с позвоночником все в порядке.

— О, слава богу. Если бы он умер и началось расследование, мне бы пришлось оставаться в стране, чтобы ходить на заседания суда и все такое.

Макс странно посмотрел на нее:

— Ну да, наверное. Но ты же не собираешься прямо сейчас уезжать?

— Как только смогу. — Элли нашла в себе силы улыбнуться Максу. — Не переживай. Мы не будем слишком долго мешать привычному течению твоей жизни. Может, даже завтра сможем вернуться в гостиницу.

Теперь его взгляд был почти свирепым.

— Не думаю. Только не с тем контингентом, который там селится. Полиция в ближайшие дни будет постоянно там крутиться.

— Если Найджел в порядке, может, я им больше не понадоблюсь. А то я переживала, что говорить.

— Правду, — предложил Макс.

Элли распахнула глаза:

— Имеешь в виду, мое настоящее имя?

— Ну, не настолько… — Теперь Макс выглядел несколько неуверенно. — Хуже не будет, и вроде пока работает. На твоем месте я бы продолжил называться Мак-Адам.

У Элли были причины вспомнить его совет на следующий день, когда Макс ушел на работу и она осталась в квартире одна. Она держала малышку на руках, когда в дверь постучали. На секунду она запаниковала. Это могла быть полиция. А еще Маркус. Вдруг за ней следят, и он теперь знает, что она живет у Макса? У него было время, чтобы сесть на самолет и найти ее здесь, без какой-либо защиты, за закрытой, но, возможно, не слишком прочной дверью.

С бешено колотящимся сердцем она подошла к ней и посмотрела в глазок.

— Макс? — позвал женский голос. — Ты дома, милый?

В глазке изображение было размытым. Элли подумала, что никогда не видела более длинных ног, к тому же настолько стройных и ухоженных. И черные волосы, волной ниспадавшие на плечи.

Элли открыла дверь и сразу же пожалела об этом. Девушка действительно была высокой и стройной. Она возвышалась над Элли, стоя на шпильках, которые дополняли узкие кожаные штаны. А Элли снова была в своих старых джинсах и мешковатой кофте, которая после отбеливания покрылась странными пятнами. Она никогда не чувствовала себя настолько маленькой, коротконогой и неряшливой.

— О… — Девушка смерила ее взглядом. — А Макс дома?

— Нет. Он на работе.

— Черт. У меня есть кое-что, что ему бы понравилось.