Обещанная ему - Софи Вебер

— Привет, — она, как будто почувствовав, влетела к нему в комнату и тихо закрыла дверь.

В нерешительности остановилась у двери и посмотрела на него украдкой, будто ждала одобрения. Ахмед тут же подозвал ее к себе ближе, похлопав по кровати рукой. Замнулась. Не подошла сразу, но все же сделала несколько робких шагов. Пока она шла, он думал о том, что три миллиона слишком ничтожная плата за его жизнь, ведь именно она вернула его к ней. Сейчас он это отчетливо понимал. И хоть он не собирался прощать долг Байрамову, было плевать на него. Хотелось, чтобы она ответила ему взаимностью, а судя по тому, что он сделал, о взаимности можно было только мечтать.

И он мечтал. Вел себя настолько аккуратно, насколько вообще мог. Ахмед не хотел ее спугнуть и оттолкнуть раньше времени. Единственное, чего он действительно хотел — ее рядом. Постоянно. Он знал, что его семья ее не примет, что отец, едва узнает, что он женился на русской, сразу же откажется от него, как от сына, но он был готов пойти на это. Наплевать на все и сделать так, чтобы она была его девочкой, его женой, любовью. Его вело от одного ее скромного взгляда, украдкой брошенного на него. От того, как она разговаривала: тихо и неуверенно.

— Врач разрешил мне прогулки, — сообщил он ей. — Составишь мне компанию?

Она легко кивнула головой и помогла ему одеться, а после убежала собираться. Она вышла в коридор в легком летнем платье, доходящем до колена. Ее волосы были аккуратно уложены в высокую прическу, а на лице красовался естественный румянец. Она взяла Ахмеда за руку и вместе они спустились вниз.

Увы, их спокойствие длилось недолго. Через полчаса, когда Ахмед уже расслабился и почувствовал себя дома, по-настоящему. Он хотел тут находиться, быть рядом. И вот именно в этот момент к нему подошел один из прислуги и сообщил о прибытии родителей. Было ожидаемо, что они узнают о случившемся, но он предпочитал, чтобы это произошло как можно позже, потому что Вику он был не готов представлять.

Ахмед

— Здравствуй, сын, — хмуро поздоровался с ним отец.

В ответ Ахмед лишь кивнул. Они с отцом за последний год виделись всего несколько раз. Первый, когда ему захотелось услышать от сына объяснения по поводу взрыва на одной из его компаний, и второй раз на дне рождения Ахмеда. Они с отцом были не близки. Ахмеду было не свойственно прибегать к нему, едва на горизонте возникали проблемы. Он привык решать их сам и пока не собирался ничего менять.

— Сынок, — мать, в отличие от отца, подошла к нему и обняла за широкие плечи.

Ахмед чуть отстранился сразу, как она отошла. С ней у них были сложные отношения. Отец запрещал нежничать матери с сыном в детстве, а именно тогда ему особенно не хватало материнской любви. Ахмед не понимал, почему отец так поступал, но с возрастом ему стало плевать. И на отца, и на то, почему мать ничего не делала. Его устраивали их холодные отношения и равнодушные разговоры. Более чем.

— Что привело вас ко мне? — спросил он и сел на диван, потому что стоять долго ему было еще трудно. Как и выдерживать гневный взгляд отца. Сейчас у Ахмеда попросту не было сил на сопротивление.

— В тебя стреляли, — разгневанно произнес отец. — Почему я узнаю об этом только сейчас?

— У меня не было времени сообщить, — спокойно ответил Ахмед. — Я пришел в себя не так давно.

В эту минуту больше всего его волновала лишь Вика. Он попросил ее пойти в свою комнату и не выходить, но уверенности в том, что отец с матерью не узнали о ней, не было. Все же ее видели, с ней разговаривали и сомневаться в том, что об этом не доложили отцу, не приходилось. Конечно, ему всё рассказали.

— Мне интересно, когда ты наиграешься, — отец пытался быть спокойным и говорить тихо, не повышая голоса, но у него не получалось. — Я все жду тебя, жду, что ты возьмешься за голову и прекратишь заниматься всем этим. Тебя ждет будущее в Турции, как ты не понимаешь? Тебя ждет Айла. Сколько девушка еще ждать будет?

— Я не женюсь на ней, — несмотря на усталость, голос Ахмеда зазвучал громко и уверенно.

— Что значит не женишься? На тебя рассчитывают, ее семья ждет!

— Мне плевать, — Ахмед ответил так, как думал.

Ему действительно было плевать на Айлу. Он видел ее несколько раз. Она была красивой до безумия: тонкая фигура, невероятные карие глаза, смотрящие на него с обожанием и темные волосы. Она была мечтой многих мужчин, завидных женихов, но досталась ему. А он не хотел. Не видел жизни с ней, да и с любой другой девушкой. До Вики, разумеется. Эта девчонка разбудила в нем что-то, что доселе молчало и не хотело просыпаться. Она была не такой, как Айла. Та, хоть и опускала взгляд в пол и изображала смущение, все равно кривила душой. Ахмед знал, что Айла давно не девственница: она с легкостью отдала себя ему, а после развлекалась с мужчинами. И пусть ее отец думает, что это иначе, ему плевать, жениться он на ней не собирался. Времена, когда обязательства что-то стоили, давно прошли.

— Значит, это правда, — с горечью констатировал отец Ахмеда.

— Что именно?

— Что мой сын влюбился в распутную девку, — буквально проревел мужчина, продолжая буравить сына взглядом. — Ахмед Шехин, мой сын, на которого я рассчитывал, связался черт знает с кем, — он со всей силы ударил по столу и встал. — Не будет этого! Я не позволю тебе жениться на ком бы то ни было.

— Во-первых, сядь, — произнес спокойно Ахмед. — А во-вторых: меня не интересует твое мнение. Я уже не двенадцатилетний мальчик, зависящий от тебя финансово. У меня своя империя, — с вызовом произнес Ахмед. — Свое дело, и я вправе решать, чем буду заниматься дальше, и на ком буду жениться.

— Нет!

— Ибрагим, успокойся, — мать попыталась возразить отцу и угомонить его, но тот лишь грозно посмотрел на нее, и та замолчала.

Впрочем, как и всегда, подумал Ахмед. Мать никогда по-настоящему не перечила отцу, лишь молча склонив голову, со всем соглашалась. И пусть Ахмед любил мать, такой ее позиции не понимал. Иногда, конечно, он требовал послушания от своих женщин. Как и от Виктории. Он не хотел ее чувств, не хотел, чтобы она любила его, но это, казалось, было так давно, что он и сам не помнил когда и почему именно хотел этого.

Сейчас Ахмеду хотелось только одного: чтобы она перестала быть холодной и отстраненной и стала сама собой. Он хотел тех чувств, что были у нее, когда она с ним разговаривала. Даже сейчас, отец что-то говорил, спорил, кричал и бил кулаком по столу, пытаясь донести до него свою мысль, а он сидел, широко расставив ноги и откинув голову на диван, и думал о Вике.

— Ты все сказал? — наконец, ненавистный спор подошел к концу и Ахмед не удержался от высказывания.

— Всё. Никакой свадьбы не будет. Тебя ждет обещанная тебе девушка. Чистая, невинная, цветок, который…

— Послушай, отец, твой невинный цветок уже несколько лет кутит в лучших клубах Турции. Ее отец полагает, что сохранил девушку для меня, но увы… Нет, я был ее первым мужчиной, но жениться не стану, — Ахмед усмехнулся. — Мне нужна жена и будущая мать моих детей, а не танцовщица в клубе и девушка легкого поведения.