Жизнь и смерть Джими Хендрикса. Биография самого эксцентричного рок-гитариста от легендарного Мика Уолла - Мик Уолл

Майк включал мини-альбом в A’Gogo – и давал его послушать всем, кому удавалось. Он закуривал одну сигарету за другой и считал ночную выручку.

Как-то The Graham Bond Quartet приехали в клуб, чтобы отыграть концерт, и случилось нечто непредвиденное. Майк заранее позвал Прайси, чтобы открыть шоу. Бонд сидел и слушал. Бонд играл на органе Хаммонда, как и Алан, только он мог делать это, одновременно играя на альт-саксофоне. Его группа также была виртуозной, настоящие чудаки огня и жести, на сцене и вне ее. Когда Бонд сказал, что хочет джемовать с группой Алана, это было принято за честь, но забыто на следующее утро после того, как квартет улетел обратно в Лондон.

Когда Бонд, очень сложный кот, склонный к актам психического самобичевания, который однажды бросится под поезд, начал говорить об этих далеких Combo, которых он откопал на севере, лондонцы внимательно слушали. Это была редкость, чтобы столь великий человек так лестно отзывался о ком-нибудь.

Особого внимания заслуживает Ронан О’Рейли, перспективный молодой ирландец, владелец Scene Club в Сохо. Как и Майк, Ронан держал руку на пульсе. Он уже сделал свой ход, чтобы выманить Джорджи Фэйма из лап менеджера Ларри Парнса. Как и Майк, он заплатил за то, чтобы его мальчик записал пластинку – только чтобы увидеть, как ее задушат при рождении: ни одна радиостанция к ней не прикоснется. В итоге Ронан уговорил своего отца-судовладельца подарить ему 702-тонный бывший датский пассажирский паром «Фредерисия», который он превратил в радио-корабль в ирландском порту Гринор. Ронан назвал свою радиостанцию «Кэролайн» в честь Кэролайн Кеннеди, шестилетней дочери Кеннеди, и сразу же начал проигрывать пластинки Джорджи Фэйма и любые другие, за которые ему платили лондонские звукозаписывающие компании.

Когда Ронан услышал от Грэма Бонда о какой-то нереально крутой группе, с которой он играл в Ньюкасле, он послал своего помощника проверить их. Первым пунктом назначения был A’Gogo, где его немедленно направили к Майку Джеффри.

Майк поговорил с человеком Ронана. Пообещал устроить специальное шоу, чтобы он сам смог увидеть, насколько офигенные The Alan Price Rhythm and Blues Combo. Он представился менеджером Combo и поспешно составил контракт, заставил Прайса и ребят его подписать, пообещав им престижные концерты в Лондоне в качестве немедленного вознаграждения – именно это мог сделать для вас такой могущественный менеджер, как Майк.

Джимми трахает белых цыпочек. Прямо там, в Нью-Йорке. Раньше в туре встречались хорошенькие крошки, но он отводил их в сортир, запирал дверь, где ни один белый парень не смог бы увидеть, как ему хорошо. Он никогда – никогда – не сажал их к себе в автобус или, боже упаси, не привозил их в мотель. На Восточном побережье все было гораздо спокойнее, особенно после того, как все начали отращивать волосы, кайфуя от The Beatles и Дилана. Три азиатки спали с ним, потому что они считали, что у него лицо индуистского бога. Замужние цыпочки умоляли его отшлепать их.

После Фэйн следующей, с кем Джимми начал встречаться в том году, была шестнадцатилетняя Диана Карпентер. Диана была из цыпочек, которых можно было встретить повсюду: у 42-й улицы и Таймс-сквер. Жертва сексуального насилия в детстве, что сбежала из своего дома на Среднем Западе и теперь вытворяла разные штучки в квартирах с почасовой оплатой.

Джимми познакомился с ней однажды вечером в закусочной на 52-й улице. И влюбился. Она была со своим сутенером, но Джимми было все равно. Он ухмыльнулся и сказал, что она «такая милая». Сутенер встал на дыбы и велел ему заткнуть свой гребаный рот, а не то… Диана была так впечатлена, что когда они снова столкнулись – на этот раз без сутенера, – переспали в ту же ночь.

Диана рассказывала, что Джимми был совсем без денег, он не мог позволить себе поесть, у него была лишь одна тонкая рубашка, и он был очень рад, что она покормила его. И не важно, что Джимми никогда не мог встречаться только с одной телкой, он бесился, что Диана трахалась с другими мужчинами за деньги – и использовала эти деньги, чтобы помочь выжить своему новому идеальному любовнику.

Диана была еще одним темнокожим подростком, который, по словам Джимми, напоминал ему о матери. Она работала только в дневное время – так легче было избежать ареста, – а ночью приходила на концерты. Неважно, сколько клиентов у нее было за день, они с Джимми трахались «два или три раза за ночь».

Точно так же, как он делал это со своими другими цыпочками, Джимми рассказывал Диане о красивых шмотках, которые собирался купить ей, когда станет богатым и знаменитым, и, как и все остальные, она верила ему. «Если я не разбогатею и не прославлюсь через год, то сойду с ума», – сказал он ей.

И при этом все больше и больше нервничал из-за ее распутной жизни. Однажды вечером он вернулся в отель и обнаружил, что ее душит один из клиентов. Он психанул и вышвырнул чувака из номера. После этого он уже не мог больше закрывать на это глаза. Она должна прекратить, требовал он. А после с благодарностью принимал те несколько долларов, которые она ему давала.

Через несколько дней Диану арестовали, бросили в полицейский изолятор на ночь, а затем посадили в автобус и отправили обратно на Средний Запад, где все еще жили ее родители. Но она была смышленой и уже через сорок восемь часов вернулась в Нью-Йорк к Джимми. У Джимми был нервный срыв: он думал, что какой-нибудь урод убил ее и бросил тело в переулке.

Когда Диана узнала, что беременна, Джимми не сдержался и настоял, чтобы она перестала работать. Все просто бывает в книгах или в кино, но в реальной жизни все не так. Без уличных долларов Дианы они были вынуждены воровать для того, чтобы выжить. Но Джимми не был профессионалом, и это были не ограбления или взломы, это было мелкие кражи продуктов с полок круглосуточных магазинов, и их чуть было не поймали.

Когда обезумевший владелец магазина с бейсбольной битой преследовал его несколько кварталов, Джимми наконец сдался. «Я должен изменить это дерьмо», – сказал он ей. Она знала, что он прав, и снова начала торговать собой за его спиной.

Но Джимми узнал – и взбесился. Он снял свой кожаный ремень и начал бить ее им и кричать: «Когда я говорю тебе что-то сделать, ты это делаешь!» Испугавшись, что она может потерять ребенка, Диана свернулась калачиком на кровати и позволила ему продолжить. Внезапно в комнате раздался голос отца Джимми Эла: «Сейчас я тебе покажу! Я покажу тебе, что жирное мясо – это скользко!» Что бы это, блядь, ни значило.

Все было кончено, но какое-то время они продолжали быть вместе, не зная, что еще делать, беспокоясь о ребенке и о том, в кого превращается Джимми. Когда позже Диана была арестована полицейским под прикрытием, выдававшим себя за клиента, который узнал, что она несовершеннолетняя, ей поставили ультиматум: до трех лет тюрьмы или еще один билет на автобус домой к родителям. Диана легко приняла решение. Она поступила умно и убралась к чертовой матери.

Маленькая дочь Джимми и Дианы, Тамика, родилась в феврале 1967 года. Поскольку Джимми постоянно переезжал с места на место, они почти сразу же потеряли связь. Не похоже было, что Джимми все это очень нужно. Ведь к тому времени он уже был в Лондоне, верно? На самом деле пройдут годы, прежде чем Джимми – теперь уже Джими – признает, что у него есть дочь. Этот ребенок, скорее всего, был от клиента, рассуждал он, когда ему надоедало думать обо всем этом. Но Тамика была чернокожей – как и ее родители, – а у Дианы было правило: всегда спать только с белыми.