Моя Мия. На осколках первой любви - Лина Коваль

так… пятьсот рублей.

— Пятьсот рублей, — тянусь к сумке и достаю кожаный кошелёк. — Вот тебе пятьсот рублей. Выиграет Мир — отдашь, не выиграет — ничего страшного. Считай, что это подарок от Руслана Тимуровича Алиева. На шоколадку и твои любимые вареники с вишней.

— Ладно, — бурчит Ива, убирая деньги.

— То есть ты всё-таки полагаешь, что у Громова есть шансы? — смеётся Тая, откидываясь на спинку стула. — Ну, что ты за человек, Мийка? Любовь реально зла. Не видишь очевидного совершенно… Демидов его в мясо раскатает.

— Я вообще не хочу, чтобы бой состоялся, — кусаю губы. — Считаю это глупостью полной.

— А ты с парнем-то своим разговаривала? — интересуется Энж и поправляет белоснежные волосы.

— Это бесполезно, — грустно качаю головой.

— Надо было найти нужную позу, — томно закатывает глаза Попова и соблазнительно ведёт руками от шеи до живота. Вульгарно и пошло.

— Энж, хватит, — обрубаю.

Свою интимную жизнь я обсуждать не собираюсь. Ни за что.

Есть факты, которыми неприемлемо трясти перед посторонними, пусть даже это и самые близкие подруги, с двумя из которых мы со школьной парты дружим.

Уже по привычке вспоминаю про видео, которое хранится в облаке моего телефона и внутренне холодею. Не дай бог, когда-нибудь вечер в клубе будет обнародован.

Это будет конец!

— Я не могу уговорить Льва, — морщусь, возвращаясь к тебе беседы. — Он очень принципиальный. На мои доводы совсем не реагирует. Вбил себе в голову, что накостылять Громову — это дело чести. Как вообще драка связана с честью? Не понимаю.

— Может, тебе с Мироном поговорить? — предлагает Тая обеспокоенно. — А что? Это мысль! Да ведь, девчонки?

Ивка с Энж энергично кивают.

— Не знаю, — смотрю в сторону двери. — Второй курс сегодня вроде историю сдают. Может, сходить?

— Сходи, — отправляет меня Энж. — Хуже уже не будет. Но если что, то я договорилась с нашим диджеем из Студенческого клуба. У нас будут самые козырные места, девочки — в аппаратной.

— Ладно, — подскакиваю. — Побегу, найду Громова.

Практически долетаю до двери, но спокойно оборачиваюсь и возвращаюсь за сумкой.

— Вам не оставлю, — показываю девчонкам язык.

— Мия, — взвывает Тайка. — Да сколько можно клясться, что не подкидывали мы тебе никакие презервативы. Нам, по-твоему, заняться нечем, да?

— Не знаю-не знаю. Кто-то же подкинул? — забрасываю сумку на плечо и поправляю светлый свитер из тонкой шерсти. — Я теперь всё своё ношу с собой и никак иначе.

Под общий смех однокурсников, выбегаю в коридор и не замечая никого вокруг, несусь в сторону расписания, у которого встречаю Женю Лобанову, студентку третьего курса.

— Мия, здравствуй, — говорит она приветливо, хватая меня за локоть. — Хочу пригласить тебя на свой день рождения.

— Привет. День рождения? — хмурюсь, так как мы не особо общаемся. Подругами никогда не были, так… знакомые.

— Да, я сняла загородный коттедж. Через две недели в пятницу. Добавлю тебя в общий чат. Окей?

— Ну, хорошо, Жень. А что дарить-то?

— Да забей, — машет рукой. — Главное, приезжай. Ты оч классная. Хочу, чтобы мы больше общались.

— Спасибо, — краснею немного. — Ладно, я буду обязательно. С подарком, естественно.

Кто ж ходит хэппибёздить без подарков?!

— Договорились.

Лобанова неожиданно целует меня в щёку и отправляется в сторону кафетерия, а я смотрю ей вслед. Затем резко мотаю головой и злюсь на себя.

Дурочка!

С этим анонимом в нормальных людях вижу маньяков и психов.

Уставляюсь в расписание.

Группа Громова действительно сейчас сдаёт экзамен по истории. Шагаю на второй этаж в сторону римских аудиторий, там приваливаюсь плечом к стене и в толпе пытаюсь выцепить знакомую высокую фигуру.

Обнаружив её, долго наблюдаю, как Мирон смеётся, обнажив белоснежные зубы, затем потирает пальцами правую бровь и что-то объясняет однокурсникам.

Красивый. Какой-то родной… Видеть его примерно так же естественно, как подниматься по утрам.

Может, я погорячилась со своим ультиматумом?

Мотаю головой.

— Привет, — подхожу ближе к группе парней.

— Привет, — слышится хор из нескольких голосов.

Складываю руки на груди и пристально смотрю на Громова. Он в белой футболке и чёрных джинсах. На подоконнике, рядом с ним объёмная спортивная сумка, то есть он действительно настроен драться с Демидовым.

Ну, что за дурак? Наверное, ему ещё Пашка Ярцев все мозги в детстве отбил.

— Можно тебя на минутку? — спокойно проговариваю.

— Привет, — кивает сухо, подходя ближе.

Сумку оставляет на подоконнике. Украсть её, и дело с концом? Господи, что за мысли?!

— Мы можем поговорить?

— А это не противоречит твоим правилам? — спрашивает Громов с издёвкой.

Да блин.

Хочется развернуться и уйти, но я достаточно быстро вспоминаю, что мне самой этот разговор необходим.

Так и скажи, что соскучилась по нему, — шепчет внутренний голос.

А что, если и да? — отвечаю про себя.

В конце концов, мы с детства росли вместе. Сердцу не объяснишь, что оно теперь должно утилизировать все файлы, связанные с Мироном Громовым.

— Пожалуйста, — прошу.

— Говори.

— Отмени бой, Мир.

— С чего бы это?

— Я за тебя переживаю, — опускаю взгляд, потому что не выдерживаю, когда он начинает практически скрипеть зубами от злости.

Громов давит своей энергетикой, нависает сверху. Сердится и тяжело дышит. Словно бой уже начался и надо бороться со мной.

— Считаешь меня слабым? — приподнимает брови.

— Нет, — возмущённо проговариваю, ни на секунду не задумавшись. — Я этого не говорила.

— Окей. Тогда угомонись, — кивает и широкие плечи удовлетворенно опускаются.

Глаз от него отвести не могу.

Черт.

— Я и за Лёву тоже беспокоюсь, — хочется поддать ему пенделя словами.

— Лё-ву, — передразнивает Громов и складывает руки на груди, так же как и я.

Открыто пялимся друг на друга. Я — воинственно, он — чуть лениво. В итоге, приходится отвести взгляд первой.

— Просто… у вас разные показатели, — откашливаюсь. — Это нечестно.

— Будем считать, что весы сломались.

— Мирон, — качаю головой и подаюсь вперёд. — Пожалуйста, — хватаю мужскую руку. — Умоляю. Будь умнее.

Громов опускает глаза и изучает мою ладонь, сжимающую его длинные пальцы, и качает головой:

— Прости, Мия. Бой состоится.

— Ради меня, — по-детски топаю ногой. Это всегда действовало.

Почему они оба меня не слушают?

— Мия…

Мир громко выпускает воздух из лёгких и поднимает голову, чертыхаясь. Я же продолжаю упрашивать:

— Пожалуйста. Я не хочу, чтобы вы били друг друга. Мне будет неприятно.

— Хватит, — обрубает Громов, сжимает моё плечо и развернувшись, отправляется обратно к парням.

Глава 19. Мирон и гуси-лебеди

Сегодняшний день выдался бесконечным, — подумал я всего лишь час назад.

Но вот уже как пять минут упрямо пытаюсь забрать свои же мысли, потому что пялюсь на Алиеву как душевнобольной. Может, и стоило в прямом смысле пожертвовать лицом, чтобы