Сожгите всех! - Алексей Бессонов

В дверь кабинета тихонько поскреблись. Андрей кашлянул. В круг света от настольной лампы бесшумно шагнула Ханна, молча устроилась в кресле напротив него, свернулась, подобрав с пола ноги, и уставилась на него своими теплыми светлыми глазами.

Андрей плеснул себе коньяку, раскурил сигару и произнес:

– Странное состояние: устал, но спать – не усну.

– Попробуй принять снотворное.

– Еще чего не хватало! Тогда меня с утра вообще не добудишься. Доконала меня эта бессонная ночь, ощущение такое, будто их было штук десять. Будто неделю не спал, а только и делал, что мотался по этим холмам и стрелял, стрелял...

– Вам пришлось отбиваться от бандитов?

– Да нет. Не так чтобы отбиваться, это они от нас отбивались.

В этот момент в голове Андрея стали зарождаться первые, пока еще совсем робкие ростки идеи. Отбиваться, сказал он себе. Ха! Так пускай они от нас отбиваются. Вопрос только, как это сделать? Что нужно сделать для того, чтобы Хатчинсон с компанией перешли к обороне, ведь в обороне они проиграют, это ясно как белый день... что же?

– Сегодня я узнал, что закон можно купить – как любой другой товар, – пробормотал он и хлебнул из своей рюмки.

– Что? – не поняла его девушка. – Что купить?

– Да все. Побеждает тот, у кого много денег. Хотя... хотя... может быть, на финишной прямой он и выдохнется – а тогда в дело вступит тяжелая артиллерия в виде власти. Деньги против власти: кто кого?

Ты почему шефа не привез? – встревоженно спросил Андрей, наблюдая, как Маркелас выбирается из своей машины. Фонарь под глазом у шерифа уже подернуло желтизной, и в целом Ник выглядел вполне жизнерадостно.

– Он сам приедет, – махнул рукой Маркелас. – У него там какое-то совещание, но вообще он обещал не опаздывать Что-то он там, кажется, мутит...

– Что ты имеешь в виду?

– Пока не знаю, он сам расскажет.

– Ну, идем. Как только он появится, закажем горячее.

Удобно устроившись в кресле у камина, шериф оглядел низенький стол, уставленный холодными закусками, вздохнул и подцепил вилкой ломтик лимона.

– Не люблю я коньяк, – признался он. – И тебя в этом отношении не понимаю. Но с лимоном... да.

– Расскажи, когда тебя выпустили, – потребовал Андрей.

– Да вечером же. Приехал Бэрден, быстро с кем-то поговорил, и солдатье исчезли, будто их и не было. Мы, конечно, все пьяны были, так что могли и не заметить... А Хатчинсона я, кстати, не видел.

– Вообще не видел?

– Вообще. Легион еще стоит, по селам они ездили, прочесывали. Да что теперь... плохо дело.

– Что значит плохо? – насторожился Андрей.

– Четыре поселка выгорели начисто. Мельтер, Коноплянка и еще два. Каменные остовы остались. Если до зимы люди не успеют построиться – беда. Придется перебираться к соседям. Надеюсь, Бэрден сумеет выбить восстановительные кредиты в столице. Хотя, конечно, в этой ситуации рассчитывать на них почти не приходится. Наделали, сволочи, делов!

За окном зашумел двигатель. Раздвинув шторы, Андрей увидел, как к его дому подъезжает роскошный внедорожник с геральдическим орлом на боку. Бэрден был один, без свиты и охраны – захлопнув дверцу своего бульдозера, он суетливо огляделся по сторонам и быстро прошел к двери.

– Рад вас видеть, Олли, – сказал Андрей, пожимая руку гостя. – Надеюсь, эти мерзкие столичные вояки не слишком измучили вас?

– Слишком, слишком, – торопливо ответил Бэрден. – Я могу надеяться, что вы меня покормите? Целый день ни черта не жрал, да и к вам так спешил, что о еде и не подумал.

– Ну что вы, вас ждет стол. Сейчас подадут горячее. Идемте, Ник уже здесь, коньяком греется.

– Погодите. – Бэрден вытащил из кармана своего плаща какой-то темный пакет и, воровато оглядываясь, протянул его Андрею. – Спрячьте это в сейф.

– Что тут?

– Тут бомба. Я объясню. Пока – спрячьте. Мне удалось кое-что записать, вы понимаете меня?

– В данный момент я ничего не понимаю. Ладно, проходите к Нику, а я сейчас.

Заперев странный пакет в сейф и распорядившись о горячем, Андрей спустился в гостиную. Бэрден и Маркелас шептались, нагнувшись друг к другу, как два заговорщика.

– Давайте пока разомнемся, – предложил Андрей, прерывая их беседу. – Сейчас нам принесут мясо и все такое... есть даже тушеные грибы с Кассанданы.

– Давайте, давайте, – с неестественной живостью подхватил шеф. – А то целый день во рту ни капли.

– Что вы вообще сегодня делали? – весело удивился Андрей. – Не ели, не пили...

– Я думал.

– О! Это уже нечто. Вы познакомите нас со своими мыслями?

Бэрден чувственно проглотил коньяк, закусил и некоторое время блаженно жевал, прислушиваясь к своим ощущениям.

– Мне предложили деньги, – заявил он, отойдя наконец от эйфории первой рюмки. – Огромные деньги.

– А вы?

– А почему вы не спрашиваете, за что?

– Ну... наверное, потому что мы уже знаем. Вам предлагали деньги, чтобы вы не писали жалоб, заявлений – короче, не мешали мастеру Хатчинсону на корню скупать всю нашу округу.

– Почти в точку, но не совсем. Видите ли, доктор, ваше появление, – Бэрден положил руку на графин с коньяком и мерзко захихикал, – явление, так сказать, полковника Огоновского народу – произвело на них определенное впечатление. Они решили, что у нас тут на каждой кочке сидит сумасшедший полковник, размахивающий наградным оружием. Так что вы, можно сказать, подняли мои ставки. Да, друзья мои! Если бы доктор не вломился в мою приемную и не учинил там самые настоящие разборки, беседа с этими милыми господами не доставила бы мне и трети полученного удовольствия. Они предложили мне деньги за то, чтобы я замял дело. Да, они, конечно, понимают, что наш уважаемый шериф вряд ли станет бомбардировать столицу жалобами, но вот дорогой доктор – о-оо, это было что-то. Жаль, Ник, что вы пропустили это представление.

– Мне было очень горько, – тихо произнес Андрей, в упор глядя на Бэрдена.

– Да погодите, погодите, – смутился шеф-попечитель. – Вы меня неверно поняли... дослушайте до конца. Лучше налейте, что ли... да. Так вот: я, может быть, не великий воин, но, как говорится, и у интенданта есть собственная хитрость. В общем, я не сказал им ни да, ни нет. Хатчинсон тотчас же убрался в столицу, а Блинов – операцией командовал именно он – стал слаще меда. Доктор, вы их напугали! Теперь, если я что-то понимаю в этой жизни, мы сможем выбить у Хатчинсона нормальные цены за участки – или пусть он убирается к черту.

– Вы молодчина, Олли, – улыбнулся Огоновский. – Я хочу выпить за вашу воинскую хитрость...

– Вот только продавать все равно никто ничего не захочет, – сумрачно заявил Маркелас, возвращая на стол пустую рюмку.