Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы - Рустам Максимов

– Хорошо. Солдаты, ездящие на этих и этих машинах – наши союзники, – недолго думая, я ткнул пальцем в силуэты гусеничного БМП и шестиколесного БТРа. – Эти люди не подозревают о вашем присутствии на левом берегу, не знают, что под пирамидами дислоцированы твои бойцы.

– Мы хорошо прячемся, – произнес вождь и неожиданно улыбнулся. – Человек из верхнего зала уснул… Он твой друг, да?

– Да, он мой бывший командир, – оглянувшись, я увидел, что Северьянов прикрыл глаза и тихо-мирно сопит в две дырки, обхватив рукой приклад ПКМа. Впрочем, неудивительно, ибо Артем Викторович морально и физически вымотался за несколько суток вынужденного голодания, а тут еще столь фантастическое спасение и накрытие информационной лавиной. – Марк, он что-нибудь съел?

– Нет, выпил полтора литра водички и отрубился… Умаялся, бедняга, – капитан Мышкин впихнул в разгрузку полупустую флягу. – Ему бы молока, но где же его здесь достать?

– В немецком кластере либо у армян, – негромко заметил Вольфганг. – Вряд ли у наших серокожих друзей есть коровы.

– Сейчас узнаем, – обернувшись к Тармоду, я принялся расспрашивать «сэра индейца» о том, содержат ли его соплеменники домашних животных, а если содержат, то каких именно. Вождь слегка удивился столь неожиданной перемене темы беседы, задал пару встречных вопросов, после чего разговор закрутился вокруг сельского хозяйства.

Животноводство иржиков, если исходить из нашего понимания данной темы, пребывало в жалком существовании, находясь на уровне каменного века. В фигуральном смысле этого термина, разумеется. Проще говоря, серокожие не разводили ничего подобного земным коровам, лошадям или буйволам, на худой конец.

Вместо дойных коров соплеменники Тармода выращивали животных, похожих на наших овец и коз, а на мясо шли… специально откормленные ящерицы какого-то местного вида. Эти рептилии, как мы поняли, были у иржиков заместо привычных землянам домашних хрюшек. Более того, серокожие не брезговали употреблять в пищу и другие виды ящериц, а также различных змей, лягушек и прочую экзотику.

Что же касается птицеводства… В дополнение к закинутым в чужой мир аналогам наших кур, соплеменники Тармода приручили еще с полдесятка видов местных птиц, в результате чего у иржиков вот уже четыре сотни лет не возникало проблемы голода. Даже в самые неурожайные годы серокожие всегда могли компенсировать дефицит зерновых, пустив под нож часть поголовья домашней птицы. Про разные фрукты-овощи вообще молчу – благоприятный климат позволял собирать по два урожая минимум.

Ловить рыбу, если мы правильно поняли слова вождя, каждый иржик учился буквально с пеленок. Здесь вновь проигралось удачливое географическое положение – окрестные воды кишмя кишели множеством видов рыб.

В результате рыболовство как таковое считалось у серокожих чем-то вроде работы на собственном приусадебном участке. Отошел вечерком от берега на лодочке на пару сотен метров, поставил сеть – и утречком едва затянешь ее в свой утлый челн, ибо добыча может быть неподъемной в прямом смысле этого слова. А частенько вообще не находишь свою сеть – набившейся за ночь рыбой закусывает какой-нибудь морской хищник из семейства плезиозавров, а остатки снасти бесследно исчезают в водной пучине.

Поговорив о сельском хозяйстве иржиков, мы плавно перешли к обсуждению вопросов торговли с новыми потенциальными союзниками. Здесь неожиданно возник дисбаланс между желаниями и возможностями сторон: мы нуждались практически во всем, что выращивали серокожие, но сами не могли предложить им взамен ничего конкретного, кроме специфических знаний общего характера. Да, соплеменникам Тармода не помешало бы более современное оружие, которое имелось у землян, но… Не автоматами же и танками торговать! Нам самим требовалось современное земное оружие, причем в как можно больших количествах, ибо оружия, как известно, много не бывает.

Подняв тему торговых отношений, мы послушали весьма интересную лекцию об устройстве финансовой системы в государстве Дайяр. Данная система, как, впрочем, и вся экономика серокожих, была создана исключительно для обеспечения нужд постоянно воюющей армии. Даже не знаю, каким «-измом» обозвали бы данный строй любители порассуждать о капитализмах и социализмах, случись им столкнуться с финансово-экономической моделью иржиков.

Вождь показал нам дюжину серебряных и золотых монет, небольших по размеру, рассказал об их номиналах (строго по весу металла), обменном курсе золота к серебру, а также к более дорогим «монетам» – драгоценным камням. Последние, как выяснилось, ценились дороже золота и находились в обращении наравне с монетами и гарантийными векселями. Пошарив в своих необъятных карманах, Тармод извлек оттуда маленький кожаный мешочек, и с гордым видом высыпал его содержимое на перевернутую бочку.

– Здесь почти половина нашей гарнизонной казны, – похвастался «сэр индеец», затем выудил из кучки здоровенный необработанный сапфир. – Такой камень равен десятку монет достоинством в пять малых золотых каждая, либо пяти сотням малых серебряных…

– …Вот почему они так легко простили гибель своих людей, – догадался я. – Мы тогда забрали с собой образцы «железок», а мешочек с рубинами… так и остался лежать на теле Драшула…

– …А такой камень? Сколько он стоит? – сержант Мак-Кинли неожиданно протянул вождю небольшой рубин, также необработанный.

– Сорок пять золотых монет, – выдал вердикт Тармод, внимательно рассмотрев рубин, после чего возвратил его хозяину. – Откуда у вас такой хороший камень?

– Из прошлой жизни, – улыбнулся Рон, пряча рубин в одном из карманов своего «марпата». – Сорок пять золотых монет… Это много или мало?

– На эти деньги можно дней тридцать прожить в Дайяре, сняв комнату в хорошей гостинице… Хватит и на крышу над головой, и на оплату еды в таверне, – вождь окинул сержанта задумчивым взглядом. – Три раза в день – завтрак, обед и ужин.

Глаза у американца загорелись, и Мак-Кинли неожиданно принялся рассказывать «сэру индейцу» о финансовой системе в его родимой Америке. Сначала американец вещал о чудесных бумажных деньгах под названием доллары, показал Тармоду несколько мятых купюр, затем перешел к более интересным вопросам – к безналичным финансовым операциям и денежному мультипликатору.

Услыхав, что деньги можно делать буквально «из воздуха» или одним нажатием кнопки на компьютере, вождь, похоже, не поверил своим ушам и стал переспрашивать, уточняя детали и подробности данного колдовства.

– Володя, какого лешего мы сидим тут развесив уши? – воспользовавшись передышкой, Руслан вознамерился «отомстить» мне за то, что я обломал его стремление побухтеть о религии. Подойдя вплотную, капитан принялся шептать мне на ухо: – Слушаем про какую-то ерунду о предках от тех, кто не дорос до знаний о генах и хромосомах. Эти серые коржики даже не представляют, что это такое… Вот скажи мне – оно нам реально надо?

– Надо, Федя, надо, – процитировав классику советского кинематографа, я напомнил капитану об одном важном моменте. – Если сейчас у нас нет сил, чтобы организовать экспедицию к белгородскому и бобровскому кластерам, то это не значит, что нужно забыть об оккупированных русских землях.