Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы - Рустам Максимов

Разумеется, иржики не забыли и о продвижении на север. За четыре сотни лет после открытия Амазонки дюжина экспедиций исследовала побережье к западу от этой реки, ни разу не найдя в том районе ничего привлекательного. Сплошные реликтовые леса, в которых водилось великое множество различных хищников и полное отсутствие каких-либо полезных природных ископаемых.

Далее к северу, примерно в четырех-пяти сотнях километрах от устья Амазонки, береговая линия постепенно изгибалась к востоку. Реликтовые леса уступали место типичным джунглям, переходившим сначала в лесостепь, а затем и в засушливую саванну. Эта самая саванна тянулась на две-три тысячи километров вдоль всего северного побережья материка, подпертая с юга не очень высоким плоскогорьем.

Первая морская экспедиция серокожих побывала в тех краях летом, в наиболее засушливое время года, и моряки, недолго думая, назвали саванну Северной пустыней. Правда, в отличие от Южной пустыни (тундры), и Серединной, Северная оказалась заселена все теми же белокожими туземцами-ржепиками.

Эти племена кочевали по саванне, живя достаточно обособленно от своих дальних родственников в центральной части континента, но также поклонялись кровожадным богам войны. Не сложно догадаться, что первая же встреча иржиков с аборигенами-кочевниками быстро переросла в кровопролитие…

Пока Тармод рассказывал, я, то и дело посматривая на крутящуюся голограмму, быстренько зарисовал в блокноте контуры «нашего» материка. Затем стал заполнять нарисованную карту различными значками, отмечая, кто и где обитает, где расположены Дайяр и упомянутые месторождения полезных ископаемых. Так, на всякий случай, по старой доброй оперской привычке, чтобы в любой момент иметь под руками необходимую информацию. Краем глаза заметил, что Саня Барулин также записывает рассказ вождя, да еще и снимает происходящее на айфон.

…Как только серокожие оправились от поражений и поднакопили сил, вождями была разработана долговременная стратегия по возвращению земель, потерянных в ходе войны. Воплощая этот план в жизнь, иржики первым делом высадились в нескольких ключевых точках на восточном берегу пролива, где под прикрытием пушек флота выстроили мощные укрепления. Данные укрепления постоянно совершенствовались, и со временем превратили в неприступные каменные крепости с десятками орудий на своих стенах. Не сложно догадаться, что именно артиллерия погасила все попытки ржепиков захватить упомянутые твердыни.

Белокожие аборигены, в свою очередь, оказались не пальцем деланные. Противник просто взял и оставил восточный берег пролива, отойдя на энное количество километров в лес, куда не доставали снаряды вражеских пушек. Воодушевленные иржики вновь продвинулись на восток, возвели еще несколько крепостей, ржепики вновь отступили на некоторое расстояние.

В общем, стратегия выпихивания неприятеля с опорой на вновь возводимые крепостные стены затянулась на три сотни лет, и за этот период серокожим удалось возвратить под свой контроль меньшую часть ранее утерянных земель. Тропический климат и проблемы с коммуникациями на суше поставили крест на честолюбивом плане вождей, а парочка досадных поражений вынудила признать статус-кво. Впрочем, вялотекущая война в приграничных районах (прямо Реконкиста какая-то) продолжалась и по сей день, съедая огромную часть ресурсов цивилизации иржиков.

У противника, к слову говоря, за долгие годы войны также произошел качественный переход в развитии – их общество шагнуло из каменного века в век железный. Ржепики не только научились выплавлять и обрабатывать металлы, но и объединились в несколько крупных племенных союзов, считай, государств.

Как и следовало ожидать, данные изменения в общественной формации привели к появлению жутко амбициозных лидеров, желающих стать вождями всей своей расы. По этой причине в стане белокожих возникли противоречия между крупнейшими странами, а также разгорелись конфликты с племенами, проживавшими по окраинам их ойкумены. Тем же кочевникам Северной пустыни не улыбалось исполнять волю какого-то царька, живущего в далеких тропических джунглях, а рыбаки Восточного берега отдавали предпочтение развитию меновой торговли с узкоглазыми заморскими купцами, а не войне…

Упомянув про узкоглазых заморских купцов, «сэр индеец» неожиданно поперхнулся, закашлялся и потянулся к сосуду с водой. Пил долго, видимо, рассчитывая, что мы пропустим между ушей его последнюю фразу. Ага, сейчас, как же! Хренушки тебе, уважаемый вождь! Мои оперативники и не таких умников раскалывали, едва те прокалывались в разговорах на, казалось бы, незначительных мелочах. А тут не какие-то там мелочи районного масштаба, а важнейшая информация стратегического характера, крайне необходимая нам, землянам.

– Вы торгуете с ржепиками? – с удивлением в голосе поинтересовался я, постаравшись придать лицу выражение крайнего недоумения. – Тармод, ты вроде говорил, что с ними нереально жить в мире.

Бросив быстрый взгляд в сторону, я заметил, что Руденко навострил уши, словно котяра, услыхавший мышиный писк, Барулин выразительно почесал правую бровь, что являлось у нас условным знаком. А вот Вольфганг и глазом не моргнул – как стоял, хрумкая каким-то яблоком, так и стоит столбиком. Вот же волчара из «штази», хитрый и опытный.

Как и я, парни моментально сообразили, что вождь проболтался, и сейчас ему придется познакомиться с методом, называемым перекрестным допросом. Точнее, с его скрытой и мягкой формой, когда вопросы задаются с нацепленной на физиономию маской глупости и восторженного недоверия. Типа: ой, дяденька, вот это да! Или: ух ты, неужели все так оно и было на самом деле?

Правда, данные приемы срабатывают в основном при общении с тупоголовыми идиотами, безмозглыми дегенератами и прочим контингентом подобного пошиба. Поэтому не факт, что нам влегкую удастся раскрутить «сэра индейца» сдать все имена, адреса, телефоны, нычки… Тьфу ты, эта ария уже из другой оперы.

– Нет, иржики не торгуют со своими врагами, – вождь пробуравил меня злым взглядом. – Это было бы предательством по отношению к тем, кто отдал свои жизни во имя спасения нашей расы. Предки никогда и никому не простят такого предательства.

– Ну, ты же сам только что сказал, что белокожие торгуют с заморскими узкоглазыми купцами, – я выразительно пожал плечами, может, даже слегка переиграл. – Где-то далеко, на востоке.

– Да, я так сказал, – после секундной паузы подтвердил Тармод. – Далеко на востоке племена ржепиков ведут торговлю с теми, кто приплывает к ним из-за Восточного океана. Там живут люди с узкими глазами и желтоватым цветом кожи… Нам встречались в море их корабли – это огромные парусники с необычными парусами.

– Узкоглазые живут здесь или здесь? – ткнув пальцем в голограмму, я уточнил вопрос: – В северном полушарии или в южном?

– Вот здесь, на этом континенте, – «сэр индеец» с кряхтением поднялся со складного стульчика, который ему принесли воины, и с некоторой робостью провел ладонью по изображению одного из материков. – Южнее той линии, которую вы называете экватором.

– Кхм… А кто живет на соседнем с ними материке? – тотчас поинтересовался Александр. – На том, что расположен к северу от экватора.