МИФЫ. МИФОподставы - Роберт Линн Асприн

– Какая креативная трата времени, – сказал он. – Они не хотят говорить о реальных проблемах. Каждый жаждет лишь внимания к своей персоне, только бы не обсуждать ничего существенного.

– Никакие хитрости и уловки не пройдут, – решительно заявил я. – Мы приложим все усилия, чтобы провести честные выборы.

– Малыш, у меня для тебя плохие новости. Именно так и бывает на настоящих выборах.

– Ты шутишь!

– Сколько лет тебе было перед тем, как ты ушел из дома? – спросил Ааз. – Ты уже мог голосовать? Нет? Значит, ты никогда не видел, как это бывает в реале. Те, что баллотируются на высокие посты, готовы на что угодно, лишь бы получить преимущество, пусть даже временное.

Я почувствовал, как во мне закипает гнев.

– Из-за них Банни даже расплакалась.

– Это означает, что она просто злится, а не расстроена. Я куда больше беспокоился бы о тебе, чем о ней.

– Не вижу причин, зачем обо мне беспокоиться.

– Не учи ученого. – Ааз отхлебнул пива. – Итак, что там дальше в повестке дня?

– Первые дебаты, – ответил я. – Я дал им вопросы Корреша, чтобы они могли подготовить ответы.

– Зря ты на это надеешься.

– Неправда! Мы устанавливаем правила. Они обещали им следовать.

– Малыш, я готов поспорить на сотню золотых монет, что они никогда не ответят по существу ни на один вопрос, – сказал Ааз.

Ааз никогда не заключал никаких пари, если видел для себя хотя бы малейший риск это пари проиграть. Я пытливо посмотрел на него:

– Тогда зачем они это устраивают?

– Чтобы создать у электората иллюзию, что те выбирают лучшего кандидата. Не бери в голову! Наслаждайтесь самим процессом. Это театр. Можно получить несколько дельных советов о том, как эффективно лгать. Помощь никогда не помешает.

– Большое спасибо, – сказал я. Дверь кабинета Банни открылась. Мы подняли глаза. Она вышла в ярко-красном костюме, отутюженном до блеска.

– О, привет, Ааз.

– Привет, Банни. Сногсшибательный костюмчик.

– Спасибо, Ааз. – Она улыбнулась ему. – Не хочешь пойти со мной и послушать сказки?

– Нет, спасибо. Предпочту остаться здесь и лупить себя по ноге отбойным молотком.

– Я бы тоже, – вздохнула Банни. – Но это часть работы. Ты готов, Скив?

– Глип!

Я посмотрел на моего дракона. В его больших голубых глазах застыла мольба. Но я увидел в его взгляде и кое-что еще.

– Я хочу взять его с собой, Банни.

– Сомневаюсь, что это хорошая идея, Скив.

– А, по-моему, очень даже неплохая, – внезапно заявил Ааз. – Этот надоедливый дракон может пригодиться.

– Глип! – радостно воскликнул мой питомец и прыгнул на Ааза, пытаясь облизать его своим длинным, слюнявым языком.

– Лежать! – проревел Ааз. – Когда ты наконец научишь его манерам?

– Он просто показывает, что ты ему нравишься, Ааз, – сказал я, отводя длинную шею Глипа назад, чтобы он опустился на четвереньки на пол. – Ты один из его любимчиков!

– Думаю, я мог бы прожить еще несколько веков, прежде чем услышу, что я номер один в хит-параде драконов, – проворчал Ааз.

– Он не хотел обидеть тебя! – сказал я в защиту своего питомца. Глип уткнулся головой в мои ноги и выглядел виноватым. Ааз махнул рукой:

– Это не… не важно. Продолжай, или ты опоздаешь на шоу.

Глава 12

Это и впрямь было шоу. Мы не хотели, чтобы в наш адрес прозвучали обвинения в фаворитизме, и потому дебаты должны были состояться на открытом воздухе, в поле, в нескольких милях от штаб-квартиры каждой кампании. Прибыв в Бокроми, мы наняли местный экипаж, чтобы он отвез нас туда. На дорогу ушло около получаса, неспешная езда в сгущающихся сумерках. По дороге мы обсудили стратегию.

– Я поручила соорудить сцену в десять футов высотой, с кафедрами для каждого кандидата и столом для нас, модераторов, посередине, – сказала Банни. – Я также хотела, чтобы около десятка эхоидов доносили наши голоса до переднего края толпы. Подрядчик пообещал сделать все это вовремя.

Выйдя из закрытого экипажа наружу, я увидел небольшую деревянную сцену. На ней одиноко стоял столик, украшенный зелено-пурпурной скатертью.

– Стол есть, – сказал я, – но где кафедры?

– А что это за флагштоки по обе стороны? – поинтересовалась Банни.

Кстати, каждый был высотой не менее двухсот футов. Я задрал голову и прищурился, глядя в темное небо.

– Не могу сказать.

На наших глазах шесты становились все выше и выше, сначала с одной стороны, затем с другой. Я почувствовал беспорядочные всплески магии. Она исходила от тонкой белой силовой линии, проходящей примерно в ста футах от нас.

– Что там происходит? – спросила Банни.

Перед сценой собралась небольшая толпа. Мы присоединились к ней. Экстра уже была там. По шляпам с острыми полями и заткнутой за ленточку карточкой я догадался, что это ее собратья-репортеры. У всех были с собой блокноты. Жуки-фотографы порхали над головами, делая снимки тонкими полупрозрачными крылышкам под твердыми хитиновыми надкрыльями.

– Мисс Банни! – приветствовал нас Орлоу. – И мистер Скив! – Он схватил меня за руку, притянул к себе и ловко повернул голову, чтобы улыбнуться жуку-фотографу.

– Всем привет, – добавила Карнелия, дружески закинув руку на плечо Банни. – Мы как раз вносим небольшие изменения в аранжировку. Совсем немного.

Репортеры что-то деловито строчили в своих блокнотах.

– Что случилось с платформами докладчиков? – спросила Банни. – Где Торвальд?

Типп с серебристо-серым мехом поднял указательный палец:

– Прямо перед вами, мэм.

– Вы обещали, что все подготовите к вечеру.

– Так и было, мэм, пока эти люди не пришли сюда. – Он бросил обвиняющий взгляд на Орлоу и Карнелию. – Все вышло из-под контроля.

– Что именно? – спросила Банни, уперев руки в боки. – Где платформы для выступающих?

Торвальд указал вверх:

– Вон там.

Я запрокинул голову – тонкие подпорки были увенчаны крошечными квадратиками.

– Почему они так высоко?

– Это все он, – заявила Карнелия, злорадно усмехаясь Орлоу. – Он первый начал.

Орлоу фыркнул и раздул щеки:

– Я решил, что Эмо как ведущий кандидат должен занимать чуть более высокую ступень. Поэтому я попросил моего мага Риджинальда немного его приподнять.