Пленница босса мафии - Екатерина Орлова

– Мистер Фоули, ― растягивая слова произносит Заид и, улыбаясь, кивает мне на подушки справа от него. ― Ну вот мы наконец и встретились. Как долетели?

– С комфортом.

Заид кивает, и из комнаты испаряются все, кто в ней был: мальчик-слуга, два охранника, танцующая девушка и парень, игравший на каком-то струнном инструменте. Становится тихо, только бурление воды в кальяне и шипение углей нарушает это безмолвие.

– Угощайся, ― кивает Заид на стол.

Я знаю, что в их стране не принято отказываться от угощений, это считается оскорблением хозяина дома. Поэтому я беру поставленную передо мной чашку кофе и какой-то причудливый десерт. Откусываю и запиваю это обжигающим, крепким напитком.

– Так значит, врали мне все мои люди… ― говорит Заид, слегка прищурившись. ― Не так уж ты равнодушен к миссис Фоули. Смотри, как примчал ко мне.

– Я примчал, как ты выразился, потому что ты без разрешения взял мое.

– Без разрешения? ― он усмехается и слегка качает головой. ― Тут ты не прав, Финн. Твоя женщина сама попросила помочь ей сбежать.

Теперь я нахмурился и внимательно уставился в лицо Заида.

– Она ведь попросила Кали? Попросила. А я просто помог.

Заид пожимает плечами и его лицо приобретает самое невинное выражение, словно он действительно совершил доброе дело. Но мы оба понимаем, с какой целью он выкрал Мишель. Вся конспирация, ради которой я так старался, провалилась. Если бы только Мишель понимала, каких усилий мне стоило держать ее в неведении ради этой паршивой игры на публику, она бы вряд ли совершила такой бестолковый поступок.

– Ты убил нескольких моих людей.

– И готов расплатиться с тобой за это. Придумай кару для меня или вознаграждение для тебя, и я компенсирую утрату. Хотя… они были такими идиотами, что ты вряд ли сожалеешь об их смерти.

Тут Заид прав. Если им не хватило мозгов просто переспросить, действительно ли я отпустил Мишель из поместья, то их настигла справедливая расплата. Они не справились с работой. У меня по позвоночнику ползет холод от мысли, что могло бы произойти с Мишель, если бы Заид не был заинтересован в сотрудничестве со мной.

Внезапно лицо Заида становится серьезным. Он откладывает мундштук на специальную подставку слева и немного выпрямляется. Без этого напускного шутовского образа Заид действительно выглядит устрашающе. Он меняется буквально за секунду. Садится ровнее, густые черные брови съезжаются на переносице, а взгляд способен пробрать до костей.

– Но у нас есть незаконченный разговор, Финн. ― он несколько секунд всматривается в меня, пытаясь подавить своим тяжелым взглядом. Только Заид еще не в курсе, что я столько раз смотрел в лицо смерти, что дешевыми приемами меня не пробрать. Да, Заид страшный человек, способный на такие поступки, от которых волосы шевелятся на голове. Но и я обладаю огромной властью. Хочется верить, что Заид не в курсе того, насколько у меня действительно длинные руки. Я хочу, чтобы он оказался осведомлен об этом в правильное время.

– Ты решил перекрыть мне кислород, Финн, ― продолжает он. Немного подбирается, видя, что испугать меня грозным видом ему не удалось. И вот уже Заид «включает» делового человека. ― Так дела не делаются. Твой предшественник великодушно прикрывал глаза на мою деятельность. О’Салливан наверняка знал, чем я занимался с Мерфи, но делал вид, что все шло мимо него. И прибыли он, естественно, прямой не получал. А тебе я предлагаю поиметь с этого приятный бонус. Я буду платить тебе пятнадцать процентов с каждой сделки. Это очень хорошие деньги, Финн. И тебе даже ничего не нужно для этого делать. Я с твоим помощником буду делать все за тебя. Ты будешь чист, но с приятной суммой на счету.

Он приподнимает бровь, внимательно всматриваясь в мое лицо и оценивая реакцию. Я сжимаю челюсти и медленно качаю головой. Взгляд Заида становится тяжелее. Я знаю, что внутри он уже впадает в ярость и готов тут же перерезать мне горло.

– Я в этом не участвую, Заид.

– Я же сказал…

Я поднимаю руку, показывая, что не договорил. Делаю спокойно еще один глоток кофе и аккуратно ставлю чашку на блюдце. Поворачиваю ее ручкой от себя. Просто чтобы подержать Заида в напряжении еще немного.

– Не участвую и ничего об этом не знаю. Представь себе, что я продолжаю линию О’Салливана.

Заид склоняет голову набок.

– В чем подвох?

– Нет подвоха, Заид. Я не хочу денег, заработанных на торговле людьми. Но и препятствовать я не стану. Сфера наших интересов не пересекается ни в какой из областей.

– Кроме торговли…

Я киваю.

– Но это и не сфера моих интересов. Если Мерфи-младший сможет справляться с этой задачей, привлекая свои каналы, я не стану влезать. Но этот щенок не будет прикрываться моим именем.

Заид слегка улыбается и склоняет голову набок.

– В семье бьются тарелки?

– В семье разбили весь сервиз.

– Понимаю, ― тянет он низким голосом. ― Что ж, думаю, так мы можем сосуществовать. Позовите Джанан! ― выкрикивает он в сторону двери. ― Хочу показать тебе свое сокровище. Я увидел твое, а теперь хочу показать свое, чтобы ты не думал, что Заид тебя не уважает.

Финн

Через несколько минут дверь открывается, и в комнату входит девушка. Я не вижу ее лица, скрытого газовой накидкой нежно-розового цвета. Только глаза. Огромные голубые испуганные глаза. На девушке тонкие широкие шаровары и короткий топ. Плечи и руки прикрыты той же накидкой, которая закрывает лицо, видна только полоска молочно-белой кожи между топом и штанами. Как только она входит, атмосфера в комнате меняется. Заид серьезно, но с жадным восхищением смотрит на девушку, а она, окинув нас быстрым взглядом, опускает взгляд в пол.

– Моя Джанан, ― тихо и как-то даже как будто с шипением произносит Заид. В его голосе слышно восхищение. ― Я дал ей это имя. Означает «сердце, душа». Моя душа.

Девушка стоит, не шевелясь, опустив взгляд. Как встала посередине комнаты, так ни разу и не пошевелилась, и это выглядит странно.

– Редкая красавица, ― говорит Заид. ― Заглядывает мне в душу своими глазищами. Вот ты говоришь, Финн, прекратить. Если бы не одна из партий, я бы никогда не встретил свою Джанан.

– Она твоя жена?

Заид усмехается.

– Нет. Она православная, не может стать моей женой. Пока что. Но Джанан может изменить свое мнение и принять мою веру. Тогда она может стать моей младшей женой.

– Сколько ей лет? ― задаю вопрос, который терзает меня с того самого момента, как девушка вошла в комнату.

– Разве возраст важен, когда во взгляде гурии весь опыт мира? Когда ее глаза повидали столько, сколько не каждый взрослый мужчина увидит. ― он помолчал, а потом продолжает: ― Она юна и невинна. Чиста душой и помыслами. Только прежний опыт, который отражается в ее синих омутах, говорит о том, что ей пришлось несладко. Своей деятельностью я освободил ее от кошмара. Теперь она живет в моем гареме, радует глаз своим присутствием, смешит. ― Заид подается ко мне и тихо говорит: ― Она ― первая настоящая в моей жизни.