Рубеж - Анатолий Рыбин

— Значит, с успехом вас, Сергей Иванович! — сказал Нечаев.

— Подождите, не торопитесь, Геннадий Максимович.

— Почему? Я понял, что вопрос о напечатании решен.

— Но ведь это дискуссия. Сегодня приняли, а завтра раскритикует кто-нибудь, живого места не оставит. Вы же знаете, как это бывает.

— Ничего, критика — родная сестра истины, — улыбнулся Нечаев.

Дома Мельников подогрел на газовой плите приготовленный женой ужин, поел наскоро, выпил стакан густого чая и прошел в свою комнату. Вынув из ящика стола новую рукопись, стал перелистывать.

Начиналась она с того, что массовое наращивание американской стороной ядерных и обычных вооружений, торопливая доставка их в войска НАТО в Европе вынуждают нас принимать активные оборонительные меры, быть готовыми к ответным действиям в любой ситуации.

Далее Мельников пытался сосредоточить внимание на маневренности войск, снабженных мощным современным оружием, на мобильности и силе удара, на том, как разумнее использовать новое оружие в современном бою. Не исключал он тут и своих прежних соображений о действиях мелких подразделений. Наоборот, в условиях новых средств вооружения и связи, по его мнению, роль мелких подразделений значительно возрастала, но возрастала и ответственность за руководство боем.

Перелистывая страницы, Мельников остановился на том месте, где он писал о защите ракетно-пусковых установок на стартовых позициях. Быстрое развитие десантных войск делало эту проблему весьма актуальной.

Читая и внося поправки, Мельников не заметил, как за окном почти стемнело. Он спустился с крыльца и неторопливо побрел к ближнему косогору, за которым текла речка, а за ней начиналась степь. У горизонта еще ярко алела узкая, будто подрезанная, полоска заката, и ее последние отсветы медленно остывали на верхушках карагачей, притихших в вечерней дреме.

Почти весь субботний день Мельников пробыл на полевых тактических занятиях. Вернулся в штаб дивизии уже под вечер, чтобы узнать, нет ли каких срочных распоряжений из штаба округа. И теперь, усталый, но довольный тем, что подготовка к учениям идет полным ходом, неторопливо брел домой.

Дома Наталья Мироновна встретила его словами:

— Ау нас гости. Пожалуйста, Сережа, познакомься.

В большой комнате на диване сидела высокая худощавая женщина с узкими темными глазами и такой же темноглазый мальчик лет пяти-шести. По их круглым и смуглым лицам, по просторной пестрой одежде нетрудно было догадаться, что это казахи, живущие в самых южных степных районах, где почти совсем не бывает дождей, а жара в разгар летней поры достигает иногда сорока пяти градусов.

— Айхаса и Чокан Фархетдиновы — жена и сын моего подопечного больного, — сообщила Наталья Мироновна.

— Рад, очень рад! А я деда вашего знаю, — сказал Сергей Иванович. — Приезжал он ко мне когда-то. А теперь, значит, внук пожаловал.

Женщина и мальчик почтительно встали, чтобы по своему национальному обычаю поприветствовать хозяина дома. Но Мельников усадил их снова на диван и сам сел рядом на стуле.

— Вот так лучше, — сказал он, дружески улыбнувшись, и повернулся к мальчику: — А ты молодец, Чокан, любишь, наверно, отца сильно?

— Большой любовь, сердечный любовь, — объяснила женщина. — Рядом степь ходили, рядом овца стригли. Где отец шаг, там и сын шаг.

— Достойный наследник, значит, — похвалил Мельников.

Чокан смущенно нагнул голову, но тут же выпрямился, словно боясь, как бы генерал не потерял интерес к нему, торопливо сказал:

— Батяня мой стригаль. Овца захворал, и он захворал. Один доктор не помог, другой пришел, помог батяне. Другой доктор большой друг Фархетдиновых.

— Ты слышишь, Наташа? — Мельников повернулся к жене и взял ее за руку. — Чокан своим другом объявил тебя.

— Они мне семейную реликвию привезли.

— Реликвию? — Только теперь Мельников увидел на столе выточенную из белого камня статуэтку — человека, борющегося с могучим степным барсом. Бывая на учениях, Сергей Иванович много раз встречал в казахских домиках подобные фигурки, знал, как ими дорожат старые и молодые степняки. Приходилось видеть, с какой торжественностью передавали старики аксакалы подобные статуэтки своим наследникам. — Большой подарок, — сказал Мельников, разглядывая фигурку. — Очень большой.

— Зачем вы, Айхаса, это придумали? — смущенно развела руками Наталья Мироновна. — Ну помогла я вашему мужу. Так я же обязана помогать больному, на то я и врач.

Но Айхаса и слушать не хотела. Настойчиво доказывала, что, не появись у них в ауле Наталья Мироновна, быть бы большой беде в семье Фархетдиновых, а теперь беда отступила, больной уже сам с койки поднимается, на прогулку выходит.

— Теперь ваш муж в полной безопасности, — уверенно сказала Наталья Мироновна. — А через недельку он будет дома. Слышишь, Чокан? Готовься встречать отца.

— Вот, вот, — закивала гостья, — потому и дарим. С большой душой дарит сам Карибек.

— Тогда что же, друзья мои, — сказал Мельников, с доброй улыбкой посмотрев на жену и гостей. — Давайте по такому случаю к столу...

Когда Айхаса и маленький Чокан, распрощавшись, уехали, Наталья Мироновна сказала:

— А тебя, Сережа, я должна предупредить: к Красным курганам людей своих пока не пускай.

— Как это «не пускай»? — Мельников настороженно поднял голову. — Запрет, что ли, наложила?

— За этим дело не станет. Будет запрет.

— Интересно, ездила, ездила и привезла...

— Есть решение райисполкома. Вам тоже должны сообщить. Серых полевок уничтожать будем.

— Ну, жена, ошарашила ты меня. — Мельников встал и, почесывая затылок, заходил по комнате. Остановившись, сказал озадаченно: — Мы же учения должны проводить в этом районе. Уже план разработали. А теперь, выходит, Красные курганы исключать нужно, обходить?

— Сам понимаешь, Сережа. Нельзя же людей подвергать опасности.

— Так-то так, — вздохнув, покачал головой Мельников. — Но скажи честно: не перестраховались ваши эпидемиологи? Ведь, кроме внука старика Фархетдинова, никто вроде не заболел?

— Есть еще заболевания.

— Но ведь одиночные.

— А ты предлагаешь дождаться, когда начнутся массовые?

— Что ты выдумываешь?

— Тогда не сердись на эпидемиологов. И на меня тоже.

Мельников снова нервно заходил по комнате. Потом сел к столу, позвонил по телефону начальнику штаба на квартиру.

— Вынужден прервать ваш отдых, Илья Михайлович, извините. — И распорядился: — Вам придется участок Красных курганов из тактических планов пока исключить.

— Что стряслось? — насторожился Жигарев.