И вновь приходит любовь - Дебби Маццука

Эйли похлопала Морин по плечу:

– Я не сделала ничего особенного. Самое главное сделали вы, дорогая.

– Но я так боялась... А вы меня успокоили. Я никогда этого не забуду.

– Мне было очень приятно вам помочь, – с улыбкой ответила Эйли. – Ну а сейчас… Думаю, не стоит больше заставлять отца ждать, верно? Я скажу вашему мужу, что он может войти. А завтра утром первым делом навещу вас. Отдыхайте, дорогая.

Когда дверь маленького домика со скрипом отворилась, двое мужчин, которые стояли, прислонившись к стволу старого дуба, тут же выпрямились. Луна, висевшая в небе, отбрасывала мерцающий свет на их лица. Сердце Эйли гулко забилось – в одном из этих двоих она узнала Рори. Пытаясь не обращать внимания на свое волнение, она сказала, себе: «В твоей реакции на этого мужчину нет ничего особенного. Любая другая женщина реагировала бы точно так же, увидев такого неотразимого красавца, как лэрд Данвегана». Но она прекрасно понимала, что обманывает себя.

Все, что она наблюдала сегодня в большом зале, свидетельствовало лишь об одном: этот мужчина был достоин не только ее любви, но и уважения. Сила его характера, справедливость суждений, преданность людям из его клана – все свидетельствовало об этом. И она очень завидовала Брианне Маклауд, хотя и не желала в этом признаться. Да, она завидовала той любви, что была когда-то у этой женщины, – любви, достойной романа, уж она-то знает, прочла их немало.

Когда-нибудь ей, возможно, посчастливится найти своего героя, но он будет лишь бледным подобием Рори Маклауда. Потому что в ее времени таких мужчин нет. Дрю Сандерсон, этот слизняк, ее бывший бойфренд, – яркое тому свидетельство. Ему до Рори как до луны. Да и всем остальным мужчинам, с которыми она прежде встречалась. Так что можно более или менее точно сказать, какой будет ее личная жизнь, когда она вернется в двадцать первый век.

Отбросив подобные мысли, Эйли шагнула к Роберту Чизхолму.

– Жена и сын ждут вас, – сказала она.

Роберт просиял. Рори же хлопнул его по спине и добавил:

– Да-да, иди к Морин и малышу. Увидимся завтра.

– Да, ладно... – Счастливый отец снова улыбнулся. – Не знаю, как и благодарить вас, леди Эйлианна.

– Не за что меня благодарить. Все сделала ваша жена, разве не так? Малыш прелестный, и оба чувствуют себя хорошо, – заверила она отца. – Я сказала Морин, что зайду завтра утром. Тогда и увидимся. – Из домика донесся детский крик, и все трое рассмеялись. – Идите же. Думаю, вашему сыну не терпится познакомиться с вами.

Еще раз сжав руки Эйли, Роберт поспешил к двери дома. Проводив его взглядом, Эйли улыбнулась. И тут же, нахмурившись, запустила палец под чепец, который заставила ее надеть миссис Мак. Голова ужасно чесалась, и вся она вспотела после нескольких часов, проведенных в домике с жарко пылавшим очагом, – на этом настоял Роберт. Да и от одежды ее теперь пахло дымом...

Услышав низкий смешок Рори, она взглянула на него вопросительно. А он с улыбкой сказал:

– Я удивлен, что ты все еще в чепце. Не думаю, что эта вещица – одна из твоих любимых.

Эйли фыркнула и пробурчала:

– Миссис Мак не оставила мне выбора.

Оттолкнувшись от ствола дерева, Рори шагнул к ней и заглянул в глаза.

– Можешь снять его, Эйлианна. Священник уехал, – тихо проговорил он.

Эйли вздохнула с облегчением.

– Слава Богу... Мари будет очень рада.

Она поморщилась, вытаскивая шпильки из волос.

– А ты? Ты рада, Эйлианна?

– Да, конечно. Ведь этот человек – сумасшедший. – Она наконец-то стащила с головы чепец. – Мм... как же хорошо...

Эйли прикрыла глаза. Через несколько секунд она снова взглянула на Рори и увидела, что он наблюдает за ней со страдальческим выражением на лице.

Она посмотрела на него с удивлением:

– Что с вами? Что-то случилось?

– Нет... ничего. Я провожу тебя, Эйлианна, – проворчал он, нахмурившись.

– О, вам... Тебе не обязательно было приходить за мной. Еще достаточно светло, и я вполне могла бы дойти сама.

– Я пришел сюда не только из-за тебя, Эйлианна. – Он произнес ее имя таким голосом, что у нее подогнулись ноги. – Я подумал, мне следует находиться здесь, рядом с Робертом. Ведь если бы...

Рори снова помрачнел и отвернулся.

Эйли потребовалось лишь мгновение, чтобы понять, что он имел в виду. И сердце ее болезненно сжалось. Тронув его за локоть, она прошептала:

– Ох, Рори... А с Морин и малышом все прекрасно, – добавила она, немного помолчав. – Роды были очень легкие.

Он пожал плечами и пробормотал:

– Но я же этого не знал...

Какое-то время оба молчали, потом Эмма вновь заговорила:

– Рори, я понимаю, как тебе трудно. Может, хочешь об этом поговорить?

– Нет, это не поможет. Я не могу вернуть ее.

– Да, но если ты облегчишь душу...

Эйли умолкла, заметив, как исказилось лицо лэрда. «Наверное, я зашла слишком далеко», – подумала она со вздохом.

– Это моя вина, – заявил вдруг Рори. – Мне вообще не следовало позволять ей беременеть. Она была слишком хрупкой, слишком маленькой.

Эйли снова вздохнула.

– Не вини себя, Рори. Все женщины рожают, и крупные, и миниатюрные. Просто иногда такое случается. И не имеет значения, хрупкая женщина или нет.

– Но Брианна... Она была совсем не такая, как ты.

Эти его слова почему-то показались Эйли обидными.

Пожав плечами, она ответила:

– Да, наверное. Ты уже упоминал об этом.

Как тяжело осознавать, что она не выдерживает сравнения с этой женщиной. С женщиной, которую он любит даже сейчас. А впрочем, какая ей разница? Она его не любит и не хочет, чтобы он любил ее. Эйли заглушила насмешливый внутренний голос, назвавший ее лгуньей. Но все же она прекрасно знала, что лгала самой себе.

А Рори пристально взглянул на нее и сказал:

– Похоже, ты меня неправильно поняла, Эйлианна. Я имел в виду, что ты – сильная и здоровая. А Брианна никогда не была такой. Она хотела подарить мне ребенка, и я не смог ей отказать. Хотя должен был. Я вызвал лекаря из Эдинбурга, но он не смог ничего сделать. Ее сердце не выдержало. Ни у нее, ни у малыша не было шансов.

Эйли заморгала, прогоняя подступившие к глазам слезы. Даже сейчас, два года спустя, его терзала боль. И эта боль была словно стена, стоявшая между ними непреодолимым препятствием.

Стараясь ничем не выдать своих чувств, Эйли тихо сказала:

– Мне очень жаль... Сочувствую тебе, Рори.

Он протянул ей руку:

– Пойдем, а то простынешь.