Ведьмы - Роальд Даль

— Помогите! — визжала миссис Дженкинс. И лицо у нее при этом было очень похоже на рыбье брюхо.

— Итак, я сделала все, что могла, — сказала бабушка и с этими словами повернулась и выплыла из салона, унося с собой Бруно.

Мы вернулись к себе, бабушка вынула нас с Бруно из сумки и посадила на стол.

— Ну почему, почему ты не заговорил с отцом и не сообщил ему, кто ты такой? — спросила она у Бруно.

— А как я вам с набитым ртом буду разговаривать, — отвечал Бруно. И, зря не теряя времени, он запрыгнул в вазу с бананами и снова принялся за еду.

— Какой ты все-таки неприятный мальчик, — вздохнула бабушка.

— Не мальчик, — поправил я, — мышонок.

— Совершенно верно, мой миленький. Но сейчас нам не до него, время поджимает. Пора выработать план. Примерно через полтора часа все ведьмы отправятся ужинать в ресторан. Правильно?

— Правильно, — подтвердил я.

— И каждая из них непременно должна получить свою дозу Мышедела. Но как? Как нам это осуществить?

— Бабуся, — сказал я, — ты, по-моему, забываешь, что мышь способна проникать в такие места, в какие еще никогда не ступала нога человека.

— Совершенно справедливо, мой миленький, — согласилась бабушка. — Но даже мыши не дано ползать по столу с бутылкой, разбрызгивая Мышедел по бифштексам у ведьм на тарелках и при этом оставаясь незамеченной.

— А я и не собирался этим заниматься в ресторане, — сказал я.

— Но тогда где же? — удивилась бабушка.

— На кухне, — сказал я. — Пока им этот ужин будут стряпать.

Несколько мгновений бабушка на меня смотрела во все глаза.

— Милое мое дитя, — наконец медленно проговорила она, — вот уж поистине превращение в мышь резко обострило твои умственные способности.

— Мышонок, — заметил я, — может носиться среди сковородок и кастрюль, и, если только он примет соответствующие меры предосторожности, никто его не заметит.

— Блистательно! — воскликнула бабушка. — Ей-богу, вот умеешь, умеешь ты ухватить быка за рога!

— Тут только одна закавыка, — прибавил я. — Как распознать, какие блюда готовят именно для них? Ужасно бы не хотелось — даже подумать страшно! — по ошибке превратить в мышей других постояльцев отеля, особенно тебя, бабуся.

— Значит, тебе придется заранее прокрасться на кухню, найти удобное местечко и обождать… и послушать. Лежать себе в темной щелочке и слушать, слушать, о чем говорят повара, ну а там — если повезет — кто-то из них, глядишь, и даст тебе ключ к отгадке. И для участников больших банкетов всегда стряпают отдельно, знаешь ли.

— Ладно, — заверил я бабушку, — так я и сделаю. Буду ждать и слушать в надежде, что мне повезет.

— Но это очень опасно, мой миленький, — вздохнула бабушка. — Кого обрадует присутствие мыши на кухне? Если тебя увидят — тебе конец.

— Не увидят, — сказал я.

— Не забудь, тебе придется тащить бутылку, — почти прошептала бабушка. — С ней ты не сможешь двигаться так же проворно и быстро.

— Очень даже смогу, — сказал я. — Да я ее в передних лапах пронесу. Только что пронес, ты, что ли, не помнишь? От самой комнаты Величайшей Ведьмы пронес преспокойно.

— А крышку — как ты отвинтишь? Это тоже целое дело.

— Надо попробовать, — решил я. И, обхватив пузырек передними лапами, я без особого труда отвинтил крышку.

— Великолепно! — воскликнула бабушка. — Ты действительно на редкость одаренный мышонок!

Она глянула на свои часики.

— В полвосьмого, — сказала она, — я спущусь ужинать в ресторан, а тебя понесу с собой в сумке. Там я тебя выпущу под стол вместе с драгоценным сосудом, и ты будешь предоставлен самому себе. Тебе предстоит незамеченным пробраться через весь ресторан к двери, ведущей на кухню. Официанты будут носиться туда-сюда через эту дверь. Выбрав удобный момент, ты прошмыгнешь, пристроившись к одному из них. Только, ради всего святого, постарайся, чтоб на тебя не наступили, чтоб тебя дверью не прищемили!

— Уж постараюсь, — сказал я.

— Но главное — не попадись к ним в руки!

— Да ладно тебе, ба. Совсем меня запугала.

— Ты храбрый паренек, — сказала она. — Я тебя люблю.

— А что с Бруно будем делать? — спохватился я.

Тут Бруно поднял взгляд.

— А я с вами пойду, — заявил он с набитым ртом. — Что же мне теперь — без ужина прикажете оставаться?

Бабушка секунду раздумывала.

— Ладно, я возьму тебя с собой, — решила она, — но при условии, что ты будешь сидеть у меня в сумке, причем совершенно беззвучно.

— А вы мне еду-то будете передавать со стола? — заволновался Бруно.

— Да, — пообещала бабушка. — Если ты даешь честное слово, что будешь вести себя прилично. А ты — ты не хочешь чего-нибудь перекусить, мой миленький?

— Нет, спасибо, — ответил я. — Волнуюсь. Не до еды. И мне же надо оставаться легким и бодрым для предстоящего важного дела.

— Да уж, дело важное, — подтвердила бабушка. — Важней у тебя никогда в жизни не будет.

— Час пробил! — провозгласила бабушка. — Великий миг настал! Ты готов, мой миленький?

Была ровно половина восьмого. Бруно в вазе приканчивал четвертый банан.

— Ой, погодите! — крикнул он. — Мне тут еще чуть-чуть куснуть!

— Нет! — отрезала бабушка. — Нам пора!

Она подцепила его, крепко обхватила рукой. Вся натянутая, как струна, она явно очень волновалась. Такой я еще никогда ее не видел.

— Я вас положу к себе в сумку, — сказала бабушка, — замок запирать не буду.

Первым она туда бросила Бруно. Я ждал, прижимая к груди драгоценный сосуд.

— А теперь — ты. — Она подняла меня, поцеловала в нос. — Удачи тебе, мой миленький! О, кстати, ты хоть в курсе, что у тебя теперь есть хвост?

— Есть — что? — переспросил я.

— Хвост. Длинный, изогнутый такой хвост.

— Если честно, я об этом понятия не имел, — признался я. — Ой, и правда! Теперь вижу! И даже пошевелить им могу! Прикольно, а, бабуся!

— Я к тому о нем упомянула, что он очень тебе пригодится на кухне, — сказала бабушка. — Ты сможешь им подцеплять разные вещи, ты сможешь на нем висеть, качаться, сможешь с его помощью спускаться вниз с высоты.

— Знать бы заранее, — вздохнул я, — можно было бы потренироваться.

— Но теперь уже поздно, — сказала бабушка. — Нам пора.