Хобби гадкого утенка - Дарья Донцова

– Диван изуродован, посуда побита, ковер испорчен! Ну игости, таких и в дом пускать нельзя! Еще клумба пропала, и чужая машина соспущенными шинами во дворе мешается. Кстати, дайте деньги, бытовая химиязакончилась!

Финансами дома распоряжаюсь я, поэтому ответила:

– Сейчас, – и пошла в холл.

Где-то тут валяется моя сумка, вернее, моя самая любимаясумка, небольшой мешочек, сшитый из кожи. Месяц тому назад Зайка забрела всалон «Гуччи» и приобрела для меня сей ридикюльчик.

Пошарив в шкафах, заглянув под ботиночницу и отодвинувдиванчик, я осталась в крайнем недоумении. Куда подевалась сумочка? Обычно якладу ее в шкаф, вот сюда, на полку…

– Чего ищете? – полюбопытствовала Ирка, таща пылесос.

– Да вот сумка куда-то подевалась…

– Какая?

– Маленькая, черная, от Гуччи, а там ключи от сейфа. И ведья помню, что положила ее сюда!

– А ее ваша гостья прихватила, – выпалила Ирка. – Ну, та,что вчера тут голая носилась. Помчалась к выходу, хвать сумчонку и была такова!

Я с возмущением выкрикнула:

– Ты видела, как она уносит мою вещь, и ничего не сказала!

Но Ирку не так легко было сбить с толку, она мигом ответила:

– На ней ваша одежда была, вот я и подумала, что сумочкутоже отдали!

Не дожидаясь моей ответной реакции, она включила пылесборникот «Бош» и сделала вид, что увлечена чисткой ковра. Чертыхаясь, я поднялась вспальню и принялась звонить Рите. Но к телефону никто не подходил. Гудки падалив мое ухо, словно капли воды из подтекающего крана. Так, все понятно! Самахозяйка дрыхнет без задних ног, а секретарша уволена…

Делать нечего, придется ехать к Назаровой и будить милашку.Мне очень нужен ключ от сейфа, запасного у нас нет. Вернее, этот и естьзапасной, потому что один ключик я уже потеряла, если еще и второй пропадет,придется вызывать мастера, а это целая история, и к тому же дети начнутиздеваться и обзывать растеряхой! Хорошо еще, что перед уходом Ритуля швырнулана стол визитную карточку.

Зябко поеживаясь, я выбралась во двор и пошла в гараж. Увсех нормальных людей вход в него, как правило, расположен в подвале или напервом этаже. Сразу из дома попадаете в автомобиль… У всех, но только не у нас!Аркадий с Зайкой большие борцы за правильный образ жизни. Запретили мне куритьв доме и решили, что «машинохранилище» должно находиться в отдельно стоящемздании. И теперь мы вынуждены ковылять по лужам, льду или снегу… Кстати, большевсех остались недовольны сами новаторы. Я-то не ношу шпильки и ботинки изнатуральной замши, предпочитая их удобной, практичной обуви из кожи, без каблука.

– Дарья Ивановна, – раздался голос Ивана, – смотрите.

Я посмотрела на небольшой поднос, который держал садовник.Сотовый телефон, золотые часы, серьги, пара колец, диадема, связка ключей ималенькая сумочка от Гуччи, точь-в-точь как моя, только не черная, атемно-синяя.

– Утром вышел двор подметать, – пояснил Иван, – гляжу, повсей дорожке раскидано. А еще платье изодранное, чулки и, извините, лифчик.Только выбросить одежду пришлось, вся в лохмотья превратилась. И «БМВ» стоит наободьях. Мне колеса менять? Или из сервиса мастера вызвать?

– Не беспокойтесь, Ваня, – сказала я, забирая подносик с«сокровищами», – лучше принесите пакетик.

Ссыпав драгоценности, телефон и сумочку в услужливоподставленный пакет, я положила ключи в карман и поехала в Москву.

Рита обитала в центре, на Малой Бронной улице. Честноговоря, самое сердце столицы не кажется мне отличным местом для проживания.Впрочем, осенью и зимой еще ничего, но весной и летом – просто караул. Но Ританебось в апреле съезжает на дачу. Мимо пустого кресла консьержки я прошла клифту, распахнула старую, прямо-таки допотопную кабину. Лифт, раздирающескрипя, доволок мои сорок восемь килограммов на третий этаж, где оказаласьтолько одна дверь с номером девять.

Следующие полчаса я жала на звонок, колотила ногами вбронированную дверь и даже крикнула пару раз:

– Рита, открой!

Но из квартиры не доносилось ни звука. С одной стороны, вэтом не было ничего особенного. Небось за дверью скрываются просторныеапартаменты, а спальню редко устраивают прямо у входа. Скорей всего онарасположена в самом дальнем углу, и Рита, привыкшая просыпаться тогда, когдаосновная масса людей уже пообедала, тихо похрапывает сейчас в одеялах.Настораживало другое. Куда подевались стаффордширские терьеры? Вчера Ритавскользь обронила, что их в доме двое. Отчего не лают собаки? Наши поднимаютдикий шум, едва заслышав шаги во дворе.

Поколебавшись, я вытащила ключи и отперла замок. Может, яизлишне самонадеянна, но отчего-то думаю, что стаффордширские терьеры меня нетронут. Хотя совершенно непонятно, откуда у меня взялась такая наглаяуверенность. Стаффы – огромные, сердитые псы, дальние родственники питбулей… Ножизнь с Банди и Снапом научила меня не бояться животных, и я смело вошла втемный холл, зажгла слегка вычурную хрустальную люстру и крикнула:

– Есть кто живой?

Ответом послужило молчание. Слегка изумившись, я пошла подлинному узкому коридору, заглядывая по дороге во все комнаты. Спальня, как ипредполагалось, оказалась последней.

Без лишних церемоний я распахнула дверь и увидела собак.Один стафф лежал на боку, возле огромной кровати с позолоченной спинкой. Егокрасивое рыжее тело раскинулось на белоснежном ковре. Голова собаки былаповернута в сторону изголовья, лапы судорожно вытянуты, словно она пыталасьзагородить собой ложе хозяйки, а из-под ее живота натекла большая красная лужа,успевшая подернуться пленкой.

Второй стафф лежал на одеяле. Его кровь разлилась пороскошным белым кружевам и розовому атласу. В комнате стоял удушающий запахчего-то жуткого, наверное, смерти. На плохо слушающихся ногах я подошла ккровати и отдернула край пухового одеяла. Но там никого не оказалось. Риты небыло в спальне…

Внезапно послышался тихий скрип. От неожиданности и ужаса ячуть не упала в обморок, но уже через секунду поняла, что звук исходит отдверных петель. В глубине комнаты приоткрылась дверь, наверное, за нейскрывалась ванная комната.

Чувствуя, что ноги начинают походить на трехлитровыебаллоны, наполненные жидким свинцом, я доковыляла до ванной и заглянула внутрь.