Юрий Гагарин. Один полет и вся жизнь. Полная биография первого космонавта планеты Земля - Антон Первушин

Юрий одним из первых начал крутить „солнце“ на турнике. Это сложное упражнение. Он был членом совета физкультуры училища.

В училище проводились соревнования между группами по гимнастике, лыжам, волейболу и баскетболу. Как он любил играть в баскетбол! Хотя рост его не был баскетбольным по сегодняшним меркам. Играли учащиеся в баскетбол, в волейбол только на летних площадках».

Понятно, что и в Люберцах преподавательский состав обращал внимание на инициативных молодых людей, стремящихся к лидерству в учебе и общественной работе. Для дальнейшего роста Гагарину следовало вступить в комсомол. Тогда это делалось так: сначала кандидат писал заявление и собирал рекомендации от комсомольцев, затем его кандидатура обсуждалась на общем комсомольском собрании, которое направляло его дальше – на бюро городского комитета комсомола. Как и ожидалось, Юрий легко справился с формальностями. Сохранился протокол № 55 заседания бюро от 14 декабря 1949 года, в котором записано:

«Слушали: о приеме в члены ВЛКСМ Ю. А. Гагарина.

Рекомендуют: Т. А. Чугунов, А. В. Новгородцев.

Постановили: принять в члены ВЛКСМ Юрия Алексеевича Гагарина, 1934 года рождения, образование шесть классов, русского, ученика-литейщика ремесленного училища № 10».

Первый комсомольский билет Юрия Гагарина, видимо, не сохранился – во время учебы в авиационном училище ему выдали новый, с № 02959544; дата выдачи указана 20 января 1956 года.

Из-за высокой занятости свое намерение получить семилетнее образование в вечерней школе рабочей молодежи Юрий отложил на потом. Однако ему об этом напомнили. В том же декабре в Люберцы приехала навестить сына Анна Тимофеевна. Ее появление хорошо запомнилось друзьям Юрия, и через много лет Тимофей Чугунов напишет:

«Она встретилась с нашим мастером и воспитателем общежития. Они показали ей кабинеты учебного корпуса, спортзал, столовую и здравпункт. Познакомилась с журналами теоретического и производственного обучения. ‹…› Затем воспитатель и Анна Тимофеевна пришли в общежитие, в комнату, где мы жили. Владимир Александрович сказал: „Посмотрите, какой порядок в этой комнате! Юра у них старшим выбран, он добросовестно следит за чистотой и порядком. Я очень рад, что такой у вас хороший сын“. Анна Тимофеевна поблагодарила воспитателя общежития и мастера группы за обучение и воспитание сына, всех ребят нашей группы. После этого выложила на середину стола гостинец: домашнюю выпечку, вареные яйца, соленое сало, яблоки своего сада и конфеты. Пригласила нас этим угощаться. Мы дружно сели за стол. ‹…›

Анна Тимофеевна на прощание нам сказала: „Ребята, учитесь хорошо, дисциплину не нарушайте, слушайтесь своих учителей. ‹…› Обязательно идите учиться в седьмой класс. А ты, Юра, обещал нам учиться в вечерней школе, когда уезжал из дома в училище. Слово свое, сынок, надо выполнять“. Юре в эти минуты пришлось покраснеть от упреков мамы. Он дал слово, что обязательно пойдет учиться в седьмой класс в 1950 году и закончит его с отличием. Свое слово Юра сдержал».

Хотя Юрий и жил в Люберцах, он оставался под контролем родственников. На выходные юноша приезжал в поселок Клязьма (ныне входит в город Пушкино Московской области), где жила семья Марии Тимофеевны Дюковой (урожденной Матвеевой), старшей сестры Анны Тимофеевны. Там он помогал по дому и отдыхал вместе с двоюродной сестрой Надеждой и двоюродным братом Владимиром. Надежда Кирилловна Щекочихина (урожденная Дюкова) позднее вспоминала (запись от 23 февраля 1983 года):

«Юра всегда приезжал в форменной одежде, выглядел стройным, подтянутым, в гимнастерке, подпоясанной ремнем. На гимнастерке любил носить значки, полученные им за спортивные достижения. ‹…› Однажды Юра приехал сильно расстроенный: во время работы в литейном цехе брызги расплавленного металла попали на спецодежду и прожгли ее. Пришлось ее латать. Помню, привез Юра свою первую самостоятельную работу – чернильницу, которую отлил своими руками из металла. Точно такую же чернильницу отвез в Гжатск, она сейчас находится в музее города Гагарина.

Новый, 1950 год Юра встречал вместе с нами. Но не было среди нас мамы – она в ту ночь дежурила в поликлинике. Незадолго до наступления Нового года мы оделись и пошли к ней на работу. Когда подошли к поликлинике, Юра оставил нас за углом, а сам постучался в дверь. Вышла санитарка, Юра жалобно сказал: „Мамка рожает“. Тут же на пороге появилась одетая, с медицинской сумкой в руках, мама. Мы подхватили ее под руки и за несколько минут привели домой к праздничному столу. Как нам было весело тогда, всё нас смешило. Мы пели, танцевали, шутили. Юра любил петь, с чувством пропел тогда длинную партизанскую песню: „Ой, туманы мои растуманы, ой, родные поля и леса, уходили на фронт партизаны, уходили на фронт на врага…“ И мне стало понятно, что в памяти Юры еще свежи годы войны, годы немецкой оккупации, когда дети несли бремя войны наряду со взрослыми».

От родственников в те праздничные дни Гагарин отправился в Москву. Дирекция училища наградила лучших учащихся поездкой 3 января 1950 года на новогоднюю елку в Колонный зал Дома Союзов. Нужно помнить, что многие из первокурсников всё еще оставались детьми (от четырнадцати до шестнадцати лет), причем прожившими всю жизнь в провинции, и для них подобное мероприятие было грандиозным событием. Юра и его друзья на всю жизнь запомнили аттракционы, игры и, конечно, праздничный хоровод.

После каникул, которые Гагарин провел в Гжатске, жизнь вернулась в прежнюю колею. Молодые ремесленники набирались производственного опыта и к весне включились в настоящее производство. Тимофей Чугунов вспоминал:

«Мастер поручал Гагарину сложные работы. Он с ними справлялся полностью, но были и трудности. Отливка шестерни с литым зубом поставила Юру в тупик. Мастер наблюдал за работой и видел его ошибки при уплотнении формовочной смеси в опоке, но ничего не сказал. Только к концу смены Гагарину удалось получить годную отливку. Мастер похвалил Гагарина и поставил в журнале отличную оценку. При подведении итогов за рабочую смену мастер сказал: „Юра Гагарин сегодня при отливке шестерни с литым зубом проявил рабочую смекалку и настойчивость. Берите с него пример!“ Юра, опустив голову, тихо проговорил: „В группе многие так работают, что тут особенного?“ ‹…›

Работали добросовестно. Большинство ребят выполняло производственное задание на сто и выше процентов. Брака заметно поубавилось. За годную продукцию начали выдавать нам зарплату по заводской ведомости. С этого времени стали себя считать „рабочими“, но впереди еще год учебы».

Как же выглядела работа Гагарина и его товарищей?

Сам космонавт описывал ее предельно кратко: «Мастер привел нас в механизированный литейный цех. Там из белого чугуна отливали средние и мелкие детали к машинам. Водил он нас и к термическим печам, показывал производство отжига, объяснял, как хрупкий металл превращается в вязкий, ковкий чугун. ‹…› Вскоре меня определили к станку – учили специальности формовщика. Рядом со станком двигался конвейер. Мы делаем формы, ставим стержни, накрываем опоку – и на конвейер».