Кто боится современного искусства? - Джессика Черази

Правда в том, что любое произведение искусства – не только «публичного» – не может оказаться по вкусу каждому. Но что бы кто ни думал о паблик-арте, он всегда служит поводом для диалога между местным населением и новаторами в области культуры, а в идеале – объединению людей через совместное переживание чего-то необычного → см. А. «Облачные врата» (2004) Аниша Капура в Чикаго – знаменитая бобовидная скульптура с зеркальной поверхностью – является теперь обязательным пунктом посещения для каждого гостя города. По словам Джермано Челанта, куратора «Плавучего пирса» Кристо и Жанны-Клод, «подобные проекты подобны мечте, которую каждый может понять и разделить».

Даже если вы столкнетесь с этим художником на соседней улице, ваши шансы опознать его равны нулю – зато мы готовы поставить на то, что вы моментально узнаете его характерные граффити, выполненные по трафарету, на задворках Брик-лейн в Лондоне. Его пронизанные черным юмором высказывания на социальные темы появлялись на городских брандмауэрах и опорах мостов по всему миру: пара целующихся полицейских на фасаде паба в Брайтоне, уличный боец, бросающий коктейль Молотова (который в итоге оказывается букетом цветов) на стене в Иерусалиме, двое солдат, мародерствующих после разрушительного урагана Катрина в Новом Орлеане.

Общественная значимость творчества Бэнкси не вызывает сомнений. Выбранные темы злободневны, они напрямую соотносятся с теми проблемами, которые волнуют местное население, но также затрагивают и более широкий круг вопросов, например жестокость полиции или зависимость современной культуры от технологий. Мгновенная считываемость визуального языка Бэнкси привела к тому, что его работы (которые созданы, вообще-то, незаконно, и потому они даже иногда классифицируются как проявления вандализма) стали куда популярней большинства других объектов паблик-арта, созданных по официальному заказу и по всем «серьезным» правилам. Неоднократно повторялись случаи, когда простые люди оказывали сопротивление администрации, пытавшейся ликвидировать свидетельства так называемого «вандализма» Бэнкси, что породило споры о том, кто же является собственником настенных изображений.

И пусть он не слишком высоко оценен высоколобой критикой, Бэнкси определенно удалось обратить на себя внимание, если судить по персональным выставкам в крупных музеях, знаменитым именам коллекционеров его работ и успешным продажам на аукционах. С другой стороны, сделав огромный вклад в улучшение репутации стрит-арта (англ. street art – уличное искусство), Бэнкси поставил ряд любопытных вопросов. Произведения стрит-арта – они вообще для кого? Кто отвечает за них и кто определяет их будущее? Кто владеет ими? И кто, наконец, вправе претендовать на улицу?

Работа Бэнкси Смывая наскальную живопись была обнаружена на Лик-стрит (Лондон) в мае 2008 года. Закрашена к августу того же года

В последнее время технический прогресс настолько ускорился, что кажется, будто завтра придет быстрее, чем ожидалось. Каких-нибудь полстолетия назад никто и подумать не мог, что изобретение Интернета так сильно изменит нашу жизнь. Но каким образом оно повлияло на искусство и художественный мир? Что готовит нам будущее?

Нельзя отрицать: «цифра» – основополагающий признак нашего времени. И хотя Всемирная паутина существует уже более двадцати пяти лет, мы только теперь наблюдаем последствия ее воздействия на искусство. Появляется новое поколение художников, выросших в эпоху интернета и живущих в Сети так же естественно, как и за ее пределами. Цифра глубоко пропитывает все аспекты жизни и отражается в произведениях искусства, выполненных в самых различных техниках, от картин с изображением онлайн-свиданий до скульптур, печатаемых на 3D-принтере по заказам. Идеалы пионеров интернет-арта, чьей целью было привлечение аудитории на местах, остаются актуальными, а эра смартфонов открыла необъятные возможности для творчества → см. З. А ведь художники еще даже не брались всерьез за виртуальную и дополненную реальность!

Интернет повлиял на наше восприятие, не просто изменив, но и существенно облегчив доступ к искусству. Музеи предоставляют более разнообразный контент заметно расширившейся аудитории, увеличивая собственное сетевое присутствие за счет публикации блогов о происходящем в кулуарах, постов в Instagram и видеоинтервью (зачастую выкладываемых на разных языках) с художниками и кураторами. Если говорить о коммерции, то платформы интернет-продаж растут сегодня как грибы. Пусть онлайн-продажи произведений искусства распространены еще не очень широко, близок день, когда для ценителей прекрасного станет нормой загрузка видео-арт-объекта из интернета.

Но жизнь в непрерывном онлайн-режиме, когда, лежа на диване, вы просматриваете тысячи изображений, прокручиваете информационные ленты, то и дело нажимая кнопку «нравится», легко приводит к ощущению неудовлетворенности. Так, может возникнуть желание двигаться в обратном направлении – к интимности жизни офлайн. И мир искусства уже отреагировал на подобное стремление, что отразилось в возвращении традиции проведения фестивалей и прочих общественных мероприятий, в широком привлечении публики в музеи и в стимуляции обмена мнениями. Перформанс → см. Ф также стал частью музейной повседневности, усиливая личную составляющую зрительского опыта и подталкивая людей к взаимодействию. Как и в случае с инсталляцией, перформанс требует физического присутствия зрителя и его индивидуальной вовлеченности. Всплеск распространения искусства, отвечающего всем этим требованиям, мы сейчас и наблюдаем.

По сути, мы являемся свидетелями перестройки иерархии «как, где и кто», которая сформировала существующий мир искусства.

Всё это – разные составляющие общего курса в мире искусства на более персонализированный контент → см. М. Хотя эффектные продажи на публичных торгах аукционов по-прежнему в ходу, набирают обороты и частные сделки, заключающиеся за закрытыми дверями. Альтернативные модели арт-ярмарок тоже потихоньку начинают теснить еще недавно господствовавшие на рынке искусства мегаярмарки – они куда скромнее по своим масштабам, зато работают только по персональным приглашениям с избранными коллекционерами. Некоторые галереи даже практикуют обмен пространствами, на короткий срок уступая площадку зарубежным коллегам, чтобы те получили доступ к клиентам из других регионов.

По сути, мы являемся свидетелями перестройки иерархии «как, где и кто», которая сформировала существующий мир искусства. Но в одном нет сомнений: мы постепенно начинаем осознавать, насколько с распространением интернета изменились – и продолжают меняться – наши навыки усваивания и способы обработки информации. Способы истолкования искусства, равно как и самого его восприятия, трансформируются стремительно, как никогда прежде, – и в степени, о которой мы можем только гадать. Добро пожаловать в будущее – пришла пора обновления!