Благодарю за любовь - Юлия Вознесенская

— А как он выглядит? — спросил Виктор.

— Небольшого роста, такой коренастый, смуглолицый.

— Усы у него! — добавила жена.

— Совершенно верно, небольшие черные усики. А по-немецки он говорил с сильным акцентом. Скорее всего это ваш соотечественник.

«Этого мне только не хватало! — подумал Виктор, украдкой втянув воздух сквозь сжатые зубы. — Ладно… Зато теперь хотя бы какая-то ясность во всем этом появилась!» Поблагодарив соседей и пожелав хорошего вечера, Виктор простился с ними и, пройдя с десяток шагов, осторожно оглянулся: соседи уже спускались в метро. Тогда он резко развернулся и быстрым шагом пошел прочь.

Сердце колотилось так, будто он не шел, а бежал, причем бежал долго. Мерзкий страх, как бешеная крыса, вцепился ему в затылок. Он боялся оглянуться и только втянул голову, стараясь упрятать ее в обмотанный вокруг шеи шарф. Это мало помогло, страх только глубже запустил свои холодные зубы прямо куда-то в мозжечок. Виктор чувствовал, какими жесткими и торчащими стали волосы на затылке. А вдоль позвоночника вниз пробежала ледяная струйка — воображаемая крыса ухитрилась запустить ему голый холодный хвост прямо под куртку, свитер, рубашку и майку.

Переулками и улочками Виктор вышел к Английскому парку, но, увидев ледяную пустоту безжалостно освещенных аллей и мрачные массивные стволы, за которыми так легко спрятаться человеку, он содрогнулся и повернул в другую сторону. Выйдя снова на людную Леопольдштрассе уже возле площади Мюнхенер Фрайхайт, в которую она упиралась, он опять остановился в нерешительности: днем полная народа, шумная и пестрая площадь, заставленная нарядными киосками с рождественскими товарами, сейчас лежала перед ним мертвым заледенелым городком; между киосками с закрытыми на ночь ставнями так легко было спрятаться преследователю и так трудно убежать преследуемому… Он остановился на углу. Куда же теперь идти? Где он будет в безопасности? Тут только он обратил внимание на доносящуюся сверху громкую музыку и поднял голову: прямо над ним неестественным синим светом светились окна популярного молодежного кафе. Пойти туда? Правда, музыка там всегда оглушительная, но сейчас это, наверное, даже и хорошо. Оглянувшись по сторонам, он вошел в подъезд и быстро поднялся по пустой лестнице до второго этажа. Войдя в зал и повесив куртку на вешалку у входа, он оглядел зал и увидел несколько пустых столиков, но направился к тому, за которым сидела одинокая парочка.

— Можно присесть за ваш стол?

— Пожалуйста! — приветливо ответил молодой человек, мельком глянув на Виктора, и снова склонился к девушке; он принялся шептать ей на ухо, игриво его покусывая и сдувая в сторону прядь ее волос. Девушка хихикала.

Виктор заказал подошедшей молоденькой официантке, почти девочке, пиццу, бокал пива и, не спросив разрешения у занятых друг другом молодых людей, закурил.

Вот, значит, как… Дело обстояло хуже, чем он думал до сих пор…

Ну и кого же ты сегодня подашь гостям в качестве главного блюда? — спросил Виктор в одно из воскресений, бреясь перед зеркалом в ванной; Жанна в это время принимала душ рядом, за занавеской.

— Что ты говоришь? — откликнулась она сквозь шум воды.

— Я спрашиваю, кто у тебя сегодня на новенького? — спросил Виктор, повысив голос.

— Игорь Никитин придет сегодня не только с гитарой но и с новой девушкой. Посмотрим, что это за лошадка, которой удалось захомутать нашего ковбоя! — Жанна выключила душ и протянула руку — Виктор бросил ей банное полотенце. — А еще Стас обещал привести настоящего миллионера…

— Немца?

— Нет, эмигранта.

— Ого! Вот уж редкая птица среди эмигрантов!

— Теперь — да. Но когда-то в Америке, например, русская эмиграция была на первом месте по числу миллионеров.

— Первая эмиграция?

— Представь себе, вторая.

— Интересно… И где же Стае его раскопал?

— Он будто бы пришел к нему а мастерскую и спросил, нет ли у него на продажу какой-нибудь редкой драгоценности в подарок для…

— Любовницы, конечно.

— А вот и не угадал! Для любовницы подарок можно купить и в Ка-де-Ве[1]. Он искал подарок на день рождения своей матери! Стае предложил ему брошку старинной работы, очень дорогую, которую кто-то сдал ему на комиссию. Артур — так зовут миллионера, — не говоря ни слова, начал выписывать чек на требуемую сумму. Видя такой размах, Стас тут же снизил цену, заявив, что первоначальная цена — это для любовниц, а для матери — вот такая. Теперь в свою очередь растрогался миллионер. Ну, они тут же разговорились и подружились.

— Стас не теряется! Надо же, как ловко он устроил это знакомство.

— Да уж…

Жанна накинула халат, и они пошли на кухню завтракать. Русский миллионер не выходил у Виктора из головы.

— Как же это, русский — и вдруг миллионер!

— Он вообще-то не столько русский, сколько еврей из Киева.

Виктор засмеялся.

— А! Ну, это меняет дело…

— Киев что-то меняет?

— Нет — национальность миллионера. Деляга, должно быть, и пройдоха.

— Вовсе нет! В Киеве он был скромным инженером на заводе медицинских инструментов. Впрочем, не особенно скромным: он и там успел сделать несколько изобретений, хотя миллионов это ему, конечно, не принесло.

— А тут его, стало быть, сразу оценили, и немцы потеснились, чтобы дать ему место?

— Нет, не совсем так. Он устроился на небольшой завод медицинских инструментов в должности инженера, что уже хорошо. Но дальше случилось крупное везение. Он разыскал своего дядю, давно живущего в Америке. И надо же было случиться такому совпадению — у дяди там был свой завод медицинской аппаратуры! Он пригласил Артура к себе, тот приехал и работал у него несколько лет, а потом дядя умер и оставил имущество Артуру, а тот продал завод, вернулся в Западный Берлин и купил тот самый заводик, на котором начинал работу. Теперь у него большая фирма по выпуску медицинской аппаратуры и инструментов, и он постоянно изобретает что-то новое. Так что свои миллионы он заработал честно.

— Если не считать дядю с первоначальным капиталом…

— Ну, к капиталу надо было еще приложить и собственную голову.

— Ты на кого-то намекаешь?

— Что за комплексы в тебе постоянно играют, Витенька?

Виктор не ответил. Но успех неизвестного Артура грыз его весь день.

Вечером собрались гости. Артур, смуглолицый и коренастый, с небольшими черными усиками, был больше похож на латиноамериканца, чем на русского или еврея. Какая-то недюжинная сила в нем чувствовалась. Виктор замечал такие вещи с ходу, но в общем он не показался ему интересным человеком. Просто парню повезло… Но скромное обаяние больших денег несомненно присутствовало, и Виктор этому обаянию поддался. Он приложил все силы, чтобы вызвать к себе интерес Артура. Он быстро перебрал все возможные темы, могущие заинтересовать собеседника, и в конце концов нащупал нужную: они начали обсуждать немецкий менталитет и способ ведения дел. В последнем Виктор, само собой, ничего не смыслил, но ему удалось это скрыть, повторяя некоторые запомнившиеся сентенции Стаса.