Сны единорога - Камилла Бенко

Из лёгких Клэр будто выкачали весь воздух. Она сделала судорожный вдох. В зале стало

Сжав флейту покрепче, Клэр дунула ещё разок, в этот раз посильнее. Но из инструмента не просочилось ни звука, ни даже тени шёпота. Она дунула ещё, выталкивая воздух до тех пор, пока кровь не прилила к её щекам, пока у неё не закружилась голова и отчаяние не начало засасывать её в свою трясину.

Барабаны громко забили в её ушах, и на секунду ей подумалось, что это звук сотен пар ног, мчащихся на неё. Но затем она поняла – это стук её перепуганного сердца.

Что она сделала не так?

Клэр инстинктивно посмотрела на дверь, и в это мгновение в зал ворвалась Софи. На ней струилось бледно-лиловое платье. Её волосы впервые за долгое время не были забраны вверх. От лица их убирал ободок с прозрачной вуалью.

С ходу поняв, что произошло, она закрыла лицо руками. Сестра наконец пришла – как раз вовремя, чтобы стать свидетелем самого большого позора Клэр.

Клэр провалилась.

Единорог не пришёл.

Она ощущала острое разочарование зала кожей. Ёрзанье беспокойных ног по полу напоминало раскаты далёкого грома.

– Но, магистр, я почувствовала чудесную силу! – выпалила девочка, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Корналина. Лицо старика было безмятежно, как озеро. – Что… что это значит?

Она оглядывала толпу дикими глазами. Где единорог? Всё, что она видела, – скорбные и одновременно возмущённые лица. Среди них она заметила Ляписа и Зури. Близнецы посмотрели на неё сочувственно. Корналин покачал головой, и откуда-то из первых рядов до Клэр донеслись рыдания.

Джаспер зашагал по проходу между рядами, его обсидиановое копьё сверкало, словно глаз. Дойдя до помоста, он опустил остриё, направляя его в грудь девочки.

– Это значит, – ответил командир, разрубая тишину пополам с лёгкостью рабочего, разламывающего камень, – что ты не принцесса. И что ты солгала.

Софи бросилась к ней на защиту. Она обняла сестру.

– Всё хорошо, – шепнула она ей на ухо.

Но это было не так.

– Самозванки, как я и думал. – Джаспер стукнул низом копья по полу: – Противопризрачный караул, схватить их!

Не принцесса. Не принцесса.

Вынесенный Джаспером вердикт накатывал на Клэр снова и снова, словно волны, пытающиеся её утопить. Противопризрачный караул был не менее безжалостным, их чёрные копья немедленно хлынули к ним с сестрой.

Горло девочки будто обволокло арахисовой пастой. Она не могла ни вдохнуть, ни пошевелиться. Она почти не моргала.

– Стойте! Куда вы их отведёте? – спросил Ляпис, выходя из толпы.

Зури тут же потянула брата назад, чтобы он не мозолил глаза и без того разъярённым стражникам. Но магистр его услышал. Он повернулся к девочкам. Выражение его лица – наполовину гнев, наполовину отвращение, приправленное разочарованием, – заставило Клэр отшатнуться.

– Их поместят в башню-темницу, – объявил магистр Корналин во всеуслышание. – Чтобы обезопасить от них всех жителей Горнопристанища.

Стражники повели Клэр и Софи по проходу. Толпа расступилась. Уже во второй раз за сутки сестёр гнали мимо двери их спальни всё выше и выше до самого верхнего этажа цитадели. В этот раз никто не пришёл к ним на выручку.

Стражники затолкали девочек внутрь темницы. Клэр слегка споткнулась о неровный плитняк, которым был вымощен пол. В башне было темно, лишь немного света проникало сквозь узкую прорезь окна на стене да крохотный квадрат, вырезанный в двери. Жуткий скрежет сотряс воздух, когда квадратное окошко задвинули.

Тишина заполнила тесную камеру. Удушливая тишина набилась в уши, глаза, рот и нос Клэр, совсем как темнота, заполняющая помещение.

– Клэр? – донёсся до неё в темноте голос Софи. Мгновение спустя сестра положила ей на спину ладонь. – Что… что стряслось?

– Не знаю. – Клэр беспомощно покачала головой. Она притянула к груди колени и уткнулась в них лицом. – Я думала, я принцесса… Я думала, что освободила единорога из камня, но, может… может, этого и вовсе не было.

– В смысле? – спросила Софи. И хотя в темноте Клэр видела только очертание силуэта сестры, она поняла, что та внимательно её слушает.

– В смысле, – поспешила объяснить девочка, – я была напугана! Там были Роялисты, повсюду твоя кровь и призраки. Когда они подходят к тебе, они словно замораживают твоё тело, но не только его. Всё, из чего ты состоишь, – твои мысли, секреты, твою… твою душу. Что, если… что, если они заморозили мой разум и я всё это придумала? Может, мне просто приснился страшный сон? – Она плотнее прижала колени к груди. Потаённый страх, не дававший ей покоя с той неудачи на уроке самоцветчиков, вгрызся в неё с новой силой. Неужели она так увлеклась своим титулом, идеей своей исключительности, что позабыла обо всём остальном? – Ой! – Что-то твёрдое ткнуло Клэр между рёбер, заставив её распрямить спину. – Эй!

– Ты опять жалеешь себя, Клэрина, но я не дам тебе раскиснуть. – Руки сестры схватили Клэр за запястья, и девочка почувствовала, как её поднимают на ноги. – Если ты начнёшь сомневаться в себе, всё и впрямь будет потеряно. А пока давай пробежимся по тому, что у нас есть. – В тусклом свете Клэр разглядела поднятый вверх палец Софи. – Во-первых, мы знаем, что ты освободила единорога из камня. Это факт. Его изваяние было там, а теперь его нет. Это единственное объяснение, и, как мы знаем, это правда. – Софи выставила следующий палец. – Во-вторых, ты точно разговаривала с… ездила верхом на виверне. В-третьих, твои рисунки ожили. В-четвёртых, ты сделала так, чтобы те самоцветы замерцали.

– Вышло не очень ярко, – страдальческим голосом заметила Клэр. – И я взорвала свой грааль.

Софи пожала плечами:

– Я уверена, что ты самоцветчица, Клэр, вдобавок довольно могущественная. Наверное, именно поэтому твои творения продолжают взлетать на воздух. Ты слишком могущественная.

Клэр покачала головой:

– Ну, не знаю. Я совсем запуталась. Даже если это правда, я всё равно завалила испытание. Я не наследница Ардена. Я не могу призвать единорога, а это означает, что мы по-прежнему не можем пробудить слёзы луны. Выходит, всё без толку?

Софи пожала плечами:

– Возможно, но если ты начудишь нам немного света, уже будет неплохо. – Она легонько подтолкнула сестру локтем.

Клэр попыталась выдавить из себя смешок, но в действительности ей было не до смеха. И всё же предложение Софи было дельным. Девочка принялась полировать один из сапфиров, украшавших подол её платья. Почти мгновенно она ощутила покалывание в пальцах и гудение в костях. Последнее эхом вторило едва уловимому напеву кристаллических решёток сапфира. Искренняя улыбка осветила её лицо, когда свет заструился из камня.