Алмаз. Книга вторая - Елена Григорьевна Макарова

– С моей стороны это было безответственно, – начала защищаться, но декан перебил меня, давая понять, что пока говорить будет он, а мне следует помалкивать.

– Я понимаю, молодость, любовь…Но за все надо платить. Вы учитесь на бюджете, государство, в частности ваш ВУЗ, дает вам бесплатное образование, и было бы неплохо быть благодарной за это.

Вот тут я, даже если бы захотела, не смогла ничего сказать, настолько была шокирована тем, к чему именно всю эту долгую речь подводил декан. Я впервые в жизни столкнулась с таким и не знала как правильно себя вести. Понятное дело, если я откажусь «отблагодарить» родной ВУЗ, меня просто вышвырнут из него, нехитрым способом завалив пару сессий.

– И насколько должна быть велика «благодарность»? – во рту все пересохло, а язык ели ворочался.

– Это только вам решать, – лицемерие так и сквозило в каждом его слове. – Знаете, – сменил еще одну маску, примерив образ радеющего за благополучие нашей альма-матер человека, – здание института довольно-таки старое, кое-где не помешал бы основательный ремонт. – Но пиком наглости было, когда он приплел ко всему этому Костю. – Ну или же поспособствовать тому, чтобы одна популярная музыкальная группа заглянула бы на наш новогодний праздник, исполнили бы пару песен – порадовали перед сессией студентов.

Беседа на этом закончена: декан достаточно доступно изложил все свои требования. Уточнять или спрашивать его о чем-либо не считала нужным – в таких ситуациях лишних вопросов не задают.

– Я могу идти? – лишь поинтересовалась, вставая с кресла.

Возможно, такое бестактное поведение только усугубило мое положение, но о каких манерах и правилах приличия можно говорить, когда у меня, мягко и обходительно, но, по сути бессовестно, вымогают деньги?

Мужчина смерил меня въедливым взглядом, удостоверяясь, что я правильно расценила все его намеки.

– Идите, Кирова, – великодушно дал добро, кивая, – идите.

Не стала дожидаться того, что он вдруг передумает и вставит еще парочку циничных замечаний.

Как только оказалась в коридоре, привалилась спиной к стене, обнимая сумку – мне нужно было перевести дыхание и взять себя в руки.

Каждый второй студент «забивал» на институт и прогуливал пары, и ничего – спокойно учились и сдавали сессии, а я – белая ворона. Во мне разглядели источник дохода из-за знакомства с людьми, обладающими определёнными связями, влиянием, а главное – деньгами.

Когда я уже думала, что сегодня меня достаточно окатили помоями, наткнулась на Настю. Она была единственным человеком в опустевшем коридоре – уже давно был звонок на первую пару – словно поджидала меня.

Не осталось никаких сомнений, что она сыграла не последнюю роль в этой скользкой истории.

Прямая челка и короткая стрижка (каштановые волосы едва доставали до плеч) делали Настино лицо чуть детским, а маленький рост и изящная фигура дополняли нежный образ, делая ее в глазах окружающих хрупкой и невинной. Такие вызывают у мужчин желание пожалеть и защитить от горестей жестокого мира.

Но внешность обманчива, и эта милейшая на вид девушка, как выяснилось, таила в себе много злобы. Хотела спросить, зачем Настя так подло подставила меня, но ответ очевиден – зависть.

– Это дело твоих рук? – зачем-то задала бессмысленный вопрос. Возможно, давала ей шанс сознаться. Или же я ждала от нее извинений?

– Я не понимаю, о чем ты, – она продолжала сохранять беспристрастное лицо, но всего лишь на мгновение уголки ее губ дрогнули – внутри она радовалась.

– Все началось с того дня, когда ты узнала, кто мой парень, – мне хотелось услышать объяснения, понять логику ее поведения.

– «Поделилась», – ядовито улыбнулась. – Как будто между нами когда-то была большая дружба.

– Возможно, – осторожно прощупывала почву, подбираясь к истинным причинам такой необоснованной неприязни ко мне, – ты посчитала себя уязвленной тем, что, не зная правды, рассказывала мне о своем увлечении парнем, который к тому моменту уже принадлежал мне?

Настин смех эхом прокатился по пустому коридору.

– Твой, – продолжая усмехаться, – Костя мне не нужен. Я же не сумасшедшая верить и влюбляться в фантазии.

– Тогда за что ты меня ненавидишь? – исходя из ее отношения, другого слова и подобрать не могла.

– Потому что ты лицемерка, – уже не скрывала своих подлинных чувств ко мне. – История стара как мир: невзрачная провинциалка окрутила богатенького парня и теперь живет себе припеваючи. Хорошо устроилась, да? Не думала, что ты одна из тех, которая ради денег готова…

– Что ты несешь? – оборвала ее на полуслове.

Она принялась рьяно доказывать свою правоту, открывая шокирующие факты:

– Все так думают, но бояться в лицо сказать, что ты …

– Если ты произнесешь это вслух, – я закипала от ярости, но прятала ее за ледяным тоном, – то пожалеешь.

– ****! – бесстрашно выкрикнула Настя.

На сегодня мой лимит терпения был исчерпан. Я так взбились, услышав это грязное слово, что меня уже ничто не могло остановить: ни близость деканата, ни моральные рамки. Накинулась на девушку, стараясь поймать ее за волосы, но короткие пряди выскальзывали из рук. Вот Насте повезло больше – он основательно вцепилась в мои распушенные волосы и от всей души отыгрывалась на них.

Мы нещадно царапались и чуть ли не кусались, как дикие кошки. Я поняла, что совершенно не умею драться по-женски, отец учил меня иному.

Заламывая Настины костлявые пальцы, вывернула ей руку и, подставив подножку, опрокинула на спину. Та, пыхтя и постанывая, извивалась, когда я села на нее, придавливая своим телом к полу. Теперь она была полностью в моей власти.

– Больше не суй свой нос в мою жизнь, – сжала ее запястья, пока не увидела гримасу боли на ее лице. – Я могу за себя постоять, будь уверена.

– Да ты просто чокнутая! – брыкалась девушка, пытаясь вырваться.

– Вот и не лезь к чокнутой, – дала добрый совет.

Выпустила Настю из рук и, подхватив с пола сумку, бросилась вниз по лестнице. В таком состоянии я не усижу ни на одной лекции. Не помня себя, добежала до парковки и нырнула в салон огромного BMW, прячась от своего жалкого падения. Трясущимися руками едва попала ключом в замок зажигания, а перед глазами все поплыло. Под размеренный гул мотора, уронив голову на руль, я отчаянно разрыдалась.

Жизнь выходила из-под контроля, и я не знала, как буду разбираться с навалившимися проблемами.

Когда более-менее успокоилась, увидела, что площадку перед входом в институт наводняют студенты. Стерла последние слезы и взглянула на себя в зеркало заднего вида. Оттуда на меня смотрела нечто с раскрасневшимися глазами, потекшей тушью, поцарапанной шеей и взлохмаченными волосами. Вот тебе и королева!