Пиппа ищет неприятностей - Светлана Нарватова

всплыла картинка обнаженной фигуры на фоне реки в отражениях звезд. Захотелось вернуться и посмотреть еще раз. Лучше бы не только посмотреть, но это лишь в мечтах. «Дяденька Дикий». Я тебе покажу «дяденьку», стрекоза голопопая!

Так. Отправить. Возвращаемся к тому, что её нужно отправить. Но проблема в чём? Даже если я оставлю ей достаточно денег, нет никакой гарантии, что пипка вернется в Талым беспрепятственно. Особенно, если оставлю денег. Кто защитит девчонку от пострадавших в потасовке селян, если её узнают? А её узнают. Другого пути отсюда не было. Да и вообще, вокруг сплошные опасности, что впереди, что сзади. Единственный выход: добраться до Тоубриджа, городка в двух дневных переходах отсюда, и сдать в какой-нибудь надежно охраняемый караван.

Навязалась же на мою голову!

В голову, стоило её помянуть, сразу полезли всякие непрошеные картинки женских прелестей. Тьфу!

Я добрался до места нашего ночлега очень быстро. Неожиданное открытие придало мне силы, я как на лошади домчался. Взлетел по верёвке, влез в окно, завалился на повозку и стал продумывать, как буду выяснять отношения с этой… С этим. Пока мы в дороге – «с этим». Никто не должен догадаться, что Скалёныш – девчонка. Но поставить зарвавшуюся пипку на место необходимо.

Я лежал на покрывале девчонки, закинув руки под голову, но думал вовсе не о том, как буду её отчитывать.

М-да.

Я всё лежал. Девчонки всё не было. Мне, разумеется, было о чём помечтать. Фантазия у меня богатая. Но время шло, а девчонка нет. Кто знает, кто ещё мог подсматривать за нею на берегу? Мало ли, с кем она могла столкнуться на обратном пути? Почему я её не дождался?

Я тихо обулся и пошел отпирать сарай. Не так я юн, чтобы лазать туда-сюда через чердак. Бесшумно отодвинул наскоро сделанный запор и толкнул от себя.

– Ой! – раздалось за дверью.

Я выглянул.

Пипка, полностью одетая, сидела на земле и потирала плечо.

– Ты где так долго был?

Только невероятным усилием воли я поймал на языке «а».

Глава 24. Пиппа

Мне очень, очень повезло. Нам всем повезло. Когда я увидела сына владельца таверны с рыбой, у меня появился план. Мне хотелось помыться, дома-то я каждый день привыкла. Когда парень объяснял дорогу на речку, он так и сказал: «За домом Бригсов». Я намеревалась ночью сделать вылазку, поэтому подробно расспросила, как до этих Бригсов добраться. Если бы не удача, пришлось бы под открытым небом ночевать. А так и женщина не внакладе, и мы неплохо устроились.

Когда все уснули, я пробралась к окну на чердаке и спустилась на землю. Несмотря на луну, ещё почти полную, и звезды во всё небо, идти в незнакомом месте даже на открытом месте было боязно. А в черной лесной чаще и вовсе страшно. Я шла по тропинке и сжималась от каждого шороха или уханья совы. Но вскоре открылся пологий берег.

Я разулась. Земля была еще теплой, прогрелась за день. Сунула ногу в воду. Прохладно, но терпимо. Я быстро разделась, вбежала в воду и окунулась с головой, чтобы тело побыстрее привыкло. Вскоре уже столо не так и холодно. Я поплавала немного, смывая с тела усталость, страх, пот и грязь. Прополоскала в проточной воде волосы – без мыла, чтобы не вызывать лишних вопросов изменившейся прической, и вышла на берег. Я начала было затягиваться в корсет, но потом решила, что могу хоть немного дать телу отдохнуть от этого орудия пыток. Поэтому стянула его и надела рубаху прямо на голое тело.

Потом вытащила из внутреннего кармана жилетки книжку, сотворила светлячка и уселась читать.

«– А почему же тогда наши дороги разошлись? – спросил Рон.

– Это было давно. До наших дней мало что сохранилось. Возможно, экспедиция прольет свет на этот вопрос, – ответила Атайнин и первой шагнула в темноту.

Мне показалось, она что-то недоговаривает, но в следующее мгновение здание озарилось светом, и стало не до сомнений.

– Как вы это сделали? – потрясенно спросил один из воинов.

– Это не я. Это древняя магия.

Мы вошли в ворота. Открывшийся вид поражал величием. Даже не верилось, что здание воздвигли много сотен лет назад. Перед нами открылась арочная анфилада. Казалось, она уходит в бесконечность. В стороны, в пространствах между арками, уходили темные коридоры. Я обратил внимание, что рисунки на арках отличались. Растения, животные, оружие, украшения, свитки… Каждая арка имела свой уникальный узор.

– Что это? – спросил я у Атайнин.

– Храм Науки, – ответила она.

– Университет, то есть? – уточнил Мэтт, который шёл рядом, скользя рукой по стене и с восторгом оглядываясь.

– Нет. Именно „Храм Науки“. Древний народ поклонялся трем ветвям Силы: Власти, Науке и Вере. Власть обеспечивала координацию работ, защиту от врагов, порядок в государстве.

– То есть всё? – уточнил Рон. Все архемаги стянулись к флаобке. Даже Меаджин.

– Нет. Не всё. Были еще ученые-маги, которые разрабатывали новые заклинания для всех сторон жизни. И жрецы, которые служили Матери-Защитнице, и следили за нравами. Единство и содружество всех трех ветвей Силы создавало равновесие и неуязвимость древнего государства.

– Откуда вы это знаете? – спросил Рон.

– Скажите вашим людям, что здесь легко заблудиться и попасть в какую-нибудь ловушку, – повернулась к нему магичка.

Мы оглянулись. Голоса наших спутников по экспедиции перемешивались под сводами анфилады с эхом и превращались в невнятный гул.

– Всем стоять на месте! – скомандовал Рон. – В боковые коридоры входить только в сопровождении магов. А лучше вообще не входить, – закончил он.

У входа зрело недовольство. Негодование даже. Рон окинул взглядом нас, архемагов. Всё же мы были в меньшинстве. Да, магия делала нас сильнее, но проливать кровь своих людей совсем не хотелось. Да и неясно, чем это противостояние могло закончиться для нас. И вообще применение магии. Мы находились в непростом месте.

Конвей обернулся к остальным:

– Моё требование имеет целью защитить вас. Я понимаю ваше желание обследовать это место. В вас горит любопытство и жажда наживы. Вы надеетесь найти что-то такое, что сделает вас богатыми. Поймите: вряд ли в этом здании можно найти безопасные сокровища. Вы не можете знать наверняка, для чего предназначена красивая, на первый взгляд, безделушка, и как она отреагирует на ваше прикосновение. Кроме того, здесь возможны магические ловушки, которые лишат вас жизни, – пояснил он.

– Мы тоже хотим! – послышалось из толпы.

– Вечно маги всё себе забирают! – подтвердил догадку Конвея ещё один воин.

– Мы тоже заслужили сокровища! – поддержал их третий.

Рон (и я тоже) перевел взгляд на командира воинов. Тот смотрел из-под бровей, сложив руки на груди. Видимо, жажда наживы и образ волшебного дворца из детских сказок на время отключили его разум. Он забыл о последствиях, которые ждали его по возвращению на родину. А может, он надеялся нагрести столько несметных богатств, что и возвращаться домой не надо. Не знаю. Сейчас он был не в том настроении, чтобы раскрывать душу.

Рон снова повернулся к нам. Мэтт чуть заметно кивнул. Если люди не понимают нормального языка, пусть учатся на своем горьком опыте. Я тоже согласился.

– Хорошо, – снова обратился Конвей к воинам. – Я рекомендую вам использовать верёвку, чтобы не заблудиться. И не ходить в одиночку. И помнить о возможных опасностях.

Теперь все загалдели возбужденно. Несколько человек рванули наружу, наверное, за верёвками. Атайнин молча наблюдала за суетой. Было интересно, что она думала о происходящем, но по одним глазам догадаться было невозможно.

– Вы не хотите снять платок? – обратился я к ней. – Теперь, когда мы уже знаем, что вы – женщина, маскировка потеряла смысл. Наверное, вам тяжело дышать через него?

– В нашем обществе не принято открывать лицо чужим людям, – пояснила она.

– Да, вы знаете, я слышал, что у некоторых народов женщины должны скрывать лицо от других мужчин, – влез в разговор Мэтт.

– У нас лица скрывают и женщины, и мужчины. Изначально лицо скрывали в целях безопасности, чтобы дать возможность свободно передвигаться как мужчинам, так и женщинам. А потом это вошло в традиции. Для любого взрослого флаобца открыть лицо незнакомцу – всё равно, что оказаться обнаженным.