Мировой кризис. Восток и Запад в новом веке - Тимофей Сергейцев

По мнению Маркса, история повторяется всегда в виде фарса. Сегодня ослабевшие англосаксы уже не могут сначала скрытно направить Украину воевать с Россией, как когда-то Германию, а потом объявить ей же войну. Им пришлось бы объявлять войну России, а не Украине. США будут «любить» Украину – она же такая неразвитая и слабая, а потом просто подставят, развалят и коммерчески освоят как еще одну разрушенную ими территорию. Англосаксонскую расистскую сущность украинского нацизма скрыть уже не получится. Да ее никто и не скрывает. Напротив, она демонстрируется. Ведь теперь англосаксонский расизм должен сработать не в реальной войне, а в ее имитации.

Сверхпревосходство как условие применения и демонстрации военной силы сверхвластью вовсе не является сверхсилой. Военная сила демонстрируется лишь как догматически «абсолютное» техническое превосходство, избавляющее носителей сверхвласти от жертв со своей стороны. Военная деятельность сверхвласти – всегда лишь имитация. Ничего общего с Древним Римом и даже с Британской империей тут нет. Как и все другие инструменты сверхвласти, военная сила эффективна лишь как дополнительная «насадка» к главному средству сверхвласти – идеологическому управлению. Его устройство следует ясно себе представлять.

Идеологическое управление не следует путать с идеократией, с властью идеи или идей. Идеократия содержательна, она зависит от основополагающей идеи и определяется ею. Идеократия есть разновидность нормальной власти, государства, имеющих идею в основании. Произвольная замена идеи при идеократии невозможна.

Идеологическое управление рассматривает любые «идеи», в том числе взаимоисключающие, только как средство, поскольку не признает никаких «оснований» вообще. Собственно идей как таковых при идеологическом управлении уже и нет. Сегодня управляемые должны повторять вслед за идеологическим дирижером одни идеологические формулы, а завтра совершенно другие, возможно, прямо противоположные. Идеологические формулы могут содержать любые противоречия, смысловые лакуны, очевидные и явные умолчания или подмены – это никак не умаляет их эффективности, напротив, во всем этом их сила.

Идеологическое управление – радикальный шаг вперед по отношению к софистике как основе античной демократии. Это уже не уловки языка, уловки просто не требуются. Идеологические коды, идеологическая речь – это не интерпретация, не «точка зрения», не «мнение», которому Платон противопоставлял «знание». В отличие от всех этих модусов речи идеологические выкладки полностью освобождены от каких-либо связей и отношений с истиной, с содержанием. Интерпретация, «точка зрения», «мнение» еще связаны с истиной субъективно, еще имеют основания, пусть и частные, еще разворачиваются в рамках самого вопроса об истине.

Идеология не отвечает ни на какие вопросы, она вообще свободна от какого-либо вопрошания. Идеология исходит из самой себя, как ей это нужно. Тем самым и только тем самым идеологическая речь становится средством управления, то есть неограниченного, в отличие от нормированной власти, влияния, становится тотальной.

Включение сознания отдельных людей, групп и социума в целом в идеологические формулы за счет тотальной машины массового информирования (пресса, радио, телевидение, Интернет) есть пропаганда, которая занимает место авторитета, учебной дидактики, проповеди и является основным техническим средством идеологического управления.

Не было никакого «поражения СССР в холодной войне». Перед нами типичный пример идеологической формулы. Во-первых, потому что холодная война не окончена, она продолжается. Значит, у нее вообще нет никакого исхода, результата. Продолжается и гонка вооружений. Во-вторых, нет никакого СССР как государства, стороны, обязанной нести груз «поражения». Россия никак не наследует этому якобы имевшему место «поражению». И, наконец, никто не побеждал СССР, он перестал существовать в результате самоубийства политического субъекта сверхвласти, которому и принадлежал политический проект СССР – самоубийства КПСС.

Стороны потенциальной мировой ядерной войны остаются и сегодня таковыми. Ядерный щит и меч русских остался при русских. Россия осталась Россией. Пал СССР как политический проект продвижения коммунизма, в котором участвовала Россия. Но это не изменило военного статуса ситуации противостояния США и России. Да, формально ядерных держав несколько. Но тех, которые могут многократно уничтожить все на планете, по-прежнему две. Россия больше не стремится командовать миром, ведя его к коммунизму. Но это как раз не поражение.

СССР пал не в результате так называемой холодной войны, то есть роста военной угрозы без ее реализации. Войны без войны не бывает, это нонсенс. Более того, достижение атомным оружием уровня «ядерного сдерживания» сняло глобальную войну как таковую с повестки дня. Эта ситуация сохраняется и сегодня. При всех трудностях с потреблением и также при том, что оно было принято в СССР как ценность и цель после войны без существенных отличий от идеала потребления в западном послевоенном социуме. Однако вовсе не из-за якобы «экономического отставания» рухнул СССР. Да, СССР не имел доступа к неограниченному и необеспеченному мировому кредиту, к необеспеченной эмиссии мировой валюты, как США, но он имел огромные преимущества в организованной концентрации капитала, в возможностях управления экономикой и хозяйством, в дисциплине, качестве и стоимости трудовых ресурсов. Сами феномены военного и экономического поражения или победы родом из довоенного времени.

Падение СССР было крахом исключительно системы сверхвласти, использовавшей СССР как средство, а технически – крахом идеологического управления. СССР был американизирован так же, как перед этим Западная и Восточная Европа. Американская идеология победила советскую. Уже Хрущев провозгласил лозунг «догнать Америку». Брежнев включил в программу КПСС требование удовлетворения неуклонно возрастающих потребностей. Союзный коммунистический идеологический аппарат управления распался. Это главное и единственное содержание исторического события, определяющего наше сегодняшнее положение.

Понять и проанализировать это событие нам еще предстоит. Как и осознать его далеко идущие нетривиальные исторические последствия. Однако первое, что необходимо зафиксировать, чтобы занять по отношению к этому событию рефлексивную и аналитическую позицию, а не оказаться в очередной раз внутри самой идеологической «ловушки», построенной специально для нас, так это утвердиться в понимании, что дело вовсе не в радикальном противостоянии «капитализма» и «коммунизма» как двух «идеологических систем».

Та и другая – есть выражение идеологии Нового времени:

– отказ от религии Бога как основного нормативного регулятора социума, вытеснение веры в Бога светской религией человекобожия, за которой стоит никому, кроме себя самого, неподотчетный субъект научного знания, обеспечение свободы этого субъекта;

– «свобода индивида», производная от свободы субъекта, то есть произвол, возвращение к превосходству общества над государством и индивидом, оправдываемое экономически, но цель имеющее в сфере устройства власти, в свободе власти от государства; индивид должен отдаться субъекту;