Последний императорский отбор - Александра Плен

– Не было никаких напавших на нас монстров?

– Не было, – подтвердил император, – то, что ты видела в музее, на самом деле… – Он замялся, подбирая слова. – Искусственное существо, в дневниках его называют боевой робот.

– А война?

– Война была, – усмехнулся Адриан и хлебнул из стакана, – только Амедал сам ее и развязал для захвата нового мира.

– Несколько человек против целого мира?! – я неверующе уставилась в лицо мужу.

– Как писал первый Амедал, один робот с его вооружением мог в одиночку уничтожить целую армию с луками и стрелами, – ответил он, – как понимаешь, я сам не видел их в действии. Но в дневниках, которые из поколения в поколение передавались прямому потомку, говорилось именно так.

В горле пересохло. Я взяла чашку с чаем и сделала жадный глоток, стараясь удержать ее в трясущихся руках.

– Роботы умерли? Почему в музее мертвое неподвижное существо? – хрипло поинтересовалась после.

– Да, умерли… Предок писал, что через определенное время у них кончился заряд батареи. Не знаю, что это. Не спрашивай. Сейчас они такие. Просто груда странного металла. Зато выглядят страшно и пугают народ, – добавил император, рассмеявшись.

Ничего веселого в этой ситуации я не видела. Значит, война была не Амедала с монстрами, а наоборот. Амедала против всего мира с помощью монстров.

– Этот мир, Лимпия, гораздо более развитый, чем наш, – продолжил император. – Виктор описывал в дневниках странные механизмы, летающие по воздуху, оружие, умеющее убивать на большом расстоянии, искусственно созданных существ, работающих вместо людей, и так далее, – я скептически поджала губы, – мой предок хотел вернуться сюда через какое-то время. Но у него не получилось.

– Почему?

Амедал молча встал и откинул гобелен. В комнату полился яркий утренний свет. От неожиданности я прикрыла глаза. Проморгавшись, увидела молочно-белую полупрозрачную стену, стоящую прямо перед окном. Я подошла ближе, впечатываясь носом в стекло. Стена не уходила прямо вверх, она полукуполом огибала скалу, на которой был построен наш замок. За ней смутно виднелась часть долины, усыпанная снегом, вдалеке возвышались горы.

– Что это за стена? – я посмотрела на стоящего рядом мужа. Он пожал плечами.

– Она была до меня и до моего отца. Не пропускает живых существ, сколько мы ни пробовали через нее пройти.

Я приподняла брови.

– То есть это не мы защищаемся от монстров, а они от нас? – хмыкнула, отворачиваясь и усаживаясь обратно в кресло.

Амедал шутку не оценил.

– Ты поможешь мне ее убрать, – рявкнул он, мгновенно вспыхивая злостью, – твоя кровь поможет. – «Надеюсь, не буквально», – подумала я со страхом, вжимаясь в спинку.

– Я всегда знал, что именно я завоюю этот мир! – продолжал он шипеть. – Не зря же я просидел пятнадцать лет в этом месте, в холодном каменном мешке, ожидая «слышащую». – Он произнес это слово, словно выплюнул что-то гадкое. У меня мелькнула странная мысль – он ненавидит меня так же, как и я его, или это банальная зависть? – Ни моему отцу не повезло ее найти, ни деду, ни прадеду. Только мне! Я особенный! Я властитель всего!

Всевышний! Да он же сумасшедший. Безусловно, абсолютно, категорически сумасшедший. Неудивительно, живя здесь с одной-единственной целью – завоевать, подчинить, уничтожить. Я мысленно согласилась с неизвестными обитателями этого мира – от таких сумасшедших нужно ставить барьеры.

– Как именно я смогу убрать стену? – задала вопрос спокойным, мирным тоном, дождавшись паузы между его выкриками. Адриан, тяжело дыша, мотнул головой, словно сбрасывая с себя гнев. Поднял голову и криво ухмыльнулся.

– Виктор писал в дневниках, что его жена была «слышащей», – император пристально рассматривался в мое лицо, пугая темным немигающим взглядом, – когда он воевал, она умудрилась сбежать. Предок искал ее много лет, но так и не смог найти. В итоге он решил, что она погибла. Тем не менее после того, как королевства объединились в империю, он дал поручение своим потомкам искать возможных потомков жены.

– Подожди, – я подняла руку, прерывая императора, – почему они ушли из этого мира? Почему Виктор сразу не вернулся назад? Он же хотел, так?

– Так. – Император опять присосался к бутылке, я напряженно смотрела на стремительно пьянеющего мужчину, надеясь, что смогу сбежать, пока он окончательно не превратится в животное. – Но при переходе уже на нашей стороне что-то случилось. То ли робот взорвался, то ли оборудование, которое они перемещали. Виктор не дал полной ясности. Написал, что не проверил все более тщательно, нельзя было заносить сюда какой-то «тэн». Погибло несколько его друзей, не успевших отойти от барьера. Хорошо, что Виктор с женой шли первыми. Раскапывать проход начали сразу же, но закончил только его внук, спустя сто лет. И почему-то оказалось, что выход не там, где описывал Виктор. Он поднялся на пару метров от земли.

Адриан подошел ближе, в руке болталась полупустая бутылка.

– И пусть Виктор писал в дневниках, что для нападения обязательно нужна «слышащая», Амедал Третий решил не ждать. Он собрал сильную армию, перевел ее через барьер…

Муж навис прямо надо мной. И вдруг больно схватил меня за плечо, рывком выдергивая из кресла. Я непроизвольно охнула.

– И что дальше? – произнесла спокойно, глядя в мутные глаза.

– Точно не знаю, он погиб. От армии ничего не осталось. С этой стороны поставили заслон. Следующие десять поколений предков могли лишь смотреть в окно на чужой мир и искать «слышащую». – Я медленно отступала к двери, мужчина так же медленно наступал.

– Пророчества не было? – Как же мне отвлечь его?

– Почему же? Было… Его сделала одна известная предсказательница три сотни лет назад, не в силах отказать в просьбе императору… Ее сожгли на костре, как ведьму, чтобы никому не разболтала.

Хорошая благодарность. Я уперлась спиной в дверь. Убегать дальше некуда. Император тяжело дышал, в глазах разгорался алчный огонь. Сердце испуганно заколотилось – не люблю чувствовать себя в западне.

– Что я должна сделать, чтобы исполнить его?

– Позови своих родственничков, потребуй убрать стену. «Слышащая» может разговаривать с правящей семьей напрямую, – почти касаясь моих губ, хрипло прошептал император, обдавая спиртовыми парами.

– Как? Сам же говорил, что для этого нужна или прямая видимость, или полное имя, ни того ни другого нет. – Голос срывался. Муж решил, что я вполне подойду вместо Битрисс для утреннего развлечения? Потому что его намерения были более чем очевидны.

– Придумай, как, иначе я придумаю, как тебя заставить…

Амедал впился мне в рот, намеренно стараясь причинить боль, – грубо, жадно, болезненно. Я сразу же почувствовала вкус крови из-за разбившейся губы. Мелькнула ненавистная мысль – перетерпеть, пусть делает что хочет. Рано или поздно это должно будет случиться, почему не сейчас? Ну и что, что первая брачная ночь произойдет утром и возле стены? Плевать. Может быть, получив меня, он отстанет на какое-то время?