Невеста на откуп - Наталья Белецкая

Вот почему отец настоял на том, чтобы я не поехала на бал! Там прощались с заложниками, и кто-нибудь обязательно мне сказал! Вот откуда пятнадцатилетние подростки в «караване невест»! Вот почему Канлир и Ллойд так странно смотрели на меня, когда я говорила о приданом. Решили, что это шутка!

А как хитро отец составил магический договор! Магия начнет действовать только тогда, когда кто-то из сыновей или племянник главы клана женится на мне! Но зачем им на мне жениться, раз нет такой традиции, и в мирном соглашении ничего подобного не указано?!

О, творец! Асан Ирв рассказывал тасарские сказки, и ни в одной из них не было такого, чтобы между девушкой и парнем из враждующих кланов заключался брак. Отец сказал, что я должна выйти замуж согласно древним традициям горцев. Где отражаются традиции? Прежде всего, в сказках! А там ничего подобного не было! Как можно было быть настолько слепой?!

Звук разбившегося стекла привел меня в себя. Оказывается, служанка опрокинула на леди Бриэллу кружку с компотом. Маркизе сейчас не до меня (она недовольно отчитывала подавальщицу), и я решила, что это самое лучшее время, чтобы незаметно уйти.

Правда, далеко отойти не получилось. Я вышла из зала и прислонилась спиной к стене. До меня, как сквозь вату, доносились причитания Бриэллы. Обида жгла грудь, руки дрожали, в горле стоял комок. Все об этом знали, все обманывали. Люсинда, Алан, герцогиня, отец. Но почему Её Светлость была так уверена, что я не выйду замуж?

– … где я возьму такую ткань?! – возмущалась маркиза. – Следующий караван от моего отца прибудет только осенью! В день выплат контрибуции – то есть первого числа второго месяца осени!

Что? Где я слышала эту фразу?

«…день выплат – первое число второго месяца осени, такой жары не будет, товары не пропадут…» – вспомнились слова того типа, который приходил к моему отцу.

Я много раз прокручивала в голове этот разговор, пытаясь найти хоть какое-то указание на то, что задумал герцог, поэтому снова услышала, как наяву: «Пригодились бы артефакты, чтобы справляться с влажностью. Ткани, которые вы везете, могут отсыреть…».

Отец отдавал горцам в счет контрибуции не только деньги, но и ткани, которые производились у нас в герцогстве. Неужели, он хочет спрятать караван со своей частью контрибуции? Творец! Память подбросила слова маркизы, сказанные совсем недавно: «Нужно быть честной хотя бы с собой… Все мы – заложники… Выплачивают наши родственники свою часть контрибуции, значит, мы живем, а если нет – нас так же убьют, как того горбоносого мага».

Так вот, что задумал герцог! Этот подозрительный тип говорил об этом: «Значит, вы все же отправляете Стану. Одну? К этим дикарям, с их дурац…?» Дурацкими законами, ну, конечно! И они должны будут по своим законам убить меня за то, что отец не выплатит свою часть контрибуции!

«Считаешь, что это жестоко? Вот и подумай об этом! Если с дочерью я так жесток, что ждет тебя, если ты меня подведешь? А?»

Он ведь спланировал все это! И герцогиня знала, и Люсинда.

Неужели меня действительно убьют? Нет, они не могут это сделать! Я все-таки дочь герцога!

«Незаконнорожденная», – тихо выдал внутренний голос.

Лишняя.

Ненужная.

Липовая невеста, которая никогда не станет женой.

Истинная причина того, зачем меня на самом деле привезли в другую страну, оказалась тем недостающим фрагментом, который расставил все по местам. Непонятные до этого поступки отца, его разговоры, перешептывания за моей спиной – всему этому нашлось объяснение. Нет, не женой Ллойда или Канлира мне предстояло стать у горцев, а жертвой.

Словно во сне я поднялась на второй этаж в свою маленькую комнату в придорожной гостинице. Я будто оглохла и ослепла, придавленная пониманием интриги, которую задумал герцог. Какая-то часть меня не верила, что можно так расчетливо и хладнокровно послать свою дочь на убой. И тем не менее факты говорили об обратном. Казалось, отец предугадал и спланировал все. Мне оставалось только… что? Сложить руки и дожидаться своей участи?

Ну, уж нет! Я найду выход. Пусть кажется, что его не существует. Найду. Смогу, сумею. Только нужно хорошо подумать.

Караван, в котором везли заложников, покинул гостиницу поздним утром. Сегодня пришлось сесть в карету к леди Бриэлле. Вчера я целый день ехала верхом, и это не прошло без последствий: поясницу слегка потягивало, внутренняя часть бедер покраснела, зад болел.

Маркиза с радостью восприняла моё соседство: ей не хватало собеседницы. Несмотря на колкие замечания и сложный характер, Бриэлла оказалась довольно умна, чтобы понять, что её наигранная печаль никого не впечатлила.

Она призналась, что долго думала над моим отношением к участи заложницы, и решила, что раз так получилось, нужно учиться жить по-другому. Леди Бриэллу захватила мечта выйти замуж за богатого и родовитого тасарца и тем самым утереть нос своим сестрам и отцу, который считал её никчемной. У меня маркиза хотела выпытать секреты того, как ловить в свои сети горцев.

Горячее желание доказать родным, что она может устроиться здесь лучше, чем в родной Велии, не остужали даже мои «страшные» рекомендации. Как же! Ведь теперь леди придется самостоятельно принимать ванну, одеваться, расчесываться и даже делать простые прически. А еще вымещать свое плохое настроение на служанках она больше не сможет.

И Бриэлла действительно старалась. Когда мы остановились на перерыв, маркизу словно подменили: теперь она старалась вести себя естественно, улыбалась, не требовала служанок, отдыха, деликатесов и особенного к ней отношения.

– Как тебе удалось? – восторженно спросил Канлир, когда маркиза ненадолго отошла.

Я молча пожала плечами.

Сближаться с братьями не хотелось. До сих пор я не знала, как поступить. С одной стороны, хотелось рассказать все Канлиру и Ллойду, а с другой – я не могла предположить, как они поступят после этого. Поверят ли мне? Не подумают ли, что я сговорилась с отцом и хочу их спровоцировать? Ведь именно это приходило на ум в первую очередь.

Для горцев очень много значат семейные узы, готова спорить, что они подумают, будто я поддерживаю отца, и этот рассказ – лишь какая-то хитроумная ловушка. А у меня ведь еще договор. Магический договор, на минутку, который лежит сейчас в моих личных вещах. Как знать, как его интерпретируют тасарцы?

Что будет, если я все расскажу Ллойду и Канлиру? Меня посадят в тюрьму, начнут допрашивать. Даже если поверят, закон для них главное. Закон! Если отец не уплатит свою часть контрибуции, значит, меня убьют, как того горбоносого мага. И не так-то он был виноват. Да, он поступил плохо, но ведь он не убил, не снасильничал!

Если Ллойд казнил человека, с которым учился несколько лет, то почему он должен помиловать меня? Кто я для него? Заложница из вражеской страны. Меня могут убить просто в назидание другим, чтобы показать, что горцев не стоит обманывать.