У сыщиков каникул не бывает - Татьяна Сотникова

Несмотря на небольшое разочарование, Пашка вернулся довольный. Все-таки он многое узнал!

– Навел я справочки! – издалека закричал он Сане и Анке. – Работает он здесь. Униформистом. Это кто такой?

– Обручи подает гимнастам или клоуну помогает дурачиться, – объяснила Анка.

– А почему охранник сказал про метлу с веником? – не понял Пашка.

– Униформисты – это рабочие манежа, – подсказал Саня.

– Я с охранником договорился, – с серь-езным видом заявил Пашка. – Он нас за кулисы пустит, посмотреть зверей всяких. Там у них удав ручной, любит обнюхивать посетителей.

– Ой! – Анка даже подпрыгнула. – Нет уж, спасибо! Мне ваших мышей достаточно. И вообще мне домой пора. У меня Пушкин с голоду умирает.

– Вот и наловила бы ему мышей в вагоне! – воскликнул довольный Пашка. – Эх ты, а еще заботливая хозяйка! Ведь мыши для котов…

– Это райское наслаждение, – улыбнулся Саня.

– А в тюрьме сегодня макароны… – протянул Пашка, подражая герою своего любимого фильма «Джентльмены удачи».

– Да, пора по домам, – подвел итог Саня. – И так мы сегодня хорошо поработали. Знаем уже три адреса нашего клиента – где живет, где работает и даже где находится загородная резиденция. А все равно, как говорил Иван Антонович, надо ждать охоты на голубей… Только тогда, я думаю, и остальные разведданные пригодятся.

По дороге домой ребята даже в метро не стали спускаться: от Цветного бульвара до Малой Дмитровки рукой было подать. Они прошлись по Садовому кольцу, постояли у кукольного театра, дожидаясь, когда пробьют часы над его фасадом и в окошке часов покажется какой-нибудь игрушечный зверь.

С Анкой простились на углу Садовой-Триумфальной, возле домика с мемориальной доской.

– Ты завтра никуда не слиняешь? – спросил Пашка. – Смотри, корми своего Пушкина на целый день вперед. На всякий случай. Чтоб до вечера спал и во сне стихи сочинял.

Уже совсем стемнело. Пашка с Саней шли по Малой Дмитровке, смотрели в светящиеся, будто выпуклые, окна домов и думали об одном и том же.

О том, как хорошо в такое время следить за окнами подозрительных квартир.

– Саня, да ты совсем замучил Пашу! – воскликнула мама, открывая дверь. – И не ели, наверное, с утра! Где вы были?

– В Пушкинском музее. Мумию смотрели, – не моргнув глазом соврал Саня. Не рассказывать же маме про мышей в электричке! – Потом в цирк зашли, думали билеты купить.

– Не купили? – расстроилась мама. – Сейчас ведь каникулы, в кассах, конечно, ничего нет. Что же вы заранее не сказали, что хотите в цирк? Ну ничего, что-нибудь придумаем. А какая там сейчас программа? Я слышала, к каникулам должны приехать рыси.

Хорошо, что последние фразы она договаривала уже из кухни. Саня промямлил в ответ что-то невразумительное. Ведь они даже не удосужились на афишу взглянуть!

После ужина ребята сразу юркнули в Санину комнату. И не сговариваясь бросились к балконной двери.

Светящиеся окна соседнего дома казались совершенно одинаковыми. Но они уже безошибочно определяли «свое» окно.

– Смотри, кто-то был в квартире! – толкнул Пашка Саню. – Окно наполовину шторой задернуто.

– Конечно, кто-то был, – пожал плечами Саня. – Это и без шторы понятно. Кто-то же свет зажег.

Пашка уже собирал телескоп.

– Может, и без телескопа обойдемся, – сказал Саня. – Вечером же и так видно. Смотри – все до малейшей…

И тут он замолчал на полуслове. Потому что в следующую секунду понял, что означает это «все»…

– Трубу? – прошептал Пашка.

Саня сглотнул слюну. Так не хотелось сейчас разглядывать подробности преступления! Как, оказывается, тяжело знать, что буквально на твоих глазах совершается убийство за убийством…

В том же кресле в неестественной позе сидел человек. И опять, как и в первый раз, верхней части головы у него не было. Но это был другой человек! Вернее, другой труп…

– Вот и выслеживай тут, – тихо сказал Саня. – Жди охоты на голубей, мотайся за город, теряй время. А людей убивают. Пашка, нельзя терять больше ни дня!

– Не паникуй, Чибис! – Пашке тоже было не по себе, но он храбрился. – Дай я в телескоп гляну. Может, это тот же самый труп. Никого ведь больше из квартиры не выносили.

– Не выносили… – расстроенно пробормотал Саня. – Просто мы не видели!

Пашка долго крутил ручку настройки. Наконец он понял, что резкость не наводится из-за того, что он от волнения подышал прямо в окуляр. Пока он протирал его специальной ваткой, Саня сказал:

– Да я без телескопа вижу, что это другой. Тогда получается, что Канарейка ни при чем. Ведь его же целый день дома не было!

Пашка прильнул к телескопу.

– Точно. Совсем другой. Этот без усов. Не побрился же он… – И вдруг Пашка подпрыгнул как ужаленный. – Чибис, ты вспомни, как Канарейка выскочил из подъезда! Через пять минут после того как вошел! А больше ему и не надо было. Зашел, прицелился, пальнул – и бегом! Как будто его здесь и не было. Да уверен я, что это Канарейка сделал! Может, он со злости, что в мастерской взрыв получился, что с мышами чуть не вляпался в вагоне… Ты же сам говорил, что у него с головой не в порядке. И охранник в цирке сказал, что он со странностями…

– Ну и что мы дальше делать будем? – хмуро произнес Саня. – Я так жалею, что мы не все рассказали Ивану Антоновичу! Может, хоть этого бы спасли. – Саня кивнул на окно «комода».

– Кто ж знал, что так получится! Тут на каждом шагу – сюрпризы. – Пашка даже дрожал от злости. – Ну погоди, Канареечка, будем тебя завтра раскалывать!

– А как? – пожал плечами Саня.

– Как, как… Думать будем! Утро вечера мудренее. Так что давай спать, – сказал Пашка. – Что-то устал я от вашего города. Только называется, что на транспорте ездили. После метро ноги отваливаются.

Через десять минут они улеглись.

– Что так рано? – заглянула в комнату мама. – Ну, спокойной ночи. Странно, всегда напоминаешь, что спать пора, а сегодня…

– Устали, – тихо ответил Саня.

Он лежал и думал, что устали у них не ноги, а мозги. Голова просто раскалывалась от всяких мыслей. И хоть бы одна ясная! И вообще, попробуй усни, когда совсем недалеко сидит в кресле труп, который ты только что разглядывал, как в телевизоре. Ничего себе передача «Спокойной ночи, малыши!».

Утром Пашка совсем не выглядел умудренным, несмотря на свою любимую пословицу. Скорее просто заспанным.

Он привстал на кровати, посмотрел на Саню и сказал:

– А, это опять ты. Доброе утро.