Убийца возвращается дважды - Анна Князева

– Вероятно, пострадавшая поцарапала или покусала насильника.

– Покусала! – вмешался Павел. – Макарова об этом сказала!

– Читайте дальше! – поторопил Бернарделли.

– …при проверке и сравнении мужского генетического профиля ДНК объекта с данными, хранящимися в базе, установлены три совпадения с генетическими профилями следов, изъятых с мест преступлений.

– Понятно, о чем идет речь?

– Как не понять. – Анна передала заключение Павлу. – Займись, а потом все растолкуй.

– Растолковать могу я, – проговорил Бернарделли. – Три случая, о которых идет речь, – похожие убийства с изнасилованием. Как вы понимаете, убийца – один и тот же человек. Временной разброс – восемь лет. Последнее убийство случилось год назад, с момента первого, соответственно, прошло девять лет. Места преступлений локализированы в одном и том же районе.

– Где именно? – спросила Анна.

– В лесополосе близь Качинских Дач.

– Что?!

– Вы не расслышали?

– Пожалуйста, повторите.

– Все три убийства произошли в лесополосе вблизи поселка Качинские Дачи. Это недалеко…

– Я только что вернулась оттуда, – сказала Анна.

– Серьезно? И что же вас на это сподвигло?

– В Качинских Дачах живет подозреваемый в убийстве Паниной.

– Насколько помню, его фамилия Гуляев? – спросил Бернарделли. – Единственный подозреваемый, который проходил по этому делу.

– А ведь я почти поверила ему… – задумчиво проронила Анна. – Что за жизнь, ей-богу… Будто на качелях качаешься. Сначала летишь вверх, а потом – камнем вниз.

– Подразумеваете, что всех четырех, включая Панину, убил именно он?

– Про Панину речь пока не идет. В ее деле нет вещественных доказательств. В одно производство надо объединять убийства этих трех женщин и нападение на Макарову. – Она взглянула на Павла: – Завтра займись документами. Что касается Гуляева, его вина пока не доказана.

– Ну, что ж, – глубокомысленно проронил Бернардели. – Это вполне логично. У Гуляева нужно взять биологический материал, тогда все прояснится.

– Для этого нужны основания, – заметила Анна.

– А это уж ваши, следовательские заморочки. Нас, криминалистов, сие не касается, – проговорил Бернарделли и удалился.

Анна и Павел переглянулись.

– Как будем добывать биологический материал? – спросил Платонов.

– По закону. В противном случае они бесполезны, – сказала Анна. – Завтра позвоню Гуляеву и попрошу приехать, сдать кровь или слюну. Что там нужно криминалистам?

– Не знаю. – Павел взял заключение и пробежал глазами. – А если не согласится?

– Значит, виновен.

Повисла недолгая пауза, во время которой Анна рылась в документах, а Платонов читал заключение.

Вдруг он произнес:

– А вы не обратили внимание…

– Отпечатки пальцев на ручке зонта? – Анна отвлеклась и посмотрела на Павла. – Их не идентифицировали.

– Кристаллы ванилина, – сказал Платонов. – Их обнаружили на блузке Макаровой.

– Вероятно, ванилин применяют в изготовлении лекарств.

– Макарова была аптекарем, а приготовлением лекарств занимаются провизоры. И вот что важно: ванилин – это скорее кулинария, чем медицина.

– Ванилин – это домашняя кухня. Пироги, торты, булочки… – проговорила Анна чуть свысока, словно не считала находку криминалистов чем-то значительным.

– Разрешите, еще раз поговорю с Макаровой?

– Не возражаю… – Отыскав нужный документ, Анна с облегчением выдохнула. – Напоминаю про ее сменщицу…

– Пока не нашел. Ищу, – ответил Павел.

Вечером, вернувшись в гостиницу, Анна получила эсэмэску от Корикова, в которой тот сообщал, что появилось свободное время для второго сеанса. Взглянув на часы, она сообразила, что звонить уже поздно, и решила поехать к Колодяжной с утра.

Назавтра Стерхова так и сделала. Предвидя, что муж Елены Васильевны может повлиять на жену, Анна появилась в их доме без предупреждения.

– Вы? – Колодяжный встретил ее с привычным недовольством. – Оставьте больного человека в покое!

Перешагнув порог, Анна решительно заявила:

– Этим делом я занимаюсь по просьбе вашей жены и никому не позволю препятствовать осуществлению следственных действий.

Колодяжный на удивление быстро стих и провел Анну в спальню, где отдыхала Елена Васильевна.

– Ей нездоровится… – пояснил заботливый муж.

Анна присела рядом.

– Как вы себя чувствуете?

– Легкая слабость, только и всего.

– Хотела заглянуть к вам вчера, но слишком поздно вернулась из Качинских Дач.

– Вы были у Гуляева, – догадалась Елена Васильевна. – Удалось поговорить?

– Да, вполне, – сдержанно ответила Анна.

– Узнали что-нибудь новое?

– Определенно.

– Вы не хотите говорить. Понимаю.

– Придет время, и я все расскажу, а пока нам с вами нужно условиться о втором сеансе гипноза. Геннадий Иванович нашел свободное время.

– Когда?

– Завтра в час дня в его кабинете. Адрес клиники скину эсэмэской.

Елена Васильевна едва заметно кивнула:

– Ну, хорошо.

К кровати приблизился Колодяжный и сдержанно проронил:

– Лена, прошу тебя…

– Я согласна, – повторила она, и тогда Колодяжный воззвал к Анне:

– Она же не выдержит! Вчера полдня с ней возился, еле разбудил. Хорошо, что работаю только вечером. А если бы меня не было дома?

– Геннадий Иванович опытный врач, – раздельно проговорила Анна.

– Только в моем присутствии! – воскликнул Колодяжный.

– Вы будете ждать в машине, – отчеканила Анна. – А теперь мне нужно идти. Увидимся завтра.

Направившись к выходу, она вдруг остановилась у портрета молодой темноволосой женщины.

– Ваша мама? – спросила Анна и приблизилась к полотну. – Она была настоящей красавицей.

– К сожалению, это не принесло ей счастья, – проговорила Елена Васильевна. – Мама привлекала мужчин. Они замечали ее и липли. Будь она пострашнее, осталась бы жива.

Заметив подпись художника, Анна спросила:

– Кто написал портрет?

– Мамин друг, художник Уманский.

– Кто такой?

– Я же сказала – художник.