На той стороне - Кирилл Шарапов

— Он не желает зла, — ответила она на вполне чистом русском. — Вот только, — женщина замялась, — я не вижу в нем ни света, ни тьмы. Это странно.

Мужчина напрягся, похоже, его настораживало все необычное, и сейчас он не понимал, как такое возможно, и от этого он стал максимально подозрительным.

— Кто ты? Назовись, — выигрывая время на раздумья, приказал он.

— Константин Воронцов, — решил сказать он правду, он знал из документов, прочитанных во дворце, что такое имя было тут раньше, поэтому не особо рисковал, вот только реакция людей оказалась странной.

— Ваше сиятельство, прошу нас великодушно простить, мы не знали, что вы из бояр, — и бородач опустился на одно колено, склонив голову. Остальные поступили идентично, чем ошарашили путешественника между мирами окончательно. Но нужно было что-то делать, иначе они так и будут стоять на колене, смотря в пол.

— Зае…ь, — мысленно произнес Воронцов, — во что я опять вляпался?

Это называется — не хотел привлекать внимания. И ведь теперь уже ничего не исправить, можно сделать только хуже, выдав себя с головой. Придется соответствовать статусу. Все эти мысли пронеслись в его голове буквально за пару секунд, так что, никто, наверное, не успел заметить его растерянную физиономию.

— Встаньте, — стараясь отыгрывать важную персону, приказал он. — Не надо бухаться на колени, когда вы хотите ко мне обратиться. Дозволяю вам право высказываться свободно. — Говоря это, бывший частный детектив очень надеялся, что сейчас он не нарушает каких-то важных местных традиций.

Видимо, все же не накосячил, поскольку бородач поднялся и вежливо кивнул, приложив правую руку на сердце.

— Благодарю, вы очень великодушны, ваше сиятельство. Меня вы можете звать Кином. Позволено ли мне узнать, как вы оказались здесь? Может, вам нужна помощь?

— Что я тут делал, не ваше дело, но, к сожалению, оно привело меня в проклятую столицу. А насчет помощи, доставьте меня туда, где можно отдохнуть.

— Будет исполнено, — оживился бородач. — Не побрезгуйте, в третьей машине в кабине есть место. Доставим в лучшем виде. Мы направляем на север, вскоре свернем на тракт, а через несколько дней достигнем крепости Заречкая.

— Устроит, — величественно кивнув, как ему казалось, ответил Воронцов.

— Шрам, проводи боярина, — распорядился Кин.

Константин терпеливо ожидал, когда Шрам выберется из кузова. В настоящий момент его больше всего интересовало, с какого хрена он стал боярином. Это ведь как-то связано с именем и фамилией, стоило назваться, как все изменилось. Как бы аккуратно выспросить, чтобы не спалиться? А никак, это тут наверняка знают даже дети, один неверный вопрос, одна промашка и произойдет то, о чем говорил проклятый, не потерявший человечность. А ведь еще есть ведуны. И что такое сотворила Аиша? Какая-то магия? Все это он успел обдумать, пока шел в сопровождении Шрама к машине. Он сам распахнул дверь и слегка поклонился. Потом посмотрел на водителя.

— Вран, это боярин Воронцов, он поедет с тобой, приказ Кина.

Водила только кивнул и вежливо поклонился своему нежданному попутчику.

— Очень приятно, Ваше сиятельство, пожалуйте внутрь, на улице сегодня очень сыро.

Константин кивнул, но прежде снял с плеча карабин и отнял штык, перевернул его и снова закрепил на стволе, убрав его в специальный отсек в ложе. И только потом, струсив влагу с плащ-палатки, залез внутрь.

— Ваше сиятельство, может убрать винтовку справа от себя, между сидением и кабиной есть специальный крепеж. Так боярину будет удобней, — вежливо произнес водила, видя затруднение Воронцова.

— Благодарю, — убирая оружие, с достоинством ответил Воронцов.

В кабине пахло крепким табаком. Вран не позволял себе на него пялиться, только косился, ему было очень интересно задать множество вопросов, но социальная стена не давала этого сделать. Понимая, что по положению Воронцов гораздо выше водителя и, учитывая, что тот курит, Константин без спроса достал трубку и принялся ее набивать. Возражений не последовало, водитель отнесся к подобному равнодушно, зато его глаза расширились, когда он увидел дорогую магическую зажигалку. Воронцов выпустил облако дыма в смотровую щель, стекол в кабине не было, все забрано металлом, сильно ограничивая видимость. Вентиляция, как ни странно, присутствовала, и она вытягивала дым наружу, вот только Воронцов не понял, как та работала, может, тоже магия.

Колонна тронулась, скорость, не сказать, что высокая, километров сорок в час, но лучше медленно ехать, чем идти под промозглым весенним дождем. Когда водитель завел двигатель, Воронцов удивился, он ждал рыка на повышенных оборотах, но машина, похожая по виду на советскую трехтонку, слегка вздрогнула. Двигатель жужжал, это походило на работу тихой электро-кофемолки, чем на работу агрегата, который двигает вперед несколько тонн железа и груза. Продолжая курить, Константин старался не выдать своего недоумения, он чужак, и ему все интересно, но стоит ему спалиться на чем-то, и конец.

Машины шли ходко, старая имперская дорога, на удивление, была в довольно приличном состоянии. Изредка колеса попадали в небольшие ямы и выбоины, до асфальта тут не дошли, так что, все было мощено диким камнем, но даже спустя шестьдесят лет, это было лучше, чем любая среднестатистическая дорога в областях России, спустя два года после укладки нового асфальта. Да и подвеска у грузовика оказалась на удивление неплохой, машина плавно покачивалась на рессорах, не доставляя Воронцову никакого дискомфорта. Вот только отсутствие лобового стекла раздражало, смотровая щель в толстом металлическом листе на уровне глаз не давала в полном объеме рассмотреть местность. Как Вран вел машину, вообще загадка. Кстати, присмотревшись к стальному листу, Константин увидел несколько выпуклых мест, явно похожих на последствия попадания пули, не пробило, но броню покоцало.

Не спеша, докурив трубку, бывший частный детектив задумчиво посмотрел на сгоревший табак, выбить трубку, никакой возможности нет, в тонкую смотровую щель ей не пролезть. Водитель, косившийся на него, понял затруднение попутчика и с максимальным уважением произнес:

— Ваш Благородие, вы на порог справа от вас вытряхните, а как остановимся, я ветошью смахну, до привала еще часа два пилить.

— Благодарю, — стараясь пародировать виденное в кино поведение аристократии конца девятнадцатого начала двадцатого века, ответил Константин.

Пока чистил трубку, Воронцов припоминал все, что видел в этих фильмах, особенно в старых, а не новоделах, сляпанных на коленке. Оживлял в голове диалоги, манеры, поведение с различными сословиями. Оказалось, что память — штука хитрая, она выдает кусками то, что считалось ранее совсем ненужным и давно забытым. Хотя тут другой мир, и может это глобальная ошибка, нормы поведения в разных странах-то отличаются, а уж во вселенных и подавно, но другого источника у самозваного боярина Константина Воронцова не было. Вот, например, можно же обратится к водителю с вопросом, а как? Как назвать человека непонятного социального статуса? В родном мире — это не проблема, но он сейчас заметно выше по положению, его называют то ваше сиятельство, то ваше благородие, а как обратится к простому человеку с высоты его фальшивого положения боярина?