Босиком по осколкам - Яра Вольцева

А затем позволила увести себя вперед. К заветной кабинке.

Мы сели в одной из цветных кабинок, но вниз глянуть я опасалась, со страхом ожидая, когда мы поднимемся вверх, в неизвестность.

— Боишься высоты? — спросил у меня через какое-то время Кирилл, видя, как я испуганно вцепилась в поручни.

— Вообще-то да, — процедила сквозь зубы, выдыхая сквозь зубы.

— Просто не смотри вниз, — произнес он, наклонился, опираясь ладонями о собственные колени, затем заглянул мне в глаза и вдруг сел рядом со мной, протянув собственные ладони.

— Что? — спросила непонимающе.

От движения колеса чувство страха усилилось. А когда мы двинулись на самый верх, аж голова закружилась от волнения и такой высоты.

Слегка заскрипел металл, а я выдохнула, пытаясь расслабиться и не думать о худшем.

— Дай мне свою руку, страхи нужно искоренять, — сказал Кирилл и вдруг, не дожидаясь моего ответа, взял мою руку в свою ладонь и погладил, вот только это заставило меня покраснеть и забыть о страхе на время, но, когда окружающий мир снова внедрился в наши переглядывания и касания, сердце стало стучать с удвоенной силой.

— Знаешь, Соловьев, не помогает. И зачем я только согласилась? — прошептала и прикрыла глаза, но стало только хуже, от этого появился страх неизвестности.

— Открой глаза, — снова сказал Кирилл, и я тут же последовала совету, в принципе, собираясь сделать это и сама.

В этот момент нас зашатало, в очередной раз прозвучал скрип, и от испуга я сама не заметила, как вцепилась в Кирилла.

— Мы что, падаем? — спросила в страхе, прекрасно слыша, как у меня дрожал голос.

— Нет, просто кабинки старые, — пробормотал Кирилл и пожал плечами, а затем улыбнулся. — Не бойся, сорок лет проработали без поломок и еще столько же прослужат.

— Так их же пора в утиль! — чуть визгливо закричала я, продолжая цепляться за Кирилла, словно за якорь.

— Их делали еще в СССР, так что делали на века. Вот если бы пять лет назад построили, я бы тебя сюда, наверное, не позвал. Еще вдруг сломается это китайское барахло, — фыркнул Соловьев, но мне от этого лучше не стало, хотя на смешок пробило.

Спустя несколько секунд я сделала худшее, что могла совершить — отвела взгляд и случайно посмотрела вниз. И это было ошибкой. У меня стала кружиться голова, как-то поплохело, и я стиснула зубы, держась изо всех сил.

— Через сколько эта адская машина вернет нас на землю? — спустя несколько минут тишины спросила у Кирилла, в то время как в ушах свистел ветер.

В груди бешено билось сердце, ладошки вспотели, всё тело покрылось испариной.

— Тише, Аида, не думал, что ты такая трусишка, — улыбнулся Соловьев и обхватил меня за щеки. — Дыши, просто дыши и смотри на меня, больше никуда, хорошо?

Его нежный голос вдруг захватил меня, глаза его засияли каким-то внутренним светом, кружа в водовороте эмоций.

У меня не было выбора, и всё, что я слышала, это был его голос, поэтому я последовала его совету и стала равномерно вдыхать и выдыхать.

— Мы что, на самом пике? — спросила, когда всё равно оглянулась по сторонам и увидела, что наша кабинка находится выше всех.

В это мгновение вдруг показалось, словно мы остановились, и я замерла, чувствуя, как по венам течет испуг, огненной лавой прожигая внутренности.

— Всё хорошо, мы двинулись дальше, скоро будем на земле, — прозвучал равномерный голос Кирилла, который пытался меня расслабить.

И вот момент я действительно почувствовала, что колесо обозрения продолжает работать, и с каждой секундой мы опускаемся вниз. Я смотрела в глаза Кириллу, вот только расслабление не приходило.

— Всё, а теперь выходим, — сказал наконец Кирилл, от которого я не отлипала, а затем двери кабинки начали раскрываться.

Я стиснула челюсти, к горлу подкатила тошнота, которую стало сложно сдерживать. Сам Соловьев схватил меня за руку, и мы вместе шагнули за пределы кабинки. Твердая земля под ногами была благословенной и желанной, вот только больше сдерживать тошноту я не могла и резко отбежала к кустам, освобождая желудок.

— Боже, — всхлипнула, всё мое тело колотилось от пережитого.

— Прости, видимо, это была плохая идея. Не знал, что у тебя плохо с вестибуляркой, — раздался голос Соловьева, его ладони вдруг обхватили мои волосы и приподняли вверх.

Я хотела было удивиться, но в этот момент меня снова одолела рвота.

— Выпей водички, — дал мне бутылку Кирилл, которую успел купить, пока я присаживалась на скамейку.

Прополоскала рот, выплюнула воду, а затем опустошила бутылку воды, чувствуя, как влага благословенно течет по гортани.

— Спасибо, — с благодарностью глянула на Соловьева и нахмурилась, — хотя это ты виноват, что меня стошнило.

В этот момент я как-то не думала о том, что произошел такой конфуз, чувствовала лишь облегчение, что всё осталось позади.

— Мой косяк, — приподнял он ладони вверх. — Я так понимаю, больше никаких аттракционов сегодня.

— Никогда! — поправила его резко, аж голова снова закружилась.

Вид у меня явно был испуганный, раз он глухо и тихо рассмеялся при виде меня. Я дернула губами и покачала головой.

— Разве такие, где не нужно подниматься на высоту, ну и меня снова не стошнит, — ухмыльнулась чуть позже.

Мы переглянулись с Кириллом и рассмеялись

— Как насчет сахарной ваты? Давай начнем с нее, от нее точно не кружится голова, — произнес с улыбкой Соловьев и заправил прядь моих волос мне за ухо.

Наши взгляды встретились, а он вдруг стал наклоняться, отчего я замерла.

— Что ты делаешь? — прошептала, а в груди птичкой о грудную клетку билось сердце.

Уголки губ его изогнулись, он наклонил голову набок, а я задержала дыхание, вспоминая свой первый поцелуй. Он был слюнявый и оставил мерзкое чувство после себя, не говорю уже о том, что случилось после. Наверняка лицо мое омрачилось, поскольку Кирилл нахмурился, взял пальцами мой подбородок и заставил посмотреть на себя.

— Что случилось? У тебя лицо изменилось.

Его вопрос заставил меня покраснеть от смущения за свое прошлое, словно со мной что-то не так. Ощущение лишь усилилась, как бы я ни отгоняла мысли прочь. И пусть головой понимала, что я ни в чем не виновата, но страх всё равно остался.

— Неудачный первый поцелуй, — растянула губы в улыбке и всё же признала, отчего даже щеки заболели.

— Наверное, просто не с тем, — тут же отреагировал хриплым тоном Кирилл.

— Может, и не с тем, — прохрипела я, а затем замолчала, когда его голова стала наклоняться, а губы приближаться к моим.