Страсти по России. Смыслы русской истории и культуры сегодня - Евгений Александрович Костин

инструмента, регулирующего мировое развитие в целом – от природы, земной жизни до истории и общественного развития объяснял саморазвитием «абсолютного духа», под которым он понимал некое Божественное начало. Хотя в своих философских выкладках, в строгих логических формулах собственно Бог подразумевается у Гегеля, но нигде он не выступает у немецкого мыслителя в качестве теоретической подпорки, помогающий решать возникающие противоречия.

Это саморазвитие «духа» проходит несколько этапов, где абсолютное начало все время погружается глубже и глубже в собственную природу, чтобы обрести свою идентичность, выражаясь современным языком. Искусство, наука, религия, формы исторического знания – все это этапы самосознания абсолютного духа. Одним из воплощений духа на более высоких уровнях является история человечества в целом, где абсолют приближается к своей полноте самовыражения. Но это абсолютное начало не может быть выражено через частность, отдельность, какую-либо субъективность, в том числе и человеческую. Соединение абсолюта и человеческого «Я» возможно только на ранних этапах этого процесса, но не тогда, когда «дух» освоил, прошел через прежние, «простые» аспекты своего самопознания.

Как теоретическая модель, разработанная Гегелем, абсолютный дух вполне себе работает в случае анализа той контрадикции, в какую попало современное человечество: весь предшествующий опыт говорит о том, что главная опора существует в виде человеческой субъективности, особенно сильно развившейся в XX и XXI веках. Но «абсолютный дух» с этим категорически не согласен, так как это для него слишком примитивная, уже освоенная форма на ранних ступенях своего развития на материале искусства и религии. Поставьте на место «абсолютного духа» понятие всемирного человечества, понимаемого в космическом смысле, как проявление разумной жизни на планете Земля, то ответ становится очевиден – достижение результата на базе отдельно взятого человеческого субъекта, взятого во всей полноте его индивидуальных самовыражений, невозможно, происходит процесс отрицания отрицания (снятие субъективности через субъективность же).

Внешне это приводит к позитивному итогу, а по существу происходит процесс не самопознания человечества на его высших ступенях развития, а возвращение к прежним, уже пройденным и давшим как раз негативные результаты этапам. Это тупиковый путь развития.

В этом смысле у России пока еще достаточно ровная линия эволюция: она почти не попадает в прежнюю колею, по которой прошла западная цивилизация (собственно, она ее и проложила), что объясняется, как относительной молодостью этноса, так и интенсивностью ее объективного развития на некоторых отдельных «перегонах» истории – покорение Сибири и Дальнего Востока, реформы Петра. Почти весь XVIII век это экспансия русских за свои привычные ареалы проживания, следующий, XIX век, есть русский Ренессанс в культурном отношении, и, наконец, прошлый век – создание, торжество и крах советской империи. После таких событий наступает больший или меньший период «отдыха», кристаллизация полученных результатов, отражающихся в ментальности народа и переформатировании его картины мира.

Это сложные процессы, которые основной канвой включают в себя изменение внутренних ориентиров русского человека, большую психологизацию его жизни, меняющиеся, как на американских горках, (какие, собственно, всегда назывались русскими), взаимоотношения с религиозной доктриной православия и т. д. и т. п. Устойчивой доминантой русского сознания было почти постоянное понимание враждебности своего окружения, причем как в территориальном, географическом отношении, так и в культурном. Все это говорит о геополитическом одиночестве России во все времена ее существования.

Собственно, создание Советского Союза, какому в 2022 году исполнилось 100 лет со времени его учреждения, это еще раз подтвердило на внутреннем как бы материале. Включив в свой состав многие этносы и дав им известного рода государственность, внешние и серьезные функции национальной независимости, интенсивно поспособствовав развитию их культуры (об этом мы рассуждали ранее на страницах этой книги), Россия так и не добилась тесных с ними отношений. Не было любви между центром и национальной периферией именно что в историческом и геополитическом смыслах. То же самое повторилась с «союзниками» по мировой социалистической системе, по Варшавскому договору – эти отношения носили неравноправный характер не только по причине доминирования СССР в этих политических системах, но и по нахлебательскому, иждивенческому поведению так называемых «вассалов». И прошло совсем немного времени – и прежние «окраины» СССР, а также «союзники» по большим политическим объединениям, превратились в «заклятых» врагов, относящихся к России еще с большим неприятием, если не сказать – с ненавистью, чем к России относится «старая» Европа.

Поэтому ментально России не привыкать жить в окружении врагов, время от времени уставая от этого и легко поддаваясь на манящие песни новых партнеров об общем пути в светлое капиталистическое будущее нового мира, как это было на протяжении последних 30 лет. С тем, чтобы еще с большим разочарованием понять, что по существу ничего не изменилось, и все прекраснодушие России, рассчитывающей на спокойное цивилизованное сосуществование со своим прежними соперниками, разбивается, как стеклянное окно от брошенного в него камня. В случае с Россией этих «каменьев» было больше, чем предостаточно, так что настало время и России «собирать свои камни» и готовиться к новому историческому противостоянию почти со всем западным миром.

То ощущение неизбывной противоречивости отношений между Западом и Россией, какая сейчас перешла в свою горячую фазу, – и остается только молиться, чтобы они не «разгорячились» еще больше – не только никуда не ушло, но более того, возникает ощущение, что Европа только и ждала подобного момента, чтобы, радостно потирая руки, воскликнуть, ну, вот, видите, Россия никак не изменилась, как она была страной варваров, таковой и осталась. Так утверждают они сейчас во все рупоры, на всех форумах, что надо исключить из культурного кода человечества все русское – от Чайковского до Достоевского, забыть о русских деятелях культуры, запретить им петь, выступать с концертами, выставлять свои картины, показывать музейные ценности, и пусть при этом мы (Запад) станем эстетически беднее, но необходимо, наконец, покончить с этой, враждебной западному миру, страной. Стоит, правда, спросить, что же вам (Западу) мешало отменить Баха и Гете, Гейне и Бетховена, Гегеля и Канта после 1945 года?

По существу именно этот дискурс стал главенствующим в последний год, и отменить, подправить его не представляется никой возможности. И вопрос даже не в тех военных действиях, какие сейчас ведутся на Украине, но в ощущении того, что Запад только и ждал этой «счастливой» минуты, чтобы окончательно «расплеваться» с Россией. Изменить данную ситуацию в ближайшем будущем явно не получится, западный мир окончательно принял решение изолировать и «запретить» Россию в политическом, экономическом и культурном отношениях. Скорее всего, это иллюзия Запада, не удастся ему провернуть такую операцию, весь остальной мир, так или иначе, но открыт для России, но испытание на цивилизационную прочность ей в очередной раз придется пройти.

Если обратить