Капитаны судьбы - Игорь Леонидович Гринчевский

защищал, — базовый. На нем все принципы циклического производства и объясняют!

Честно говоря, до этой заморочки с Семецким, я планировал азотным синтезом заниматься «по минимуму». Для собственного производства. Краски там, лекарства, лаки, взрывчатка «для собственных нужд» и на продажу. То есть то, что и спрос имеет хороший, и денег принесёт прилично.

А вот удобрения — это «хомут». Или, как говорили в роду Ухтомских, — «тягло». И произвести намаешься, и доставить к потребителю (дороги-то аховые!), и сбыть… Но самая трудность будет — получить оплату за поставленное. Ну, нет у обычного крестьянина денег. А если и появятся, благодаря моим удобрениям, то первым в очереди на «отобрать» отобрать стоит государство. Хозяйство-то тут общинное, а общины, на которых нет недоимок и пеней, буквально по пальцам пересчитать можно!

Впрочем, на эту тему аппарат Софьи Карловны заказал отдельное исследование. Причины, следствия, пути выхода… Так что я тогда не заморачивался с этим, ждал результатов их работы.

Ну и последнее — азотные удобрения у меня в Беломорске, фосфорные — тоже рядом производить планирую, а калий — он на Урале, в бассейне Камы.

А наиболее эффективны они именно при комплексном применении. Особенно прекрасны нитрат калия и фосфат калия, комплексные удобрения. Но для их производства придётся придумать, как везти «азот» туда, на Урал, а калийные соли — сюда. Чтобы не гонять пустую тару в одну из сторон.

Потом «местную» калийную селитру будем продавать тем, кто в бассейне Северной Двины, верхней Волги и балтийских рек. А вот «уральскую» будем спускать вниз по Каме и продавать сибирякам (от Перми — по «железке»), уроженцам Средней и Нижней Волги и Северного Кавказа. А может, если выгодно окажется, то и на Украину доставлять станем, между Волгой и Доном активно работала «железка».

Поэтому-то мне прожекты Тимонова и припомнились. Посмотрел я карту, а от калийных месторождений до канала этого, по которому в бассейн Северной Двины добраться можно, всего несколько десятков вёрст по реке. Так что, если канал восстановить и укрупнить, проблема будет решена!

Ну и с нефтью этот канал ситуацию упростит. Она мне и тут нужна, и в Березовске для переработки сильвинита топливо потребуется. А от Варьеги и Ухты, где её добывать будем, до водного пути «из Беломорска до Березников и обратно» — всего ничего.

Вот на эти «мелкие» задачи мне и потребовались деньги. Ну, не только. Были и ещё планы. По развитию производства нержавеющей стали, например. По ускорению строительства ГЭС и алюминиевого завода, раз они «живые деньги» так быстро дают.

И разумеется — по превращению Беломорска в «витрину», в «город будущего». Город учёных, инженеров, асфальта и машин. Но это заумно. А я хотел убеждать и глаза. И для них нужны были яркие огни, широкие окна, обеспеченные горожане и — обилие хрома и никеля! Пусть все сверкает!..'

Санкт-Петербург, Охтинская Стрелка, 27 июня 2013 года, четверг

В Питере Леночку наконец-то начало клонить в сон, так что Алексей первым делом доставил её в квартиру родителей, отсыпаться, заскочил к деду за новой тетрадкой с мемуарами предка, а затем домой. Взбодрился освежающим душем, затем принял стимуляторы и отправился на работу, в офис «Русского Космоса».

Мелькнувшую было малодушную мысль отпроситься на «отсыпной» он решительно отогнал. Несмотря на то, что бодрствовал уже более суток. Не хотел подавать поводов для сплетен. Всё же непросто это — работать в компании, основанной собственным прадедом. Да и контрольный пакет до сих пор контролировался кланом Воронцовых. Нет, непосредственно людям с фамилией Воронцов принадлежало всего процентов пятнадцать, но ведь были ещё и контролируемые ими Фонды, банки и прочее…

Алексей бы и вообще не стал работать в этой компании, но выбор был невелик. Ну нравилось Лёшке проектировать корабли с термоядерными движками. Ещё с детства нравилось. А хоть Российская Империя была в этом вопросе признанным лидером, но даже ей оказалось не под силу «потянуть» больше двух таких компаний. И во второй было ещё хуже — замом по науке был Лешкин дед. Не захотел в своё время «под отцом» работать. Да и в американских компаниях у их рода была немалая доля и влияние. И в европейских. А китайцы работали замкнуто и чужаков к себе брали неохотно. И Японская Империя брала иностранцев с большим разбором. Да и не хотелось бы Алексею ни к европейцам, ни к китайцам с японцами. Не тот у них уровень, не конкуренты они пока ни американцам, ни, тем более, русским компаниям.

Вот и приходится ему теперь подчёркнуто соблюдать дисциплину и субординацию, чтобы не смущать ни начальство, ни коллег.

Зато жить и работать на Стрелке ему нравилось. Сплошные небоскрёбы. Нержавейка, хром и никель, стекло, титан и пластик. Всё как в центре родного Беломорска!

Предок с самого начала строил Беломорск как «город Будущего». И старался пиарить его как только мог. Даже организовал личный визит Жюля Верна, несмотря на все сопутствующие проблемы. Приглашал-то он мэтра на открытие навигации по Беломоро-Балтийскому каналу. А к весне 1902 года здоровье того позволяло только очень короткие «броски» с последующим отдыхом. Вот и получилось, что знаменитый фантаст в пути от Амьена, где жил и работал в городском управлении, до Беломорска сделал почти дюжину остановок — в Бельгии, Нидерландах, Германии и России. Причём ехал он не один, «Американцу» пришлось оплатить путешествие пары десятков журналистов и изобретателей. Чтобы оправдать такие расходы в местах остановок Юрий Воронцов придумал делать мини-выставки для продвижения своих товаров.

Идея себя оправдала, почтенный мэтр фантастики был настолько впечатлён увиденным, что завещал половину своего сердца похоронить в Беломорске. Мол, теперь его сердце принадлежит прекрасной Франции и Беломорску.

В результате подобные «туры» стали организовывать и другим писателям на регулярной основе и проводили ежегодно. А многие писатели, не дожидаясь приглашений, стали ездить в Беломорск самостоятельно. И писали о нем немало. Но теперь было интересно сравнить всё читанное с мнением самого предка. Ничего, в обеденный перерыв Алексей пойдёт домой. Там и почитает.