Каникулы бога Рандома 2 - Дмитрий Дубов

есть, — холодно, сквозь зубы, но всё же сохраняя остатки любезности, положенной по этикету, проговорил он, — вы хотите сказать, что защищать свой дом, свой род, в частности, и Отчизну, в целом, для вас является признаком безумия?

— Я… нет… — Николай Григорьевич понял, что просчитался, но никак не мог увидеть, где именно. — Просто он как безумец всё делал. Он вообще близких порой не узнавал. Лежал кабачком на кровати и ни на что не реагировал. Его же прислуга переворачивала, чтобы помыть. А потом в мозгу что-то искривилось, и он вскочил, побежал. Этот, — он махнул в мою сторону рукой, — подсуетился, чтобы тот ему завещание переделал. А орки просто подвернулись, вот он их и полил водичкой. Безумец не становится от такого здравым!

— Алексей! — позвал император Гагарина. — Я тебя знаю много-много лет, и твоему слову верю. Ты тут был с самого начала и видел графа Озерова постоянно. Скажи, он был похож на безумца.

— Но он… — попытался что-то вставить Туманов-старший.

— Молчать! — рыкнул на него монарх и обратился к Алексею.

— Насколько я знаю, — проговорил тот ровным спокойным голосом, словно отчитывался о проведённой операции, — все три дня, что я был тут, старый граф Озеров был в полном сознании, трезвом уме и здравой памяти. Координировал развёртку оборонительных сооружений и содействовал группе быстрого реагирования в полном объёме. Никакого помутнения рассудка я не заметил даже в малой части.

— Хорошо, — кивнул ему император. — А теперь огласите завещание.

Распорядитель огласил завещание Альберта Эдгаровича. По мере того, как он читал, Туманов-старший то бледнел, то зеленел, то багровел.

— Чтобы пресечь любые поползновения и ненужные инсинуации, — негромко проговорил император, и всё равно у него это получилось весьма торжественно. — Императорской волей и своим непререкаемым словом признаю юридическую законность этого завещания в полном объёме и запрещаю любую возможность апелляций.

Николай Григорьевич сокрушённо схватился ладонями за лицо.

Но тут же снова началось землетрясение. Оно чувствовалось ровно так же, как и три дня назад.

Охрана взяла императора в кольцо, но тот, видя, что явной угрозы нет, махнул рукой.

— Кто-нибудь, — сказал он, а затем понял, что неопределённость самый страшный противник выполнения поручений. — Гагарин, Алексей, поезжай, пожалуйста, к разлому, посмотри, что с ним.

Но я уже и так знал, что произошло. Ещё до того момента, как Алексей приехал и отрапортовал:

— Разлом закрылся, словно и не было его. В котлован озера начала прибывать грунтовая вода!

— Да горничную почеши, — высказался император и с досадой махнул рукой. — Ну почему так?

«Потому что Дзен наконец-то разобрался со своим косяком», — мог бы ответить я, но счёл за лучшее промолчать.

Глава 8

Сразу после нового землетрясения улей зашевелился. После Гагарина к разлому, точнее, к тому месту, где он был совсем недавно, поехали и великие князья, и император со свитой. Но увидеть они смогли лишь постепенно наполняющееся озеро.

И никаких следов чего-то такого, что не укладывалось в их картину мира.

— И куда всё могло деться? — интересовался князь Тверской, оглядывая водоём, словно надеялся рассмотреть сквозь водную гладь и дно пропавший мир орков. — Это как-то возможно исправить?

Гагарин почесал подбородок и лишь потом понял, что все присутствующие смотрят на него, словно видят в нём главного, поэтому смутился.

— Я не знаю, — ответил он, покачав головой. — Мы, конечно, можем обследовать дно, но, полагаю, это ни к чему не приведёт.

— Совершенно уверен в том же самом, — согласился я, понимая, что мир с зелёными орками уже далеко-далеко от нас. И мне ещё повезло, что я успел заполучить пропуск Силиконы. — Думаю, что произошёл процесс обратный тому, что вы называете сопряжением.

— И из-за чего такое могло случиться? — император всё ещё искал причины произошедшего.

Я же полагал, что знаю их.

— Думаю, то, что было не в порядке, когда миры столкнулись, снова пришло в равновесие, вот миры и разъединились, — ответил я, думая о том, что нужно бы восстановить беседку по центру.

Уж не знаю, как Дзен допустил, чтобы миры так долго провисели сцепленными, но я надеялся, что он наконец-то навёл порядок и теперь ничего из ряда вон не произойдёт. Я спокойно отбуду свои каникулы до конца и вернусь на Олимп.

И тут я поймал себя на том, что буду скучать по всему, что тут происходило. Может, стоит наведываться на Землю почаще? В конце концов, я уже тут и друзей себе завёл. Но нужно будет что-то решить с человеческим телом. Так как постоянно стеснять Игоря я не собирался. Да и к тому же я — бог, смогу и собственное создать.

Понятно, что на наполняющееся озеро смотреть было не так же интересно, как на дымящийся разлом, из которого вылетали ящеры с зелёными всадниками. Поэтому народ потихоньку начал возвращаться к своим делам.

Когда все разъехались, остались мы вдвоём с Гагариным.

— Пойдём, — сказал он, легонько хлопнув меня по плечу. — Я познакомлю тебя с человеком, который будет обеспечивать твою безопасность.

— Пойдём, — согласился я и повернулся лицом к усадьбе. — С радостью познакомлюсь, а то чувствую, после сегодняшнего меня захотят убить с ещё большим желанием, чем раньше.

— Но теперь это будет крайне тяжело сделать, — откликнулся Алексей, бодро ступая рядом со мной. — После того, как твоей персоной заинтересовался император.

Я не стал ему говорить, что пока бог находится внутри смертного тела, его вообще практически невозможно убить, тем более уровень божественной благодати рос неуклонно. Скоро мне надлежало вернуться к себе, и вот тогда Игорю понадобится вся возможная защита. Ибо мы неплохо разворошили это осиное гнездо.

— А вот эта женщина, которая выступала после тебя, — внезапно спросил меня Гагарин. — Ксения, кажется…

— Ксения Альбертовна, — кивнул я, не совсем понимая, корни интереса военного. — Моя родная тётка.

— Тётка? — переспросил Алексей, о чём-то размышляя, но снова переключился на собственный интерес. — А она замужем?

— Нет, — ответил я, обратился к Игорю и узнал всю необходимую информацию. — И, сколько себя помню, никогда не была.

— Ага, — только и ответил мне Гагарин, больше ни слова об этом ни сказав.

* * *

В усадьбе с широкой улыбкой на