Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы - Рустам Максимов

– Пожалуйста, месье Владимир, всегда готов помочь русским друзьям, – на протянутую мною руку француз ответил крепким рукопожатием. – Вы знаете, что передать на словах Жерару.

Тони Ривз, по моему скромному убеждению, вполне мог бы стать ведущим специалистом в какой-нибудь солидной фирме, производившей бронетехнику военного назначения. Лейтенант Ривз (лейтенант ли?) обладал недюжим талантом инженера-конструктора, умудряясь сооружать фактически из металлолома вполне боеспособные образцы боевой техники. Именно он мастерски «скрестил» шасси «саладинов» и БМП-2 с разработанной фирмой «Кокерилл» башней, именно он качественно усилил вооружение колесных БМП «ратель», именно он разработал проект бронирования грузовиков фирмы «Ошкош».

Модернизация этих машин проводилась в спешке, в походно-полевых условиях, что было хорошо заметно по внешнему дизайну и неидеальным сварным швам, но в результате наемники получили отличную вариацию на тему БТР-152. Установленные под оптимальными углами броневые листы для повышения пулестойкости, откидные решетчатые экраны вдоль всей длины корпуса, пулеметные башенки от МТЛБ на крыше десантного отсека, в которых вместо ПКТ использовались пулеметы западного производства. Плюс неплохая вместимость – в импровизированном БТРе, кроме экипажа, с легкостью умещалась дюжина бойцов с дополнительным вооружением, припасами и амуницией. Разместились и мы, благо амуницией за время рейда не обросли, а все наши припасы носили с собой, в разгрузках. Иржики также не таскали с собой ничего лишнего, за исключением легких палаток и одного чудо-прибора.

Вопреки моим первоначальным опасениям, на преодоление отрезка пути до Бялобжегов мы потратили час с небольшим.

Дорога в польский анклав была хорошо накатанной, частично проходила по качественному немецкому асфальту, а езда по чужому лесу больше походила на петляние между столбиками в строго заданном направлении. После повторного пересечения границы двух миров мы снова выбрались на асфальт, где с удовольствием прокатились с ветерком.

В польском кластере мы провели около полутора часов, и это с учетом того, что даже не заезжали в саму деревеньку.

Как и следовало ожидать, появление аборигенов и рассказ о нашем рейде на другой берег Амазонки произвели впечатление и на бойцов Мортенсона. Затем порядком удивленный сержант сказал, что он может выйти на связь с Жераром в любой момент, и тотчас продемонстрировал работоспособность радиоаппаратуры.

Сказать, что ван Клейст обрадовался, услышав мой голос, значит, не сказать ничего. У бельгийца, как он позднее сам признался, словно рухнула гора с плеч. Закатив трехминутный спич во здравие потеряшек, то есть нас, «команданте» опомнился и… позвал к радиостанции Стрелкова.

Сергей Николаевич первым делом информировал, что с некоторых пор не доверяет каналам радиосвязи, и попросил отложить блиц-доклад до личной встречи.

Я не стал спорить – Николаич не стал бы осторожничать без серьезных на то причин – сообщил, что мы двинемся в путь, как только разыщем одного испанского профессора. Которого, впрочем, не пришлось долго искать – «солдаты удачи» доставили сеньора Хуана Родриго дон Альворадо де Толедо через десять минут, стоило мне лишь заикнуться, что для ученого есть занятие, согласно его образованию. Описание реакции и эмоций дона Альворадо, вступившего в беседу с настоящими инопланетянами с помощью настоящего инопланетного прибора, оставим за рамками данного повествования.

От Бялобжегов до Замятино ехали примерно час с четвертью, в саму деревеньку решили не заезжать. Проехали в полукилометре от ближайшей хаты, так как «дикие гуси» знали, где имеется более удобный выезд на проселок, ведущий в Данилово. Впрочем, нас все-таки засекли, запросив по рации старческим голосом на языке родных осин, кого это черт несет мимо поста местного ополчения.

Ответил водитель головного грузовика, смуглокожий весельчак по фамилии Танга, изъяснявшийся с деревенским акцентом жителя африканской глубинки. Не дав мне и опомниться, этот тип несколько раз произнес позывной, после чего добавил на своем жутком английском, что он везет отряд майора Иуанникоуа.

Ополченец пробурчал что-то неразборчивое, пообещал доложить начальству о проезде колонны и отключился. Наемник же весело улыбался, скаля белоснежные зубы, затем подмигнул мне, мол, все в порядке, друг, таможня дает добро.

– Ну и бардак же у них здесь, – нахмурился капитан Мышкин, наградив Тангу недовольным взглядом. – Может, опознаемся, как положено, и вздрючим мудаков по полной программе?

– Бардак, – вздохнув, согласился я. – Нет, Марк, не станем мы никого дрючить. Здесь в гарнизоне одни старики да бабы, кто похрабрее.

– Когда уезжали, гарнизоном командовал Семен Семеныч, – припомнил мой боевой товарищ. – У него еще супружница вредная, заставила его переезжать из Данилово, чтобы жить подальше от побережья.

Как говорится, помяни черта, и он вскорости обязательно объявится.

Не доезжая до дома Еремеева с полкилометра, мы увидели впереди неторопливо катившийся по дороге тракторный прицеп, запряженный… мохнатым слоном. Животное с флегматичным видом тянуло двухосный прицеп, не обращая внимания на догонявшие его машины. Однако, когда головной «ошкош» пошел на обгон, слон (вообще-то, это была слониха) неожиданно рванулся бежать, а затем вдруг бросился наперерез колонне…

…Визг тормозов, испуганный рев животного, опрокинувшийся прицеп, африканская нецензурщина из уст Танги. Хорошо еще, что не смешались в кучу кони-люди, а пулеметчик не нажал на спуск.

– Хоссподи, да, что же это такое деется?! Средь бела дня! Ездють, ироды, и ездють! Давють, ироды, людей танками! – визгливый женский голос мы услышали сразу же, едва открыв дверцы кабин. – Хоссподи, да когда же это все закончится?!

– Черт, неудобно получилось, – подходя, смущенно пробормотал капитан Барулин: он и Руденко ехали во втором грузовике. – Как же вы так, мужики?

– Слон под капот бросился, – машинально ответил я, не подозревая, какой эффект в данной ситуации может оказать сия фраза.

Все три капитана, ничуть не стесняясь, дружно заржали во весь голос, словно жеребцы. Их смех, в свою очередь, спровоцировал очередной бурный поток площадной брани – женщина выбралась из-за лежащего на боку прицепа и без какого-либо стеснения дала волю эмоциям. Присмотревшись, я признал в пострадавшей жену Семен Семеныча… туды ее в качель!

Между тем из десантного отделения головного грузовика выбрался вождь серокожих, следом за ним последовали два-три воина…

Узрев в наших рядах физиономии иржиков, разошедшаяся было супруга Семен Семеныча тотчас хлопнулась в обморок. На проселке наконец-то воцарилось относительное спокойствие: убежавшая на сотню метров в сторону слониха под мирный рокот моторов «ошкошей» чесала бок о первую подвернувшуюся ей сосну, прицеп лежал на боку, часть личного состава… хохотали, надрывая животы.

– Да ну вас!!! – в сердцах бросил я. – Прицеп перевернуть, слона поймать, бабу вернуть в чувство!

– Вернуть все взад, – сквозь смех и слезы прохрипел Руслан и… захохотал пуще прежнего. Его охотно поддержали Саня, Марк, Танга, троица «солдат удачи», и даже «сэр индеец» со своими воинами. Последние, правда, вежливо улыбались, а не ржали, словно лошади.