Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы - Рустам Максимов

– Майор Иванников, Владимир, Санкт-Петербург, СКП, – ответив на рукопожатие полковника, я ощутил, что тот абсолютно спокоен, словно айсберг. Светло-голубые глаза Налимова походили на две ледышки, на его лице не читалось ни капли эмоций. – После катаклизма занимаюсь разведкой территорий и потихоньку воюю с разными бандитами и террористами.

– Наслышан о вас и о вашей группе, – взгляд полковника слегка потеплел. – Хотелось бы обсудить возможность сотрудничества… Давай перейдем на «ты», если не возражаешь? Мы из одной системы, и, думаю, сможем понять друг друга.

– Ого, слухи о моей скромной персоне достигли Ростова? – искренне удивился я. – Хорошо, переходим на «ты» – так действительно проще говорить о делах и прочем.

– Я услышал о тебе в Москве от Руслана Дадашева, – уточнил Налимов, никак не реагируя на мое ерничество. – Он сказал, что помнит о вашей встрече, и просил передать привет, если на то будет воля Аллаха.

Между тем маленькая колонна остановилась, не доезжая до ворот полтора десятка метров, захлопали открывающиеся и закрывающиеся двери. Первыми спешились мои парни и оба водителя, затем машины покинули иржики, и по команде Тармода выстроились длинной шеренгой вдоль грузовиков.

Как и следовало ожидать, большая часть землян смотрела на серокожих широко раскрытыми глазами, а некоторые, наиболее любопытные, еще и приоткрыв рты. Не удержавшись, я из вредности сфоткал на айфон пару-тройку наиболее вытянувшихся физиономий. Для истории, так сказать.

Далее вновь пришлось заниматься взаимным представлением, знакомить, рассказывать, причем проводить указанную процедуру дважды. Дело в том, что спустя десяток минут после приезда «ошкошей» на базу примчались Кутейкин, Ковалев, Зеленцов, Григорьев, да еще и дюжина ополченцев во главе с Вышинским. В результате все пошло по второму кругу, я охрип, и пришлось передать «бразды правления» в руки Руденко. Язык у Руслана подвешен что надо, а если капитан по доброте душевной слегка приукрасит какой-нибудь эпизод, то Марк с Александром поправят и уточнят. Все равно завтра придется излагать с деталями в более узком кругу, где не будет Налимова и его людей.

– Артем Викторович, которого мы прозвали Раевским? Наш командир? – услышав, что мы чудесным образом пересеклись с Северьяновым, Еремеев долго не мог поверить своим ушам. – Невероятно, такое совпадение… Думал, что меня уже ничем не удивить – перенос и все такое, но это просто за гранью фантастики.

– Лучше представь себе мое удивление, когда меня вдруг вызвал Зиап… Не грузи себя, Свен, тебе нельзя волноваться, – прохрипел я, ища глазами Марину. Ага, вон, оттерли девушку деды-ополченцы, а в двух шагах от нее ростовский крендель… раскатал губу на чужую женщину? Хренушки тебе, другую себе найдешь! – Слушай, я отойду по личному делу, а ты не нервничай… Спасли Северьянова – спасем и его людей.

– Иди уже, а то Маринка за эти дни вся извелась, про тебя выспрашивая. От апартаментов моей бывшей любовницы, – улыбнулся Николай, протягивая мне маленький изящный ключик от единственной уцелевшей на втором этаже комнаты. – Извини за беспорядок, но зато там вас стопроцентно не побеспокоят.

В следующие два с половиной часа мы с Мариной истово любили друг друга, выплескивая все накопившиеся за последнее время чувства и эмоции. В этот момент для нас не существовало ни огромного чужого мира со всеми его тайнами и загадками, ни наших проблем – проблем землян в ином мире. Единственной ценностью для меня была лишь она, моя девушка, жаждавшая любви своего мужчины. И мужчина не подвел – из апартаментов бывшей подруги Еремеева, на зависть окружающим, прорывались серии охов, вздохов, три раза завершавшиеся на высоких нотах женскими криками радости.

Вечером, когда суета вокруг дипломатической миссии иржиков более-менее устаканилась, причем в прямом смысле этого слова, я устроил Всеволоду Кутейкину самый натуральный допрос. Совершенно справедливо считая, что, коли уж его назначили командиром стратегически важного опорного пункта, то старший лейтенант обязан владеть информацией, а также быть в курсе тактической обстановки вообще. Иначе какой он командир опорного пункта, да еще одного из ключевых?

Кутейкин не разочаровал: Сева оказался в курсе всего и вся, что касалось обороны Данилово и Борисовки, имел достаточно полную информацию о состоянии дел у венгров, поляков, в кластерах «Подмосковье» и «Кошкин дом». Более того, немного помявшись для приличия, старший лейтенант по секрету поведал, что ван Клейст уже решил проблему с бунтовщиками.

– Жерар попросил придержать эту новость до завтра, хочет огласить лично, – сообщил Кутейкин, выделив интонацией слово «попросил». Я моментально догадался, что если бы бельгиец приказал, а не попросил, то Сева не «раскололся» бы ни за какие коврижки. Молчал бы, как рыба об лед, и все тут. Хоть пытайте его. – Сказал, что приедет завтра вместе со Стрелковым, и тогда будем решать, как жить дальше.

Как мы уже догадывались, непроницаемый для радиоволн «купол» неожиданно отступил, сжался, сократив площадь покрытия более чем вдвое. Однако в результате этого фокуса территория Конфедерации оказалась рассечена неведомым излучением на две неравные части, что мгновенно доставило всем нам страшные неудобства.

Отныне три кластера, расположенные вдоль западного берега Амазонки, могли поддерживать радиосвязь лишь друг с другом, а также с китайским и армянским анклавами, что лежали на противоположном берегу реки. Плюс, со всеми кораблями и судами Конфедерации, которые находились в устье Амазонки. Теперь, вместо того чтобы банально сказать пару слов по рации, сержант Мортенсон был вынужден посылать к капитану Ланну «лендровер» с парой солдат, а бельгиец не мог напрямую связаться с группой капрала Виллемса. И наоборот.

Как уже говорилось выше, с борта «Велла Гульфа» призвали американских граждан браться за оружие для борьбы во имя идеалов свободы и демократии. Читай – за власть ростовщиков и гомосеков над новым миром. Призыв был услышан и, к сожалению, подхвачен.

В воистину интернациональном отряде профессиональных вояк ван Клейста имелись представители разных наций, в том числе и американцы.

Большая часть наемников, как и положено «солдатам удачи», не заморачивались ни патриотизмом, ни бредовыми лозунгами, воюя исключительно ради собственной выгоды, либо ради спасения собственных жизней. Тем не менее нашлись и такие, кто верил в идиотские лозунги и идеи, или возжелал переметнуться под крылышко более сильного и богатого. В общем, пока одни храбро сражались и гибли от ракет и снарядов пиндосов, другие бросились «мочить» своих боевых товарищей.

Бунт вспыхнул среди бойцов маневренной группы лейтенанта Карно, разбросанных между Мамедовкой и Данилово. Зачинщиком мятежа выступил хорошо нам знакомый чернокожий сержант Райт, к нему примкнули семеро единомышленников: двое американцев, пара южноафриканцев, канадец, англичанин и афрофранцуз.

Марсель Карно пытался вразумить мятежников, и был ими убит. После этого бунтовщики выдвинулись на полигон КМП, рассчитывая сагитировать лейтенанта Ривза и его людей, или захватить, по возможности, имевшуюся у ремонтников боевую технику. Далее Райт планировал захватить и удерживать сектор побережья до высадки морского десанта, а затем совместно со вновь прибывшими морпехами США нанести удар по Данилово с запада.