Никогда_не... - Таня Танич

— Нет, — отвечает вместо меня Артур. — Но Полина быстро научится. И хватит пугать ее Русланом, Оляна. Ты просто ревнуешь, знаю я тебя.

— Все-то ты знаешь, — бурчит Оляна, но не зло, а в шутку. Кажется, они с Артуром давние приятели, из тех, кто постоянно подкалывают и подшучивают друг над другом, а ещё — немного соперничают.

Вместе мы подходим к Актрисе, большой рыжей кобыле, которая смотрит на нас и вправду как звезда экрана — надменно и свысока, из-под гривы, которая спадает ей на один глаз как гламурная челка.

— Не бойся, — тихо говорит мне Артур и делает знак рукой Оляне, чтобы подала ему что-то… кажется ведро, из которого та ловко выуживает яблоко и морковку. — Давай яблоко.

Незаметно достав из кармана складной нож, он разрезает яблоко на четыре части, пока Оляна треплет Актрису по гриве и сама скармливает ей морковь.

— Она сегодня в настроении, — сообщает Оляна. — Сейчас будет ластиться. Осторожно, не ведись! У неё от любви до ненависти — минута дела, будь начеку. Погрызёт!

— Ладонь раскрой пошире, вот так. Выгни от себя, так зубами не зацепит. Она не злая, просто случайно может, — Артур берет мою руку, немного надавливает в центр ладони, выгибая её дугой и приподнимает на уровень морды лошади. А я только и могу, что думать, как здорово с ним вот так кормить животных. Так он может быть совсем близко и ни у кого не возникнет ненужных вопросов или подозрений.

И тут же понимаю, что ошибаюсь.

— Да отстань ты от неё, пусть сама! — Оляна бесцеремонно отталкивает его от меня и, глядя на мое огорошенное лицо, продолжает. — Слушай, я понимаю, ты вся такая цаца из города, но не маленькая уже, давай, старайся. Хватит цепляться за других, так ты ни с кем никогда не поладишь.

— Оляна! — Артур старается скрыть раздражение. — Хорош хозяйничать!

— А то что? — она озорно встряхивает волосами. — Сам же знаешь, чем меньше носиться с новенькими, тем лучше. Кони и человек сами между собой поразумеются, а если не поразумеются, значит, что-то не так. Значит, с подлянкой человек, и кони это чуют. Нет, ты посмотри, посмотри только! — всплескивает руками она. — Брови насупил, глазищами засверкал! Спокойно, Артурку! Ничего твоей дамочке не сделается, это ж только кормежка! Не кипятись давай, а то ещё подумаю, что ты ее на конюшню совсем для другого привел, а я вам помешала!

И она громко хохочет, в то время как мне становится не до смеха. Мы не ведём себя подозрительно, мы же стараемся! А это… это шутка. Обычная неудачная шутка простоватой, резкой на язык девицы. И это ей за то, что назвала меня цацей и дамочкой из города.

Не стоит обращать внимания. Совсем не стоит. Задеревеневшей рукой подношу четвертинку яблока под самый нос Актрисе и тут же чувствую прикосновение бархатистых губ — аккуратное, вкрадчивое, после чего раздаётся громкое хрумканье, и не могу сдержать улыбку. Есть в этом какая-то магия, развеивающая все страхи, все волнения. Лошади и впрямь удивительные животные, рядом с которыми успокаиваешься и кайфуешь от любых мелочей.

Аккуратно глажу Актрису по лбу, по белой звёздочке между глаз, а она, пофыркивая, трясёт головой и чувствительно прикусывает мне пальцы.

— Ай! — одергиваю руку и смеюсь. — Кусается!

— Ещё просит, — с улыбкой отвечает Артур, и вкладывает мне в ладонь ещё кусочек яблока. Беру его быстро, стараясь не соприкасаться с ним пальцами, параллельно замечая, как солнце, просвечивабщее в небольшие окошки у потолка, отражается мягкими золотистыми бликами в его глазах — и быстро опускаю голову.

Похоже, до конца нашей поездки мне так и придётся смотреть в пол и чувствовать себя воровато, как преступница. Ничего не скажешь, съездили вместе за город, отдохнули. Хоть лошади есть, и то хорошо.

Снова выгибаю ладонь, как он учил меня, и даю Актрисе второй кусочек яблока. Она с готовностью хватает его и снова громко хрустит, потряхивая при этом гривой.

— Вот ещё, сахар, — Артур, похоже, не собирается становиться осторожнее. Он кладёт сахар в мою раскрытую ладонь и, не выпуская ее, подносит к морде лошади — Актриса аккуратно подхватывает угощение, щекочет меня носом, довольно фыркает. Не выдерживаю и снова смеюсь, чувствуя, как его пальцы разжимаются и быстро пробегают вверх, до самого моего локтя. Он неохотно опускает руку, и я тоже. Ничего не должно быть заметно. Это всего лишь пара секунд.

— М-да… — раздаётся сзади Олянин голос и я не знаю — то ли она та скептично хмыкает из-за того, что не одобряет такте методы заботы о «новичках», то ли всё просекда и подшучивает над отношением Артура ко мне.

Понимая, что нельзя оставлять ситуацию просто так, хочу ее отвлечь, как-то сбить градус двусмысленности, но не успеваю.

— Так, ну че как? Что вы там! Че спрятались, а, салаги! Время идёт, пора седлаться!

Артур, тоже слегка выбитый из колеи этой неожиданной тирадой, громко выдыхает — не могу понять, то ли от раздражения, то ли, чтобы не рассмеяться. Но в следующую секунду понимаю, что настроение у него очень даже хорошее.

— О, Вэл… Совсем одичал уже. Решил, что теперь он конник. Что в нем это всегда было, но только сегодня проявилось. Опять за местного сойти хочет, уже бизнес-план для фермы придумал.

— Что-о?!

Ей-Богу, скорость развития Вэловых деловых связей начинает меня пугать. Сначала бригада строителей, которых он таки увёз с собой, потом коллаборация с самогонщиками, и теперь вот — мимикрия под хуторянина. А как же Париж?

— О-о… — тянет Оляна, и насмешливо фыркает. — Шо ещё за ковбой?

Вэл направляется к нам точно так же, как шла Оляна каких-то пятнадцать минут назад, лучи солнца за его спиной расходятся резкими снопами во все стороны, а я стараюсь проморгаться, не веря своим глазам. Потому что на нем действительно ковбойская шляпа. Кажется, ещё секунда, и вокруг нас зазвучит музыка из вестерна, а из-за пояса он достанет кольт и пальнет в воздух.

Успев переодеться во франтоватую чёрную рубашку и такие же чёрные обтягивающие джинсы, он выглядит как косплеер героев из фильмов про Дикий Запад.

— Где ты взял шляпу? — только и могу сказать я. Что бы ни произошло сегодня, больше ничему так сильно я не удивлюсь

— Так это ж наша. В хламе всяком валялась, на горище, вместе с костюмами пиратов и цыган. У нас самодеятельность в клубе в таком выступала когда-то, я совсем малая была… — Оляна отвечает быстрее, чем Вэл открывает рот, и поигрывая в руке огрызком от морковки, неожиданно добавляет: — А тебе ничо так. Даже идёт. Не, ты, конечно, похож на придурка, но это если вспомнить, что шляпа с чердака. А так — на понтах такой. Типа опасный… — и она громко хохочет, не обращая внимания на то, как меняется лицо Вэла — от надменного возмущения, что кто-то посмел испортить его эффектное появление, до мальчишеского восторга от комплимента, который тут же сменяет обида, как только он понял, что над ним насмехаются.

И, пока Вэл заливается румянцем от негодования, Артур снова вмешивается: