Темные аллеи. Окаянные дни - Иван Алексеевич Бунин

по Древу,

Водит, тянется малой головкой своей,

Ищет трепетным жалом нагую смущенную Еву

Искушающий Змей.

И стройна, высока, с преклоненными взорами Ева,

И к бедру ее круглому гривою ластится Лев,

И в короне Павлин громко кличет с запретного Древа

О блаженном стыде искушаемых дев.

1952

P. S. По древним преданиям, в искушении Евы участвовали Лев и Павлин. (Примеч. И. А. Бунина.)

Примечания

1

Дай им вечный покой, Господи, и да светит им вечный свет (лат.).

2

Возлюбленная нами, как никакая другая возлюблена не будет! (лат.)

3

Нет ничего более трудного, как распознать хороший арбуз и порядочную женщину (фр.).

4

Добрый вечер, сударь (фр.).

5

Вода портит вино так же, как повозка дорогу и как женщина душу (фр.).

6

«Друг» (фр.).

7

Красной икры, винегрета… Два шашлыка… (фр.)

8

Это я вас благодарю (фр.).

9

Милосердный Господь всегда дает штаны тем, у кого нет зада… (фр.)

10

Кто женится по любви, тот имеет хорошие ночи и скверные дни (фр.).

11

Терпенье – медицина бедных (фр.).

12

Приходящая домашняя работница (фр.).

13

Любовь заставляет даже ослов танцевать (фр.).

14

Гарсон, кружку пива! (фр.)

15

Старый сатир! (фр.)

16

Нет писем, сударь, нет телеграмм (фр.).

17

Иностранные газеты! (фр.)

18

Будем веселиться! (лат.)

19

Говорите за себя… (фр.)

20

Это камаргианка (фр.).

21

Скажите, Одетт, кто эта дама? – Какая дама, сударь? – Дама брюнетка, там? – Какой стол, сударь? – Номер десять. – Это русская, сударь. – Ну, и… – Я ничего не знаю о ней. – Она у вас давно? – Три недели, сударь. – Всегда одна? – Нет, сударь. Был один господин… – Молодой, спортивного вида? – Нет, сударь. Очень задумчивый, нервный… – И в один прекрасный день он исчез? – Да, сударь (фр.).

22

Довольно!.. Правда, мадам? (фр.)

23

Очевидно, опечатка (ред.).

24

«Осторожно, злодей» (лат.).

25

Человек много лет был скотом, а затем много лет был дураком (фр.).

26

Даты везде по старому стилю. (Примеч. И. А. Бунина.)

27

Этим малым успехам много способствовала та светская жизнь, которую вел тогда юноша Толстой. Он поступил в университет сперва на факультет арабско-турецкой словесности, когда же, из-за своей светской праздности, не был переведен с 1-го курса на 2-й, перешел на факультет юридический. Но и этот факультет не вызвал в нем охоты к университетскому образованию. «Что вынесем мы с вами из университета? – спрашивал он однажды одного своего товарища. – Что вынесем мы из этого святилища, возвратившись восвояси, в деревню? На что будем пригодны, кому нужны? Смерть князя Игоря, змея, ужалившая Олега, – что же это, как не сказки, и кому нужно знать, что второй брак Иоанна на дочери Темрюка совершился 21 августа 1562 года, а четвертый на Анне Колтовской в 1572 году? А как пишется история? Грозный царь Иоанн вдруг с 1560 года из добродетельного и мудрого превращается в бессмысленного, свирепого тирана. Как и почему? Об этом и не спрашивается!» Так уже и тогда стала обнаруживаться одна из самых главных черт его – вызывающее презрение к общепринятому, тоже идущее из жажды «освобождения», борьбы с «подчинением». (Примеч. И. А. Бунина.)

28

Всюду, где это не оговорено, курсив мой. (Примеч. И. А. Бунина.)

29

Доктор Душан Маковицкий, домашний врач, друг и последователь. (Примеч. И. А. Бунина.)

30

О колониях толстовцев он всегда говорил неприязненно: «Жить святым вместе нельзя. Они все помрут. Одним святым жить нельзя». (Примеч. И. А. Бунина.)

31

Умирающий кн. Андрей, Пьер в плену у французов, о. Сергий, сам Толстой… Наиболее заветной художественной идеей его было, думается, это: взять человека на его высшей мирской ступени (или возвести его на такую ступень) и, поставив его перед лицом смерти или какого-либо великого несчастия, показать ему ничтожество всего земного, разоблачить его собственную мнимую высоту, его гордыню, самоуверенность… Отсюда и «постоянное стремление его видеть и развенчивать то, что таится в душе человека под всеми формами блестящей внешности». Почему так преклонялся он перед «народом»? Потому, что видел его простоту, смирение; потому, что миллионы его, этого простого, вечно работающего народа, жили и живут смиренной, нерассуждающей верой в Хозяина, пославшего их в мир с целью, недоступной нашему пониманию. (Примеч. И. А. Бунина.)

32

«Чем больше он думал в те часы страдальческого уединения и бреда, которые он провел после своей раны, тем более, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви значило – никого не любить, значило – не жить этой земной жизнью…» (Примеч. И. А. Бунина.)

33

«Ну хорошо, у тебя будет шесть тысяч десятин в Самарской губернии, триста голов лошадей. Ну и что же из этого? Что потом? Ну хорошо, ты будешь славнее Гоголя, Пушкина, Шекспира, Мольера, всех писателей в мире – ну и что ж? Что потом?» («Исповедь») (Примеч. И. А. Бунина.)

34

«Разве не тогда приобретал я все то, чем я живу теперь?» Приобретал и тогда, но сколь бесконечно мало в сравнении с тем, что приобретал на этом пути! (Примеч. И. А. Бунина.)

35

«Тогда не было ни смерти, ни бессмертия». Ригведа. (Примеч. И. А. Бунина.)

36

«Пусти, пусти меня!» Это и значит: «Вон из Цепи!» Но что там, за Цепью? «Пойди, посмотри, чем это кончится? Надо, надо