Кузница Тьмы - Стивен Эриксон

она. – Я никогда прежде ни о чем тебя не просила, повелитель Аномандер, но теперь стою перед тобой и умоляю. Разве Галас не достаточно для тебя сделал? Разве он не провел большую часть жизни, служа тебе?

Грипп шагнул к женщине, и на лице его отразилось отчаяние.

– Любимая…

Аномандер и Хиш одновременно подняли руку, вынуждая его замолчать.

– Госпожа Хиш, – промолвил Первый Сын, – но Грипп Галас ни о чем таком меня не просил.

Хиш развернулась к Гриппу:

– Это правда? Ты не обратился с единственной просьбой к своему хозяину?

– Прости меня. – Старик склонил голову. – Но повелитель сказал, что крайне во мне нуждается.

– Да, – кивнул Аномандер. – Однако теперь вижу, что просто не подумал как следует. Прошу прощения, госпожа Хиш. Мне стыдно, что я оказался столь бесчувственным. Ты сказала, что умоляешь, но в том нет нужды.

Хиш уставилась на него, лишившись дара речи.

Аномандер повернулся к Гриппу Галасу:

– Мой старый друг, ты долго служил мне с честью и отвагой. Я во всем полагался на тебя как на самого верного своего слугу и ни разу не слышал от тебя ни единого слова жалобы. Ты перевязывал мне раны на поле боя. Ты исправлял последствия глупых ошибок моей молодости. Неужели ты в самом деле считаешь, будто сейчас, в этот полный опасностей день, я снова натяну связывающий нас поводок? Нас всех ослабили несчастья, и воистину создается впечатление, будто все нежные чувства дрожат от страха перед лесом ножей. Грипп Галас, мой старый друг, твоя служба мне заканчивается здесь и сейчас. Ты завоевал сердце женщины, от которой во всех отношениях захватывает дух. Если для любви требуется разрешение – я даю его. – Аномандер перевел взгляд на Хиш Туллу. – Тебе не о чем просить и не от чего отрекаться, госпожа. Хотя бы сегодня я помогу свершиться любви. – Он вскочил в седло. – Удачи вам, друзья мои. И на этом всё.

Грипп Галас потрясенно уставился вслед своему бывшему хозяину.

Хиш подошла ближе, взяв его за руку, и тут же почувствовала, как он тяжело на нее оперся.

– Клятый дурень, – тихо проговорила она. – А я-то думала, что ты хорошо знаешь Аномандера.

Лес в этом месте умер. Остались лишь торчащие из болотистой травы скелеты деревьев и покрытые мхом гниющие бревна. Каждый холмик окружала черная вода с маленькими островками из пучков травы и тростника. В пахнущем гнилью воздухе роились насекомые. Лагерь разбили на краю этой затонувшей земли, встретившейся отряду во время бегства с юга. Десяток тлевших костров, в которые подбрасывали зеленую траву, заполняли воздух дымом, отгонявшим назойливую мошкару. Нарад сидел возле одного из этих костров, чувствуя, как слезятся глаза.

Их колонна целиком состояла из преступников, а он был в ней последним, как и подобало уроду – закопченному, покусанному комарами и грязному. В лесу он чувствовал себя как дома, вот только компания, в которой ему приходилось находиться, подкачала.

К ним постепенно присоединялись другие. С запада пришел отряд под командованием капитана Халлида Баханна, которого сопровождали красивая женщина по имени Тате Лорат и ее молоденькая дочь Шельтата Лор. Вновь прибывшие рассказали им о резне в монастыре и разграблении Абары-Делак. А теперь с юга появился еще один отряд, при виде которого окружавшие Нарада солдаты зашевелились, собирая оружие и надевая шлемы. Он услышал, что наконец-то прибыл их капитан.

Стоя рядом с остальными и глядя на всадников, Нарад понял, что любопытство бывает разным. Желание увидеть за именем лицо, если это имя было окутано историями о героических деяниях, относилось к чистой воды любопытству. Но и лицо чудовища по-своему привлекало, виной чему, возможно, было сбивающее с толку узнавание: осознание того, что все лица можно увидеть в одном, или, что важнее, не требуется особого воображения, чтобы узреть в этом лице свое собственное. Нарад не знал, что именно заставляет его напрягать взгляд, чтобы рассмотреть капитана Скару Бандариса, но понимал, что того ждет быстрое преображение.

После того как их отряд поспешно сбежал, учинив резню на месте предстоящей свадьбы, Нараду постоянно мерещились трупы. Он мысленно представлял своих спутников лежащими на земле без признаков жизни, с застывшими в смертельной гримасе лицами. Возможно, это была лишь игра воображения, а может, обещание или даже молитва. Он и впрямь желал им всем смерти. Ему хотелось посмотреть в их когда-то смеющиеся глаза и увидеть застывшие взгляды мужчин и женщин, у которых больше нет поводов для смеха. Ему хотелось разглядеть шутку судьбы, показать каждому увиденному им лицу улыбку, на которую уже невозможно ответить и которой нельзя бросить вызов.

Ехавший во главе своего отряда Скара Бандарис резко натянул поводья взмыленной лошади. Нарад, прищурившись, взглянул в лицо капитана, желая облечь его в безжизненную маску.

Но он не увидел ничего, кроме ослепляющей ярости.

– По чьему приказу вы действовали?!

Солдаты, уже начавшие собираться, чтобы приветствовать своего капитана, внезапно попятились.

В сердце Нарада что-то ярко вспыхнуло, подобно огню.

Скара Бандарис спешился и направился прямо к сержанту Радас:

– Кто твой командир, сержант? Отвечай!

– Вы, капитан.

– И какой приказ я вам отдал?

– Мы должны были ждать вас в лесу. Но, капитан, лейтенант Инфайен Менанд привезла нам приказ от капитана Хунна Раала.

На лице Скары появилась недоверчивая гримаса.

– Хунн Раал приказал легиону убить повелителя Джайна и его дочь? Лишить жизни высокородных, собравшихся на празднование свадьбы? Хунн Раал велел вам науськивать солдат на Энесдию? Изнасиловать ее и бросить умирать на каминной плите, которая была свадебным подарком повелителя Аномандера его брату? Могу я увидеть этот приказ, сержант? Покажете мне личную печать Хунна Раала?

Радас побледнела:

– Капитан, лейтенант Инфайен, доставившая известие от капитана Хунна Раала, взяла командование на себя. Я – солдат легиона Урусандера. И следую приказам своего начальства.

– Где сейчас Инфайен?

– Поехала на восток, капитан, чтобы присоединиться к командиру Урусандеру.

Появился капитан Халлид Баханн. Рядом с ним шла Тате Лорат, а за ними следовал одноногий старик, который с трудом ковылял по размокшей земле, опираясь на костыль. Нарад уже видел раньше Халлида, и ему легко было представить лицо капитана в виде безжизненной маски, лишенной какой-либо надменности. Халлида Баханна все считали тираном, что лишь подтверждали его манера держаться и черты опухшего лица. Пожалуй, мертвым он выглядел бы лучше всего.

– Добро пожаловать, Скара, мой старый друг, – сказал Халлид. – Полагаю, мы оба согласимся с тем, что произошло несколько досадных недоразумений. Теперь перед нами стоит задача смягчить их последствия ради нашего общего дела.

Бандарис бесстрастно взирал на офицера, стоящего перед ним.

– Воистину