Кузница Тьмы - Стивен Эриксон

В коридоре азатанай остановился.

«Я забыл ее предупредить. После рождения одних врат появятся и другие».

Спиннок Дюрав и его командир ехали к побережью моря Витр верхом на тяжело дышавших в едких испарениях лошадях. Услышав раскатистый грохот, будто раскалывался сам воздух, они поспешно оседлали коней и, покинув лагерь, который был разбит среди валунов в отдалении от берега, отправились выяснить, каков же источник этого жуткого звука.

В течение трех дней Спиннок и другие члены их отряда исследовали побережье, встречая десятки мертвых и умирающих чудовищ, абсолютно не похожих друг на друга. Будучи порождением Витра, все они были вскормлены его отравленным молоком, и море, ставшее для них домом, наделило своих детей безумным чувством голода. Эти создания выползали из серебристых вод, растерзанные и истекающие кровью, с болтающейся шкурой на боках и торчащими обломками костей. Но даже при всем этом умирали они долго.

Подобная картина внушала смотрителям Внешних пределов настоящий ужас. В этом обреченном вторжении не было никакого смысла, и, несмотря на всю жестокость, порожденную появлением демонов, их предсмертные судороги не вызывали ничего, кроме жалости. Как заметил еще только вчера Калат Хустейн, любая сущность, звериная или какая-то другая, в таких муках могла лишь бить вслепую.

Смотрители Внешних пределов знали, что от этих тварей лучше держаться подальше, раз за разом видя подтверждение истинности доклада Финарры Стоун, когда невероятные существа, походившие скорее на раздувшиеся туши, находили в себе силы бороться за жизнь, стремясь выбраться из Витра.

Ужас тяжелым бременем наваливался на смотрителей. Спинноку Дюраву казалось, будто для него померкли все радости жизни. Каждое утро он просыпался разбитым, чувствуя себя полностью беспомощным и страшась очередного путешествия к побережью.

Когда едкий воздух содрогнулся от громового удара, они выехали из-за последних валунов над берегом и наконец-то увидели источник этого явления.

Над морем Витр парила огненная стена, как будто родилось новое солнце. Однако стена эта была не настолько яркой, чтобы их ослепить. Плясавшее на ее краю пламя, казалось, вырывалось наружу полосами и нитями, будто слетающее с края крутящегося колеса расплавленное золото, а затем исчезало, подобно искрам, и ни один, даже самый маленький огонек не падал обратно в серебристое море.

Размеры парящей в небе огненной стихии трудно было определить, но отражение, которое она отбрасывала в море, выглядело воистину огромным.

Отряд остановился на берегу, выстроившись в ряд. Лошади дрожали под всадниками, а когда Спиннок поочередно посмотрел налево и направо, его потрясла сама мысль, что он и другие смотрители, тисте из Куральда Галейна и даже Матерь-Тьма каким-то образом способны противостоять подобным силам природы.

Внезапно юношу охватила уверенность, что это море невозможно победить. Оно лишь будет расти и дальше, пожирая землю, подобно некоему чудовищу, отравляя воздух и лишая жизни все, чего ни коснется. Магия была против него беспомощна, а одной силы воли оказывалось слишком мало.

– Там внутри какие-то фигуры! – крикнул один из смотрителей Внешних пределов.

Спиннок снова взглянул на пылающее колдовство.

Воздух в очередной раз с треском раскололся, заставив лошадей пошатнуться и выбросив из седла большинство наездников. Спиннок сумел удержаться верхом, отчаянно пытаясь сохранить равновесие. От порыва ветра, что пронесся по поверхности моря, она вся покрылась волнами, и наконец хотя бы отчасти стало понятно, какое расстояние отделяет побережье от этого бушующего солнца.

Похоже, Спиннок первым сообразил, что это может означать.

– Нужно бежать! – крикнул он. – Командир! Надо немедленно уходить отсюда!

Он увидел Калата Хустейна, который тоже сумел удержаться на лошади. Тот развернулся, уставившись на Спиннока, а затем начал громко кричать:

– Уходим! Быстрее!

Лошади, сбросившие седоков, уже успели сбежать. Спешившиеся смотрители быстро помогли подняться товарищам. Слышалось полное ужаса ржание; казалось, содрогается сам берег.

Прогремел третий взрыв.

Спиннок оглянулся.

«Бездна меня побери! Бездна побери всех нас!»

Из огня появились драконы с распростертыми крыльями, рассекавшие хвостами воздух. Один за другим элейнты поднимались в воздух, будто освобожденные из клетки птицы. Сквозь завывания ветра доносились их пронзительные крики.

Со стороны моря накатывали на берег монументальные волны.

Калату Хустейну больше не требовалось никого подгонять. Отряд поспешно отступал от берега. Даже гигантские валуны не казались надежной защитой от того, что должно было произойти.

Ворвавшись в гущу утесов и скал, Спиннок полностью положился на свою лошадь, предоставив ей самой искать дорогу. Юношу накрыла широкая тень, и, подняв голову, он увидел брюхо и просвечивающие крылья плывущего над ними дракона. Длинная шея элейнта изогнулась, и стала видна голова, почти полностью перевернутая. Спиннок заметил, как блеснули глаза посмотревшего на него чудовища. Затем клиновидная голова наклонилась, будто окидывая взглядом других всадников, которые только что выехали из-за валунов и начали пересекать мертвое пространство, направляясь к черной траве на равнине Призрачной Судьбы.

Удивительное создание растопырило когти, а затем снова их сомкнуло.

Мгновение спустя дракон, яростно ударяя крыльями, поднялся выше в небо. Один из его товарищей спикировал было ближе, но первый дракон предупреждающе щелкнул челюстями, и тот снова взмыл вверх.

К Спинноку подъехал сержант Беред.

– Девять! – выкрикнул он, глядя на юношу широко раскрытыми глазами.

– Что?!

– Их было девять! А потом все снова закрылось!

Спиннок обернулся, но в это мгновение его лошадь добралась до высокой травы и нырнула на ближайшую тропу. Со всех сторон хлестали высокие, острые как бритва стебли. Юноше пришлось опустить забрало и наклонить голову, пока его лошадь галопом скакала вглубь равнины Призрачной Судьбы.

Земля сотряслась от нескольких взрывов, трава полегла от усилившегося ветра.

Оглянувшись, Спиннок увидел первую и самую большую волну, которая взметнулась над валунами, разбрасывая многие из них в стороны, будто камешки.

Серебристые волны устремились через мертвое пространство и ударили в край травы.

Спиннока ослепила яркая вспышка. Послышались крики и вопли, его собственная лошадь споткнулась, и молодой смотритель, перекувырнувшись в воздухе, тяжело приземлился на примятый травяной ковер. Скользя и чувствуя, как бесчисленные стебли рассекают его кожаные доспехи подобно острому железу, он несколько раз перекатился, прикрыв руками лицо, и наконец остановился, лицом в ту сторону, откуда пришел.

От увиденного у него перехватило дыхание.

Витр бился о невидимую стену, ограниченную краем равнины Призрачной Судьбы, от которого отбрасывало накатывающуюся серебристую воду. Волна за волной ударялись о незримую преграду, после чего каждая из них быстро теряла силу. Несколько мгновений спустя пенящееся и бурлящее море начало отступать.

Спиннок сел, удивляясь, что ничего себе не сломал. Но он весь был скользким от крови. Юноша увидел, как примерно в десяти шагах с трудом поднимается на ноги