Лачуга должника и другие сказки для умных - Вадим Шефнер

– Давай грузиться, – молвил Юрик и, перешагнув борт воздушной гондолы, расселся на ее поперечном сиденье. Вслед за ним и я, предварительно водрузив на корму свой рюкзак, сел на свободное место – и сразу осознал, что начался подъем. Крыша была уже глубоко внизу, и мне стал виден наш двор, а потом и соседние дворы, и Средний проспект. Трамваи, автомобили и прохожие были абсолютно неподвижны – и в этом мне почудилось чтото жуткое. Тут Юрик произнес:

– Серафим, заявляю тебе как пассажиру-перворазнику, что по земному времени звездолет завис на одну тысячную часть секунды. Для всех землян, кроме тебя, он невидим, незрим, ненаблюдаем, незаметен… Но мы уже у цели.

Через секунду мы очутились в просторном трюме звездолета и, сопровождаемые стройной неземной стюардессой, поднялись до внутреннему трапу в пассажирский салон, где, к моему неудовольствию, вовсю звучала музыка. Звездолеты уже неоднократно описаны фантастами, поэтому скажу только, что тот реальный небесный корабль, на котором я очутился, имел команду из шести иномирян и мог принять на борт пятьдесят пассажиров. Пока что половина мест пустовала, так что мы сразу нашли себе две койки, после чего направились в кабину управления, где Юрик представил меня астропилоту и остальным членам экипажа. Мой друг довольно долго рассказывал им что-то, и на лицах их я заметил удивление и грусть.

– Что ты им набрехал обо мне? – спросил я Юрика, когда мы вернулись в салон.

– Я не брехал, не врал, не лгал, не морочил, не сочинял! Я просто сообщил им, что ты решился жить, обитать, пребывать, существовать на Фемиде, и они горько сочувствуют тебе.

– Пусть сами себе сочувствуют, – ответил я. – Лучше бы навели порядок в своем летном хозяйстве! Ишь музыка как гремит, будто в пивном баре!

Тут Юрик стал втолковывать мне, что без музыки нельзя. Ведь на этом звездолете возвращаются на Куму – кто на побывку, а кто и навсегда – подкидыши с разных планет, они стосковались по родным мелодиям. В этот момент к нам подошла стюардесса с подносом, на котором красовались два бокала с какой-то розовой жидкостью.

– Юрка, объясни этой красоточке, что я непьющий, – обратился я к другу, –

– Серафимушка, это не вино. Это есть микстура, дающая весомость. Если ты не примешь ее в глубь себя, то стоит набрать звездолету скорость – и ты возлетишь под потолок и будешь там парить и покачиваться.

Пришлось выпить. Напиток оказался вполне безалкогольным. Вскоре послышался резкий звонок.

– Остановка скончалась, мы уже летим, – сообщил мне Юрик.

Весь пассажирский состав звездолета состоял из молодых подкидышей. Внешний вид они имели вполне человекообразный. Одеты были по-разному: на некоторых – костюмы, напоминающие наши земные, на других – какие-то немыслимые хламиды; один паренек щеголял в плаще из блестящей рыбьей чешуи. Говорили они все, разумеется, на своем куманианском языке. Юрик много беседовал с ними и не раз пытался пересказать мне их впечатления о чужих планетах. Но слушал я его без должного внимания, мне мешал страх. Обстановка, в которую я попал, была столь необычной, что мне казалось, будто вот-вот произойдет что-то непредвиденное, что-то погибельное. Впрочем, это не мешало мне питаться наравне со всеми. Пища была сугубо вегетарианской, но вполне доброкачественной, и стул у меня был нормальный. В носовой части салона, возле двери, ведущей в кабину управления, в переборку был вмонтирован большущий телеэкран непрерывного действия. Каждый пассажир мог наблюдать планеты, мимо которых пролегал курс звездолета. А стоило нажать на кнопку уточнителя – и мгновенно та сторона планеты, которая была ближе к, нам, представала взору в увеличенном, в уточненном виде. Можно было разглядеть даже города и прочие реалии цивилизации. Однако иномирян эти чудеса не шибко интересовали, видно, были делом привычным. Их куда больше ихняя музыка привлекала. И число этих подкидышей, стосковавшихся по родной какофонии, все росло. За первые десять суток полета мы раз пятнадцать зависали над неизвестными планетами, чтобы принять на борт новых пассажиров. А на одиннадцатые сутки попал я прямо-таки в стрессовую ситуацию. Проснулся я рано, пока все иномиряне спали еще, и направился тихой сапой в гальюн. Потом в душевую кабину зашел, душ для бодрости принял, обсушился под струей теплого воздуха, оделся – и иду обратно на свое спальное место. И тут машинально глянул я на телеэкран – и вижу: какая-то там планета маячит. И что-то родное почудилось мне в этом небесном теле. Вгляделся – а там, как на школьном глобусе: Африка, Европа; и даже Италия в виде известного сапога обозначается… У меня дыхание перехватило: да ведь это Земля! Я кинулся к спящему Юрику, растормошил его.

– Юрка, наш небесный ковчег с пути сбился! – закричали. – Крутился-крутился по Космосу – и опять к Земле вернулся! Наверно, у астропилота ум за разум зашел?! Или приборы не в порядке?! Беги скорее в кабину управления, скажи там, что поворачивать надо, а то мы о Землю расшибемся!

– Успокойся, Серафимушка, – тихо ответил мне Юрик, – это Земля, да не та. Это другая.

– Что значит «другая»?! Не может быть другой Земли! Земля, – одна!

– Нет, Фима, Земель много. Ты погляди внимательно на эту вот…

Планета в этот миг повернулась к нам той стороной, где Скандинавия и Балтийское море. Я нажал кнопку уточнителя, вгляделся. Никаких городов не видать. И на месте Ленинграда – никакого Ленинграда, всюду темно-зеленое лесное пространство.

– Это фальсификация какая-то, – сказал я Юрику. – Какая же это Земля, если на ней Питера нет?!

– Его на ней еще нет, – спокойно уточнил Юрий. – Эта земля еще не доросла до Питера, она еще девочка полудикая. По ней еще динозавры бегают. Это – Земля № 274.

– Юрик, сукин ты кот! – воскликнул я. – За все годы дружбы нашей не сказал мне, что у моей Земли сестры есть! А ведь ты, выходит, давно это знаешь.

– Фима, потому я и молчал про это, что друзья мы. Один наш мудрец так высказался: «Взвалив на себя груз умолчания, убережешь друга от горькой правды». Ведь вы, земляне с Земли № 253, считаете себя единоличниками во Вселенной и очень гордитесь этим… Не хотел я пригибать твою гордость, не хотел говорить тебе, что только в доступном нам космическом регионе имеется 278 Солнечных Систем и в каждой из них есть Земля. Все эти земли астрономично, геологично, биологично, экологично и исторично абсолютно идентичны до последней травинки – и только стадии их развития не совпадают, ибо зародились они не единовременно, а с интервалами.

– Ну, Юрка, оглоушил ты меня – хуже, чем гирей по черепу!.. Выходит, мы, земляне, – не цари, а рядовые Вселенной…

– Утешься, Фимушка! Мы на своей Куме № 17 в древности тоже думали, что мы единственные.

И когда выяснилось, что это не так, очень обижены были. Но потом привыкли, усмирились…