Девушки здесь все такие милые - Лори Элизабет Флинн

Он писал: «Все мысли о тебе. С ума сойти можно! Если бы ты училась здесь мы бы уже куда нибудь выбрались вместе жалко что ты не в Дартмуте». Это был поворотный момент. Я могла отступить – а могла довести начатое до конца.

Я несколько раз переписывала и стирала одни и те же слова, прежде чем остановилась на варианте, который сочла подходящим. На варианте, который требовал ответа. «Мы не так уж далеко друг от друга – может, я смогу когда-нибудь к вам выбраться».

Я ждала ответа, но ответа не было. Он не спал – Флора все еще с ним болтала. Меня корежило от злости и нетерпения. Вот не надоедает ей часами лясы точить?

Я убеждала себя, что он просто выверяет каждое слово. Когда Флора наконец положила трубку, я не сомневалась, что он вот-вот прорежется. Чем больше времени проходило, тем сильнее я верила, что он пишет что-то судьбоносное.

– Хочешь фильм посмотреть? – предложила Флора, влезая в тапочки. – Здорово, что ты сегодня никуда не идешь.

Ох, сколько всего мне хотелось ей сказать! Я не сводила глаз с ее ногтей – креветочно-розовых, в белую крапинку.

– Задали много. Давай в другой раз.

В тот вечер я, наверное, раз сто обновляла почту, маниакально жала на мышку, не снимая одеревеневших пальцев с клавиатуры. Я злилась больше на себя, чем на Кевина, – что ж я так на нем зациклилась, почему из всех именно он?

Когда я проснулась поутру, ноутбук был зажат между моей спиной и стенкой, словно забытый любовник. Адреналин хлынул по жилам, я резко выпрямилась, словно восклицательный знак в человеческом обличье. Вне всякого сомнения, его письмо уже ждет во входящих.

Но в почте ничего не было.

На третий день я была уже близка к помешательству. Он по-прежнему болтал с Флорой; ее голос был неизменным саундтреком к моим вечерним попыткам позаниматься. Снова и снова мне воображалось, как Флора ошеломленно замолкает, вдруг услышав от Кевина, что он больше ее не любит.

Салли затащила меня на вечеринку в комнату Клары, все мы пили «Столичную» и курили травку, Салли кружила по комнате, а когда заскучала, стала обольщать меня еще какой-то тусовкой. Как бы она ни хаяла ребят из команды по лакроссу, живущих в Бете, но все равно продолжала к ним наведываться. Может быть, она так же, как и все мы, жаждала самоутверждения.

– Кандидатура на ночь у тебя есть? – поинтересовалась она. – Как насчет этого, как его – Джордана? Он говорит, у тебя классные сиськи.

Джордан, который и вправду говорил мне, что у меня классные сиськи, отключился вскоре после того, как снял с меня лифчик. Очередной уэслианец, который меня в упор не видел.

– Я правда устала, – ответила я. – Пойду-ка я лучше домой.

Силы меня внезапно покинули. Я провела в Уэслиане меньше двух месяцев, а в тот миг казалось, что счет идет уже на годы.

Услышав отказ, Салли уставилась на меня. Она не привыкла, чтобы ей перечили.

– Что? Но ты не можешь меня бросить! Останемся еще хоть на часок! – Ее ногти впились в мою руку.

– Да просто… не знаю, нет настроения.

Мне хотелось рассказать ей о Кевине, но я знала, что лучше не стоит. Парни для нее – просто аксессуары, которые она меняет так же часто, как трусы. Ей не понять.

– Ты права, – закивала она, и я ощутила прилив облегчения. – В жопу эту вечеринку! Давай оторвемся по полной! Ты когда-нибудь пробовала секс втроем?

Я раскрыла рот:

– Нет. А ты?

– Само собой. – Она большим пальцем оттянула мою губу. – С Иви и одним парнем. Предварительно мы нажрались экстази. Ничего особенного. – Она подняла глаза к потолку и поправила чокер. – Знаешь, я ей о тебе рассказала. И, по-моему, она теперь ревнует.

Она огрела меня этой фразой, как хлыстом, – чтоб я вела себя как следует и понимала, что ставки будут расти. Наверняка Салли жалеет, что вместо Иви рядом с ней сейчас я.

– Сегодня не могу, – сказала я. – Прости.

Она наконец отпустила мою руку и перебросила волосы через плечо.

– Ну ладно. Найду кого-нибудь другого. Кто действительно хочет со мной тусить.

Сталь в ее голосе невозможно было не услышать.

– Я хочу, ты же знаешь, – сказала я. – Просто переживаю из-за всех этих экзаменов. Давай сходим куда-нибудь завтра?

Только тут я осознала, что моего мнения по поводу наших планов никто никогда не спрашивал.

– Посмотрим, – тихо ответила она и отвернулась.

Оставив ее в Бете, я в одиночестве поплелась в Баттс-С. Вроде мы и не поссорились – но я что-то сделала не так, пересекла грань, о существовании которой толком и не подозревала. С каждым шагом меня все сильнее одолевало желание вернуться.

Флора еще не спала, когда я пришла, – сидела во флисовой пижаме на кровати, скрестив ноги.

– Амб. Ты не поверишь. – Голос у нее дрожал.

Свершилось! Кевин ее бросил, и она в стадии отрицания – потому что на горе или гнев она просто не способна.

– Что случилось? – спросила я. Горло у меня перехватило, мне уже не терпелось залезть в почту.

– Кевин написал обо мне рассказ.

У меня возникло ощущение, что меня не то что ударили под дых – а просто выпотрошили подчистую.

– Оказывается, он всегда мечтал писать, но никому в этом не признавался. И вот сегодня я получаю от него письмо, где он объясняет, что больше не может душить свои творческие порывы. Он решил: будь что будет, и написал то, что у него на сердце. Нет, ну представляешь, как романтично? К письму он прикрепил рассказ, который только что закончил, и попросил меня его прочесть, так как этот рассказ – о нас. Ну то есть он так прямо не написал, и героиню зовут Кларисса – но это я. Честное слово, я чуть не умерла!

«Жаль, что не умерла. Это была бы большая удача». Ужасная мысль. Я изобразила на лице должную степень заинтересованности.

– И знаешь что? Рассказ-то и впрямь отличный! А как он меня описывает! Его любовь поистине безгранична!

Мне захотелось сомкнуть руки на хрупкой Флориной шее и сжать так, чтобы вся безграничность вылезла наружу.

– Поверить не могу! Ведь он мне ни слова не говорил – ну, что хочет стать писателем! Больше он пока никому не признавался. Для меня это очень важно – что я первая об этом узнала!

Я вся подобралась, только чтобы не крикнуть ей в лицо: первая об этом узнала я!

– Почему же он вдруг решил попробовать? – спросила я, чтобы хоть что-то произнести.

Флора посмотрела на собственные