Песочный человек - Ларс Кеплер

– Да, папа, – прошептал Микаэль. Слезы катились по его щекам.

– О господи боже, – прошептал отец и дрожащей рукой пригладил волосы. – Господи боже.

Микаэль яростно закашлялся, в шланге распустилось облачко крови, Микаэль глубоко вдохнул, кашлянул, снова задохнулся.

– Мы все время были вместе. В темноте, на полу… но я бросил ее. – Микаэль замолчал, словно обессилев окончательно. Взгляд мало-помалу сделался мутным, утомленным.

Рейдар смотрел на сына, и его черты теряли определенность, словно отпала надобность держать лицо.

– Ты должен сказать… – Его голос прервался, он перевел дыхание, а потом повторил: – Микаэль, ты должен сказать, где она. Я заберу ее оттуда…

– Она осталась… Фелисия осталась… – слабо проговорил Микаэль, – она осталась там. Я чувствую ее, и чувствую, что ей страшно.

– Микаэль! – взмолился Рейдар.

– Она боится, потому что осталась одна… Она этого не вынесет, она не спит по ночам и плачет, а потом понимает, что я здесь…

Рейдар почувствовал, как стеснилось в груди. Под мышками на рубашке выступили большие пятна пота.

Рейдар слышал слова Микаэля, но не понял их смысла. Он стоял у постели сына, глядя на него и стараясь успокоить.

Его разум угодил в какой-то вихрь и не мог выбраться оттуда, мысли вертелись вокруг одного и того же. Надо привезти Фелисию. Ей нельзя оставаться одной.

Рейдар, с пустым взглядом, тяжело двинулся к окну. Далеко внизу, в холодных кустах шиповника, сидели воробьи. Собака задрала лапу на фонарь. На автобусной остановке под лавкой валяется варежка.

Он слышал, как у него за спиной комиссар из полиции пытается выжать из Микаэля какие-то ответы. Глухой голос смешивался с тяжелыми ударами сердца самого Рейдара.

Ошибки всегда видишь через некоторое время. Иные из них столь мучительны, что невозможно оставаться наедине в собой.

Рейдар знал, что был несправедливым отцом. Он не хотел быть таким, но по-другому у него не получалось.

Говорят, всех своих детей любишь одинаково, подумал он. Но обращаешься с ними все-таки по-разному.

Микаэль был его любимцем.

Фелисия раздражала Рейдара, и иногда он настолько злился, что пугал ее. Теперь он даже не понимал почему. Он был взрослым мужчиной, а она – маленькой девочкой.

Нельзя было кричать на нее, думал Рейдар, глядя на затянутое тучами небо и чувствуя, как в левой подмышке разгорается боль.

– Я все время чувствую ее, – говорил Микаэль Йоне. – Сейчас она лежит на полу… и ей так страшно!

Рейдар вздохнул от сильной боли в груди. Йона подошел, взял его за руку выше локтя, что-то сказал.

– Все нормально, – ответил Рейдар.

– У вас болит в груди? – спросил комиссар.

– Я просто устал, – торопливо соврал Рейдар.

– У вас как будто…

– Я должен найти Фелисию.

Боль обожгла челюсть, потом, такая же жгучая, вернулась в грудь. Рейдар упал, ударился щекой о батарею, но думал он только о том, как кричал Фелисии: “Ты совершенно никчемное существо!” Кричал в тот самый день, вечером которого она пропала.

Встал на колени, попытался ползти, услышал, как Йона возвращается в палату с врачом.

Йона поговорил с врачом Рейдара и вернулся в палату Микаэля. Повесив пиджак на крючок у двери, он подтащил стул к койке Микаэля и уселся.

Если Фелисия и в самом деле жива, то дело становилось срочным. А вдруг там есть и другие пленники? Он должен выудить из Микаэля воспоминания.

Через час Микаэль проснулся. Он медленно открыл глаза и прищурился на свет. Йона повторил, что его отец вне опасности, и юноша снова закрыл глаза.

– У меня к тебе первый вопрос, – серьезно начал комиссар.

– Моя сестра, – прошептал Микаэль.

Йона положил телефон на тумбочку и начал запись.

– Микаэль, я должен спросить… Ты знаешь, кто держал тебя взаперти?

– Не взаперти…

– А как?

Юноша задышал быстрее.

– Он просто хотел, чтобы мы спали, только спали, мы должны были спать…

– Кто?

– Песочный человек, – прошептал Микаэль.

– Что ты сказал?

– Ничего. Я больше не могу…

Йона глянул на телефон, проверить, идет ли запись.

– Мне показалось, ты сказал – Песочный человек, – настойчиво сказал он. – Йон Блунд, который заставляет детей уснуть?

Микаэль взглянул ему в глаза и прошептал:

– Он существует на самом деле. Он пахнет песком, а днем продает барометры.

– Как он выглядит?

– Он всегда приходит в темноте…

– Ты должен был что-нибудь видеть, так?

Микаэль помотал головой и беззвучно заплакал – просто слезы покатились по вискам на подушку.

– У Песочного человека есть еще какое-нибудь имя? – спросил Йона.

– Не знаю, он ничего не говорил, он никогда с нами не говорил.

– Можешь описать его?

– Я только слышал его в темноте… У него фарфоровые пальцы, и когда он достает песок из мешка, они звенят друг о друга… и вот…

Губы Микаэля задвигались беззвучно.

– Я не слышу, – тихо сказал Йона.

– Он бросает песок детям в лицо… и в следующий миг они засыпают.

– Как ты узнал, что это мужчина?

– Я слышал, как он кашляет, – серьезно сказал Микаэль.

– Но ты не видел его?

– Нет.

Когда Рейдар очнулся, очень красивая женщина с индийским лицом стояла рядом и смотрела на него. Она объяснила, что у него произошел спазм сосуда.

– Я думал, у меня инфаркт, – пробормотал Рейдар.

– Мы обязательно сделаем рентген коронарных сосудов, и…

– Ясно, – вздохнул Рейдар и сел.

– Вам нужно отдохнуть.

– Мне необходимо знать… что мой… – У Рейдара так дрожали губы, что он не смог закончить фразы.

Женщина положила руку Рейдару на щеку и улыбнулась ему, как опечаленному ребенку.

– Мне надо к сыну, – объяснил он уже чуть тверже.

– Вы не сможете покинуть больницу, пока мы не разберемся с вашими симптомами, – сказала женщина.

Рейдару дали розовый пузырек с нитроглицерином – его надо было брызнуть на язык при малейшей боли в груди.