Обманный лес - Кристофер Голден

Почему-то даже без душа, без возможности переодеться и выспаться, чего ей так страстно хотелось, Эмили ощутила прилив сил. Она протянула руку к телефону и после нескольких неудачных попыток сообразить, как подключиться к городской линии, набрала свой рабочий номер.

Эмили была начальницей отдела кадров «Сентинел Софтвер». В сложившихся обстоятельствах она вдруг осознала, как ей повезло занимать такую должность, где у нее есть два заместителя, которые отлично разбираются в своем деле. Это давало ей возможность работать неполный день, так что она могла каждый день забирать Натана из садика в три часа и заниматься им. А теперь компетентность ее подчиненных дает ей возможность быть рядом с сыном, когда он больше всего в ней нуждается.

– Отдел кадров, Лорена.

– Это Эмили, – сказала она в трубку.

– Господи, Эмили, ну как он? – нетерпеливо спросила Лорена, и один только звук ее голоса нарисовал перед глазами Эмили встревоженное лицо молодой коллеги.

– Без изменений – призналась Эмили, усаживаясь чуть прямее, – физическое свидетельство ее решимости быть сильной ради сына. – Ему еще в воскресенье вечером сделали компьютерную томограмму – это что-то вроде компьютерной карты мозга. Вчера делали МРТ, она показывает намного больше деталей, но что с ним такое, пока непонятно. Но я надеюсь, что это лишь дело времени. Как там у вас дела?

– Мы увольняем Марка Калигьюри или нет? – спросила Лорена.

– Увольняем. Можешь показать ему его личное дело, если он захочет. Только подожди конца рабочего дня. Не хватало только, чтобы он прихватил с собой что-нибудь секретное. Свой «Ролодекс» он может оставить себе, но без единой клиентской карточки, – задумчиво ответила Эмили. – Мы получили ответ от этой, Полы, как там ее?

– Полетт, – поправила ее Лорена, – Полетт Хобсон. Да, она сделала нам встречное предложение. Запросила семь тысяч сверху, соответствующую премию и дополнительную неделю к отпуску.

– Предложи ей шесть, – сказала Эмили. – Это укладывается в установленные руководством рамки для принятых на работу в третьем квартале. Еще что-нибудь?

– Нет.

– Я пока побуду здесь, Лорена, – сказала Эмили. – Вернее, буду курсировать между больницей и домом Я захвачу с собой сотовый, когда поеду домой принять душ, тогда я смогу быть все время на связи.

– Я буду звонить только в самом крайнем.

– Звони, – быстро сказала Эмили. – Если возникнут вопросы, если я зачем-нибудь понадоблюсь, если у тебя не будет уверенности в чем-то, звони. Если будет нужна моя подпись на каких-нибудь документах, отправь их мне с курьером или дай мне знать, и я заеду за ними, когда будет возможность.

Я не собираюсь устраниться от дел на всю жизнь, Лорена. Но сейчас я нужна здесь.

– Ну конечно, – ответила Лорена. – Просто я хотела сказать, что…

– Я знаю. Спасибо тебе. Я сейчас поеду домой. В ближайшие несколько часов можешь звонить мне туда, но к двум я должна вернуться обратно. К трем самое позднее.

Они попрощались, и Эмили повесила трубку, благодаря судьбу за то, что у нее есть такая добрая и сведущая Лорена, на которую можно положиться. Непременно надо не забыть сказать ей об этом, когда они в следующий раз будут разговаривать. Но она почему-то подозревала, что забудет.

Дверь за спиной у нее щелкнула.

– Прости, – сказал Томас.

Эмили поджала губы, собираясь устроить ему взбучку за долгое отсутствие. Но потом увидела его извиняющееся лицо, и сердце у нее дрогнуло. Однако в его выражении было нечто большее, нежели просто извинение. Он пересек палату и опустился в кресло, и глаза его принялись смущенно блуждать по сторонам. Он не хотел встречаться с ней взглядом, как будто в чем-то перед ней провинился. Но это было не так. Эмили знала это, потому что видела Томаса с виноватым лицом раньше. Сейчас вид у него был расстроенный.

Загнанный.

– Я заехал в парк на насколько минут, просто для того чтобы собраться с мыслями, – сказал он торопливо. – Наверное, я просто задумался.

И все-таки его что-то тревожило. И Эмили не преминула отметить, что ей не потребовалось уточнять, какой парк Томас имеет в виду. В округе их были десятки. Но когда близко знаком с человеком так долго, многие вещи перестают требовать объяснений. Интересно, на самом деле это хорошо или, наоборот, подтачивает отношения? Какая-то часть ее жаждала найти вот такое простое объяснение краху их с Томасом брака: мы просто не смогли найти общий язык. Как удобно было бы подвести всему такой итог. Как сейчас.

– В чем дело, Томас? – спросила она, разглядывая его нахмуренный лоб, заметную седину на висках. Он был на два года ее младше, но Эмили видела, что с возрастом Томас будет становиться лишь красивее, и при мысли об этом ее кольнула зависть. – Что тебя гложет?

Он бросил на нее удивленный взгляд, затем нахмурился, затем робко и застенчиво улыбнулся и тряхнул головой, и Эмили сказала себе, что на самом деле понимает Томаса куда лучше, чем считала. Она знала его. А поскольку она его знала, то тревожилась.

– Томас?

Он снова поднялся, не в силах усидеть на одном месте, и подошел взглянуть на Натана. Их сын лежал в неуютной белой постели, такой же невыразительной и стерильной, как и вся палата. Томас тыльной стороной ладони прикоснулся ко лбу мальчика, как будто проверяя, нет ли у него жара. Потом он повел себя совсем странно: принюхался. В конце концов он обернулся к Эмили, все еще отсутствующий, но слегка более собранный.

– Ты не замечаешь ничего странного? – спросил он.

– Разве что твое поведение, – ответила она твердо. – Что тебя напугало, Томми?

В ответ на это ласковое имя он сморщил нос, но не поправил ее, тем самым превратив подозрение Эмили, что что-то не так, в полную уверенность.

– Нет, серьезно, – сказал он и посмотрел на нее искренними глазами.

Эмили передернула плечами, вздохнула и потянула ноздрями воздух. В нем висел какой-то странный запах, сладкий и знакомый. Сначала она не могла вспомнить его, но потом ее осенило: арахисовое масло. Не поведя и бровью, она взглянула на Томаса и солгала ему.

– Я ничего не чувствую, – сказала она ровно. Что бы его ни тревожило, это явно было что-то необычное. Что бы ни творилось у него в голове, она не собирается ему подыгрывать. Может, тогда он хотя бы расскажет ей, что его снедает.

Вместо этого он выругался себе под нос, в упор посмотрел на нее и сказал:

– Думаю, мне надо будет кое к кому обратиться.

Эмили была не из тех, кто станет ломать комедию даже ради близкого человека. Она в точности знала, что Томас имеет в виду, и не собиралась закрывать на это глаза.

– Наверное, время от времени это нужно каждому, – сказала она. – На нас свалилось много всего, Томас. Поговорить с кем-нибудь не помешает.