Без гробовой доски - Мария Шелкопряд

нашего совместного путешествия, начавшегося всего лишь из-за моего любопытства и нескольких слов о фабрике, то пока мы не добрались до пункта назначения, я не видела причины общаться с упырем. Да и неизвестно еще, придется ли вампирам вообще выходить из вездехода во внешний мир, или они будут спокойно лежать на диванчиках, потягивая донорскую кровь из больничных пакетиков, которыми набит их холодильник.

Мы уже выехали за пределы наших границ, на обширную территорию, где большинство населения если не мертво, то все равно счастливо и не прочь стать еще счастливее, прикончив парочку вампиров. Ольга, когда-то посещавшая эти места, так нам и сказала, когда речь зашла о роли Лютика и Адриана. Последний, как считала Руслана, вообще играл роль своеобразного пушечного мяса, и понимал это.

В целом, поездка для меня была однообразной и скучной. Я вздыхала об Алике, который наверняка бы укорил меня за уныние. Но слишком много свободного времени давало простор для всяких вредных мыслей, а грузить мертвых друзей проблемами такого рода никуда не годилось.

В довершении всего, когда мы приехали в пункт назначения, где надеялись встретиться с Ираббатом, Лютик объявил, что не стоит подвергать мою жизнь опасности и мне лучше оставаться в вездеходе, пока они не разберутся что к чему.

Даже Руслана с этим согласилась:

— У меня не вызывает доверия личность, которую нам рекомендовал свет вампирского общества. Тебе действительно лучше остаться.

Пришлось на время смириться. Никита в ответ на мой жалобный взгляд только развел руками.

Город, в который мы приехали, назывался Сиянием. Разделившись на две группы, все отправились на поиски Ираббата, оставив вездеход со мной на большой парковке, бывшей сейчас почти пустой.

Просидев полчаса в одиночестве, и поняв, что так точно свихнусь, я достала из рюкзака косметичку, к счастью, пережившую швыряние рюкзака из поезда, и нарисовала под глазами Слезы Смерти, стараясь сделать их как можно более правдоподобными.

Двери десантного отсека, расположенные, кстати, поблизости от шкафа с «кукушкой», вызывали сомнение. Лютик, уходя, крутился возле них, якобы что-то проверяя. Узнавать, просто он их запер или установил сигнализацию, желания я не испытывала, потому выбралась на крышу вездехода. Примерно четырехметровая высота ничем мне не грозила — повернув винт обнаруженный мертвецами благодаря попыткам понять, за что Лютик зацепился на броне, когда Адриан пытался сбежать, я выдвинула из брони скобы и легко спустилась вниз, а на земле повернула следующую неприметную деталь, и спрятала скобы обратно.

Жутко довольная собой, я улыбалась всем встречным, мне улыбались в ответ.

Чтобы не заблудиться, я решила идти прямиком в центр города. По мере продвижения к цели становилось все больше прохожих, а архитектура все разнообразней и оригинальней. Здесь никто не думал прятаться от вампиров, маскируя свои дома под развалины. Ярко горели фонари, освещая всю улицу. Пестрая толпа излучала веселье, беспечность и беззаботность, словно здесь царил вечный праздник. Праздник смерти, если подумать. Живых мне встречалось мало, все же ночью большинство спало, а вот мертвецы могли решать, грезить им или шататься без устали по тротуарам и бульварам.

Мое внимание привлекло высокое необычное здание, созданное не совсем по канонам готических соборов, но вобравшее в себя все лучшие приемы. Еще не рассмотрев его толком, я поняла, что пришла сюда ради него. Улица словно расступалась в стороны, внезапно открывая площадь, вымощенную булыжниками. Едва взглянув в ту сторону, я ощутила огромную глубину пространства, которой там просто не могло находиться. Такую силу имели оптические иллюзии местных градостроителей.

Здание, которое нельзя назвать ни дворцом, ни собором, ни чем-то иным, находилось в центре площади. Оно вздувалось своими куполами подобно набухающему взрыву. Казалось, еще немного и все сдвинется с места — клубы дыма разлетятся, усыпав город осколками. Стоило присмотреться, как проступали отдельные детали, и становилось возможным рассмотреть каждую башенку, но если отвлечься на секунду иллюзия возникала заново. Несколько шагов вперед — и передо мной странное треснувшее зеркало с застывшим в нем отражением округлых башенок и множеством балконов. Колонны сделаны настолько мастерски, что казалось, отдельные осколки плавно опадают вниз, протягивая за собой шлейф дыма. Искать одинаковые колонны — бесполезная затея. При приближении становилось видно, каждый «падающий осколок» целое помещение. То тут, то там, на разной высоте «парили» в каменном массиве «дымового шлейфа» балкончики, башенки и даже двери с навесом и крыльцом, части стен с окошками. Словно кто-то перемешал множество домов и, разломав, подбросил вверх…

Эти осколки не диссонировали между собой, а напротив, смотрелись необычайно гармонично, словно неведомый архитектор отменил существование границ между дворцами и обычными домишками. Они были одним целым.

Пожалуй, впервые в жизни, глядя на строение, бросавшее вызов моим познаниям в канонах древней архитектуры, я думала не о причудливых опорах, распределяющих нагрузку по всему зданию, а парила где-то в дальних сферах. Тоска и запредельный восторг переполняли разум, оставив позади семью, вампиров, вездеход, мелочные ссоры и вообще все-все былое.

Не знаю, сколько я так простояла, не смея подойти ближе.

На грешную землю меня вернул столкнувшийся со мной покойник.

— Ой, простите! Я засмотрелась и остановилась прямо на дороге… — очнувшись от эстетического транса, я с ужасом осознала, что стою в неположенном месте, позабыв про все правила дорожного движения и не думая о собственной жизни.

— Стоять там, где ходят или ездят у нас не запрещается, — пожал плечами мужчина. Левый глаз у него был обычным, голубым, а в правый — по древней языческой традиции, получившей распространение после Конца Света, вставлен драгоценный камень, кажется рубин. В его голове светилась электрическая подсветка, или настоящий Огонь Смерти — спросить это я не решилась, но камень горел кроваво-красным огнем. Из-за этого света казалось, у незнакомца вокруг глаза кровоточащая, пульсирующая рана.

— Залюбовались? — кивнул на здание-взрыв мертвец.

— Да, я здесь в первый раз…

— Тогда советую зайти внутрь. Это наш памятник случившейся несколько сотен лет назад трагедии. Тогда здесь стоял другой город… они уже никогда не восстанут… Сегодня внутри как раз проходит ежегодное выступление. Если вы издалека, то вам особо будет интересно. Скажу по секрету, там будет петь девушка, автор баллад об Элоизе, — улыбнулся мне незнакомец.

— Не может быть! — у меня из головы как-то вылетел тот факт, что раз баллады дошли до нас из внешнего мира, то их автор может по-прежнему существовать, а значит, есть и шанс пересечься лично. Сердце бешено забилось от мысли, что обожаемые с детства строки можно услышать в авторском исполнении. В голову даже закралась мысль, что я заснула в вездеходе и