Как день и ночь - Барбара Макколи

- Понимаю. Но какое бы решение я ни приняла, пусть ошибочное, - она посмотрела на Сэма, потом снова на Диггера, - это должно быть мое решение. Если вы и я собираемся поддерживать какие-то отношения, вы должны это принять.

- Я признаю, девочка, - кивнул Диггер и благопристойно потупился. - Клянусь. Только дай мне шанс. Я не хочу, чтобы ты сердилась на меня.

Ей даже удалось улыбнуться.

- Завтра я возвращаюсь в Бостон. Через несколько дней мы снова поговорим.

Фейт удалось пройти по кухне на подгибающихся ногах и не упасть. В холле на полпути к лестнице ее догнал Сэм, схватил за плечи и повернул к себе.

- Нам надо поговорить, - натянуто произнес он.

- Еще три дня назад ты знал, что это не больше чем обман. - Хоть бы голос не дрогнул, молила Фейт, хоть бы прикосновение его руки не заставило рухнуть на колени. - Почему ты не сказал мне ничего?

- Сначала надо было поговорить с Диггером, услышать, что он скажет.

- И потом ты собирался сказать мне правду?

- Фейт, - его рука крепче сжала ей плечо, - я знаю, что ты сейчас чувствуешь, но…

- Нет! Ничего ты не знаешь. Когда ты собирался сказать мне правду?

- Не знаю. - Глаза у него сощурились, на щеках вздулись желваки.

- Ну, по крайней мере, честно. - Она потерла нывшие виски. На самом деле боль была не в висках, боль была в сердце. - Я устала, Сэм. Мне надо в постель.

- Пойдем со мной. - Он притянул ее к себе. - Я не хочу оставлять тебя одну.

Как было бы легко уступить, позволить ему взять ее на руки, уложить в свою постель. Там она могла бы забыться, освободиться на время от мысли, что обманута и одурачена.

- Я хочу, чтобы ты знал… Я не жалею о времени, которое мы провели вместе. Хотя все это было ложью. - Фейт говорила спокойно, но щеки у нее горели. - И не важно, что Диггер старался как лучше. Все это только дым, иллюзия, игра зеркал. Пустая фантазия.

Она отступила, сняла с пальца кольцо, которое он надел во время бракосочетания, и прижала к его ладони. Сэм поморщился.

- А теперь, Сэм, реальность. Мне нужно вернуться в Бостон. В «Илайджа Джейн». Тебе надо остаться здесь.

Он уставился на кольцо, потом зажал его в кулаке.

- Наш брак был законным, Фейт, - спокойно проговорил он. - Ты все еще моя жена.

Она взглянула на него. О чем это он? Может быть, просто напоминал, что у них есть незаконченное дело? Что их брак нужно аннулировать?

- Когда я вернусь в Бостон, мой адвокат возьмется за это. - Фейт постаралась придать голосу беззаботность. - Считай, Сэм, что ты неженатый мужчина. И свободен делать, что хочешь и с кем хочешь.

Лицо словно вырезано из гранита, глаза пустые. Он долго разглядывал ее, потом шагнул в сторону.

- Завтра утром здесь будет Гэзелла. Если тебе что-нибудь понадобится, спроси у нее.

- Спасибо. Спокойной ночи. Увидимся утром.

- Боюсь, что нет. Накопилось много работы.

- О, тогда до свидания. - Она протянула руку.

В его глазах что-то сверкнуло. Он схватил ее в объятия и овладел ртом. Она начала задыхаться.

Потом так же внезапно отпустил и отвернулся, прежде чем она успела перевести дыхание.

Он ушел, ни разу не оглянувшись.

- Как, по-твоему, мама, мне надеть жемчуг или что-нибудь другое?

Платье атласное, верх кружевной с вырезом в форме сердца, длинные узкие кружевные рукава. При каждом движении ткань мягко мерцала под приглушенным светом флуоресцентной лампы гардеробной. Во все стороны пускало лучики обручальное кольцо с большим бриллиантом. Коллин ничего не ответила, занятая расстегиванием пуговиц на рукавах шифонового с крепом платья, висевшего на плечиках в углу.

- Очень мило, дорогая. - Коллин моргнула и взглянула на дочь. - Очаровательно.

- Ты не хочешь мне сказать, где была? - Шурша нижней юбкой, Фейт повернулась к матери.

- Где я была? - Коллин удивленно вскинула брови.

- И сейчас. И всю неделю. Тебя просто подменили. С того дня, как мы стали делать покупки для свадьбы.

- Понятия не имею, о чем ты говоришь. - Коллин расстегнула последнюю пуговицу, потом расправила пышную юбку.

Фейт обняла ее за плечи и повернула к зеркалу так, чтобы их лица были рядом.

- Ты прекрасно знаешь, о чем, - продолжала Фейт. - Последние четыре недели, с тех пор как я вернулась из Техаса, ты стала спокойной, чересчур спокойной. Ты похудела, перестала улыбаться, под глазами появились темные круги.

Коллин посмотрела в зеркало и нахмурилась.

- Как жестоко с твоей стороны напоминать мне об этом. Но раз уж мы заговорили на эту тему, дорогая, то такие же слова я давно хочу сказать тебе.

Пришла очередь Фейт нахмуриться. И правда. Она почти не ела, стала раздражительной, и никакая косметика не могла скрыть темные круги под глазами.

- После возвращения из Техаса мне пришлось многое наверстывать. Отчеты, собрания правления, новый счет Мейера. Знаешь, что происходит, когда я надолго уезжаю? Нарастает соперничество. Впрочем, ведь мы говорим не обо мне. Мы говорили о тебе.

- А я говорю о тебе, - спокойно возразила Коллин. - Вчера звонил Диггер.

- Он часто звонит тебе. - Фейт убрала руку с плеча матери и занялась своим платьем.

- Он беспокоится о тебе. Ты все еще сердишься.

- Конечно, сержусь. Он солгал мне, заставил выйти замуж за Сэма. Манипулировал мною.

- Он любит тебя, дорогая. - Коллин застегнула молнию на платье Фейт и ласково разглядывала дочь в зеркале. - Возможно, его намерения были отчасти и ошибочными, но он не сомневался, что ты и Сэм подходите друг другу.

Сэм. Он всегда с ней. В мыслях, в сердце, в душе. За все четыре недели после ее возвращения ночи не прошло, чтобы она не проснулась в тоске. Тело томилось и жаждало его прикосновений. Он не звонил. Ни разу. Она поднимала трубку, но гордость заставляла положить ее обратно.

- Сейчас двадцать первый век, мама. Искусственно устроенные браки не работают. - Фейт посмотрела на свое отражение в зеркале. Невестам полагается быть смущенными, а не смятенными. - И ты должна знать это лучше всех.

В зеркале на Фейт смотрела мать, и в глазах у нее читалась тревога. Фейт прижала ладони ко рту, поняв свою бестактность.

- Ой, мама, прости. Я не это имела в виду.

- Твой отец, Джозеф, был хорошим человеком. Он много работал, хотел быть уверенным, что у тебя и у меня есть все самое лучшее. - Коллин провела рукой по волосам дочери, заправила прядь за ухо. - Но это правда, - она вздохнула, - я никогда его не любила.