Delete - Анна Данилова

– Скажите, его смерть не могла быть связана каким-то образом с Германией, с каким-нибудь наследством или просто с денежными делами?

– Не думаю… Тем более что он-то сам, Валентин, никакого отношения к Германии не имел. Если не считать, что бывал там, гостил у своей бывшей жены, навещал Игоря… Послушайте, я только что узнал от вас, что погибла подруга моей дочери… Моя Катя тоже пропала, не дает о себе знать. Понимаете, у нас с ней очень хорошие, доверительные отношения, и тот факт, что она меня обманула и не поехала с Игорем, – это исключение… Вероятно, она действительно влюбилась и просто не хочет, чтобы ей мешали… Но Леля… Катя должна знать, что погибла Оля. Столько смертей сразу… Вам не кажется, что их объединяет какое-то одно дело, какой-то мотив?..

– Фотограф. Психиатр. Девочка без определенных занятий, ушедшая из дома и проживавшая со своим молодым любовником на квартире… Что может быть между ними общего? – пожал плечами Марк.

– Любовник… По-моему, это громко сказано. Они же еще дети! – воскликнул Леонид. – Мальчик, студент консерватории, вы его уже допрашивали?

– Да. Его зовут Алик Бон. Он – пианист, действительно студент консерватории. Хороший, домашний мальчик. Говорит, что понятия не имеет, где и с кем встречалась его возлюбленная Леля… Но знал, чувствовал, что ему изменяют, да и друзья его видели девушку с какими-то мужчинами… Я не удивлюсь даже, если узнаю, что она занималась проституцией…

– Вы хотите сказать… вы допускаете, что подруга моей дочери была проституткой?! Да вы ничего не знаете о Леле! Говорю же, это сущий ребенок! – Внезапно его лицо показалось Рите осунувшимся. Так волнуется из-за Кати?..

– Ее убили, раздели и бросили в лесу… Рядом – труп мужчины, который годится ей в отцы…

– Ну и что? Жертвой маньяка может стать кто угодно! – вскричал Масленников. – Сначала Аркаша, потом Валька, и теперь вот – Леля. Я понятия не имею, какая между ними существовала связь… – Он судорожно вздохнул.

– Может, Леля была любовницей кого-то из братьев, а Алик Бон убил его из ревности, а потом свидетелей – второго брата и девушку? – предположила Рита.

– Алик – хрупкий, нежный юноша, он не способен на такое убийство… – возразил Марк.

– Но он – пианист. У него пальцы сильные.

– Помимо сильных пальцев, нужен еще и сильный характер, – заметила Арина. – Но если он приревновал по-настоящему, у него и силы могли появиться… Вы не арестовали его?

– Нет.

– Я должен найти Катю и предупредить ее, чтобы она была осторожна… И чтобы немедленно вернулась домой! Бог с ним, с этим несостоявшимся браком с Игорем… Это я сам виноват в том, что она вынуждена была мне солгать… Я не должен был, не должен… – Леонид опять резко оборвал себя на полуслове.

– Как, вы сказали, зовут домработницу братьев?

– Надя. Вот только фамилии не знаю. Но она сейчас у кого-то из них. Надюша – человек ответственный. К тому же сейчас Игореша дома, значит, она у Валентина, ухаживает за мальчиком и ждет приезда Алевтины из Германии… Если хотите, Марк, мы можем вместе с вами отправиться туда, тем более что я обещал Игорю поехать с ним в аэропорт. Мы уедем, а вы поговорите в это время с Надей… Знаете, мне кажется, что все это – страшный и нелепый сон… Как бы я хотел сейчас, чтобы вернулась Катя!.. Что-то тревожно на душе… – Леонид невидящим взглядом уставился в окно.

Марк посмотрел на Риту.

– Поезжай, Марк. Раз такие дела… – кивнула она.

– А мне можно? – попросилась Арина.

Они уехали. Рита позвонила маме:

– Мамуль, ты не спишь? Помнишь, я сказала, что убили брата того самого фотографа, Валентина, что фотографировал тебя?.. Так вот. Теперь убит и он сам…

Арина вошла в его жизнь так же естественно, как входит в комнату теплое утреннее солнце. Она была настолько не похожа на всех его прошлых любовниц, что он с самого первого момента их знакомства спрашивал себя: на самом ли деле она так чиста, невинна и искренна, или же ее светлый образ – результат интенсивной идеализации с его стороны? Журналистка. Принципиальная, самостоятельная, импульсивная, честная, жесткая, талантливая… Какая еще? Нежная до головокружения. Такая нежная, хрупкая и тонкая, как стебель тюльпана. Он не мог выпустить ее из своих объятий, и когда она призналась ему, что ей больно, когда он почувствовал в ее голосе слезы, он тут же оставил ее в покое, завернул в одеяло, прижал к себе и поцеловал.

…Они вернулись глубоко за полночь. Уставшие и успевшие пережить тяжелые и тревожные минуты присутствия в доме, где недавно узнали о смерти хозяина, мужа, отца. Оба понимали, что ситуация не простая, что на их зарождавшиеся отношения уже успела лечь тень трагедии, пусть даже косвенным образом касающаяся их. Особенно – Леонида. Все-таки погиб друг. По его словам, человек неординарный. И его брат. И еще – непонятная девушка, подружка Кати.

Арина отлично понимала волнение своего нового знакомого и почти возлюбленного (она очень осторожно признавалась себе в этом определении своего отношения к мужчине), связанное со смертью девушки Лели. Тем более что эта смерть совпала с исчезновением самой Кати. Арину так и подмывало рассказать Леониду о том, какая истинная причина привела сюда, в эту квартиру, Риту. Сон! Удивительный сон, связанный с изменившимся портретом. Хотела рассказать, но понимала, что не имеет права. У нее в запасе накопилось великое множество заготовок, связанных с развязыванием разговора о сне, о природе сна, но и их она использовать тоже не решилась. Сначала по этическим соображениям – не хотелось открывать тайну Риты. Потом – боязнь испугать Леонида теми мыслями, которые могли возникнуть у него после того, как она расскажет Ритин сон. Смерть – вот что объединяло смерть подружки и сон Риты.

Если бы она была знакома с Леонидом давно, она бы развила, пожалуй, активную деятельность, направленную на поиск и возвращение его дочери. Сейчас же, скованная своим новым и еще неясным положением, она вынуждена была скрывать свою природную предприимчивость и – отпустить ситуацию.

Конечно, она поехала ночью к Рите не столько для того, чтобы поблагодарить ее за знакомство с Масленниковым, сколько для того, чтобы поделиться своими женскими тайнами, увидеть глаза Риты в тот момент, когда она расскажет ей о том, насколько далеко зашли их отношения в первую же встречу, и попытаться понять, возможно ли вообще такое. Все для нее в общении с Леонидом было новым. Но больше всего – тот душевный комфорт, который она испытала, едва оказавшись с ним рядом. Ей было приятно с ним все: говорить, есть, смеяться, слушать, обниматься… Сейчас, когда прошло столько часов, она могла бы сравнить свое ощущение с тесным джинсовым костюмом, в котором ей невозможно было находиться больше, и она сорвала его с себя, оставшись нагой в хорошо протопленной, чистой и светлой комнате. Как-то сразу все совпало: и Рита со своими женскими советами и премудростями, и появление в жизни Арины Леонида. Все в один день. День свадьбы Риты.