Единственный последователь - Ксения Перова

Правильные ли слова она сказала Полуликому на прощание – и главное, как он их истолкует? Кто их знает, этих эр-ланов…

Гало-экраны транслировали мирную картину летнего леса, залитого ярким полуденным солнцем. Инза стояла перед ними, машинально покачивая за горлышко сосуд с самбукой. Она так глубоко задумалась, что когда прозвучал сигнал вызова, испуганно взмахнула руками и часть спиртного выплеснулась на пол.

– Зараза! – рявкнула Инза на весь зал и, поспешно поставив выпивку на пол, ответила со своего экрана.

В следующую секунду она напрочь позабыла и о самбуке и о своих сомнениях.

Изображения не появилось – Полуликий воспользовался «косточкой» – допотопным устройством связи, которое вставлялось в ухо. Новым гало-экраном он так и не обзавелся. Он вообще был ужасно консервативен – впрочем, как и большинство эр-ланов.

– Его нет, – голос ровный и тусклый, словно запотевшее стекло.

Сердце Инзы сжалось и ухнуло куда-то вниз – в этих двух простых словах она вдруг остро ощутила знакомую боль утраты. Пустоту, которая открывается, когда забирают то, что, как нам кажется, у нас никогда не отнимут.

– Питер?

Полуликий несколько секунд молчал, а потом сдавленно произнес:

– Ты могла бы прилететь? Ненадолго.

Вот оно – Инза знала, что так и будет, что рано или поздно Вселенная захочет снова испытать ее, не оставит в покое.

Полет в Оморон и обратно займет не меньше трех часов, все это время Башня будет без присмотра, и если Главная решит вдруг проверить… они с Полуликим потеряют работу. Полуликого можно понять, для него Дебаты – первый в жизни реальный шанс вернуться к эр-ланам, он все поставил на карту.

А вот она, Инза…

Если она не сможет платить за учебу, то быстро окажется там же, где сгинули родители. И все, чего она добилась, ради чего столь многим пожертвовала, просто исчезнет – так грозовая туча, наползая на небо, сливается с линией горизонта и поглощает окружающее пространство.

Инза прикрыла глаза, слушая пульсацию крови в ушах.

Полуликий молчал, но она чувствовала его отчаяние – отчаяние человека, который висит на краю пропасти и вот-вот сорвется. Только полная дура не поняла бы этого.

– Никуда не уходи. Полечу прямо на твой сигнал.

Она оборвала связь, избавляя Полуликого от мучительной необходимости благодарить. Уж кто-кто, а она все знала о том, каково это – просить кого-то принести жертву.

15

В этом секторе Инзе бывать не доводилось – неудивительно, учитывая, что Оморон покрывал почти целый континент. В черте города она запустила автопилот, и тот без проблем ввел флаер в транспортный поток.

Разглядев место посадки, Инза только хмыкнула. Стеклянный цветок, обрамленный золотом – понятно, почему Полуликому здесь понравилось. Вообще эр-ланы жили по всему Оморону, но обычно арендовали верхние этажи самых высоких зданий, что позволяло почти не сталкиваться с сегами. Кроме того, у каждого клана было что-то вроде резиденции, и Инза не удивилась бы, узнав, что строитель комплекса слизал идею с дворца клана Лэ.

Оставив флаер на площади, она бегом поднялась по спиралевидному пандусу и коснулась нужной двери. Она оказалась не заперта, и Инза тут же вошла, внутренне подготовившись ко всему – вплоть до зрелища мертвого тела напарника.

Однако Полуликий был вполне себе жив – сидел на неубранной постели, уперевшись локтями в колени, а подбородком в ладони. Рассеянный свет с потолка тускло поблескивал на его волосах. В комнате стоял почти невыносимый резко-горький запах, от него перехватывало дыхание и начинали слезиться глаза.

При звуке шагов Полуликий поднял голову, и Инза вздрогнула – в его взгляде плескалась такая боль, какую человек едва ли может вынести. Казалось, что-то раздирало его на части изнутри, пыталось вырваться на свободу, и на борьбу уходили все силы.

– Использовал мою кровь, чтобы выйти, – хрипло произнес он, – кровь с повязки.

Инза поморщилась и взъерошила волосы.

– Соображает. Есть идеи, куда он пошел?

– Хотел вернуться за Барьер…

– Час от часу не легче! И давно он отправился в сей освободительный поход?

– Запас пищевых капсул обновлялся несколько раз, значит, он жил здесь по меньшей мере недели полторы.

Инза со вздохом села рядом с Полуликим. Обычно эр-лан не терпел даже мимолетных прикосновений, но сейчас не отодвинулся. Он был похож на подмытый берег реки, готовый в любой момент обрушиться в бурный поток.

– Ну, ментальным управлением он овладел, – Инза старалась рассуждать спокойно, хотя внутри все дрожало. Она ощущала, как утекают секунды так остро, словно молотком били по кости, – но что толку – его генотипа нет в системе, флаеры ему не повинуются… не пешком же он пойдет к Барьеру? Он вовсе не дурак и должен понимать, как это опасно… может, просто вышел поглядеть на город и скоро вернется? Две недели в этой коробке – так и спятить недолго.

Полуликий стиснул руки с такой силой, что белая кожа натянулась и заблестела на исхудалых запястьях.

– До Дебатов шестнадцать часов…

– Я знаю! – перебила Инза с досадой. – Ты собираешься что-то делать или скорбеть? В последнем случае справишься и без меня.

Лицо Полуликого дернулось, но голос прозвучал почти спокойно:

– Говори.

– Для начала поставим сигналку, – Инза подошла к двери, сдвинула крышку с утопленной в стене панели, – иди сюда, нужно твое подтверждение… вот так… если он вернется, ты сразу узнаешь. А теперь полетели.

– Куда? – Полуликий оживал прямо на глазах, словно Инза передала ему часть своей решительности.

– В Башню. У тебя ведь остались образцы крови Питера? Помню, ты проверял, не заразный ли он.

Полуликий бросил на нее укоряющий взгляд, пока они быстро спускались по пандусу. Лучи солнца пронизывали стеклянные лепестки «цветка», по золотистым стенам и площади прыгали бесчисленные разноцветные пятнышки.

– Я проверял, не появились ли за Барьером новые, опасные для нас заболевания.

– Это то же самое, – Инза легкомысленно взмахнула рукой, и Полуликий вздохнул. Но лицо его слегка разгладилось, а из глаз исчезло затравленное выражение, которое всерьез напугало Инзу.

Хотя, конечно, расслабляться не стоило. За то, что она собиралась сделать, ее могли вышвырнуть из универа так же верно, как и за неуплату. Но ее уже охватил азарт, да и поворачивать назад было слишком поздно.

Полуликий почти угадал – Питер и правда сбежал совсем недавно. А точнее, буквально за несколько часов до появления эр-лана.

После ухода Полуликого он настолько расклеился, что не хотел не то что думать о чем-то, но даже и двигаться. Целыми днями валялся на кровати, глядя в потолок, время от времени грыз пищевые капсулы, запивая водой из небольших металлических сосудов. Они появлялись в нише вместе с запасом капсул, и, увидев их в первый раз, Питер ужасно обрадовался – точно в таких же сосудах у Инзы хранилась самбука.

Но, к его огромному разочарованию, во всех отливающих металлом бутылочках содержалась исключительно чистая вода. А именно сейчас Питеру очень хотелось напиться,