Последняя из рода Теней - Яра Горина

Там же, недалеко от преподавательского стола кучковались студенты, каждый из которых шел к своему месту с наполненной тарелкой.

— Это что же? — возмущенным тоном начала Фитоль и презрительно скривилась, — Они полагают, что мы тут сами будем себе черпаком супы наливать? Какой кошмар!

Но Ивари сейчас не разделяла раздраженного настроения подруги. Сегодня ее привычный режим был основательно нарушен, и сейчас она жаждала лишь спокойно поужинать и обсудить вредного ректора. Преобразования стоит отложить на потом.

Опасения Фитоль не оправдались. Черпаки, поварешки и лопатки для пирога жили тут своей отдельной жизнью, разливая, распределяя, накладывая. Казалось, ими управляет кто-то невидимый, но очень ловкий. Такой магии девушка еще нигде не видела.

Ивари, по примеру других студентов, нажала пальцем мерцающие рисунки, расположенные в меню над каждым из блюд, и тотчас белоснежная тарелка прыгнула на поднос. Большая деревянная ложка плюхнула на нее салат с помидорами и сыром. Под укоризненным взглядом Фитоль, графиня взяла себе приличный кусок яблочного пирога — в награду за переживания, и отправилась к ближайшему столику.

Она поискала глазами светлую макушку принца, но, скорее, по привычке, чем из реального любопытства, удивившись сама себе, что его дела сейчас так мало ее интересуют. Ивари не могла не думать о противных девчонках, которые сейчас мирно щебетали в конце зала.

Она видела, как Лайда Оджи то и дело оглядывается на них с Фитоль с гаденькой ухмылкой. Она всегда напоминала Ивари какого-то грызуна — мелкого и пакостливого. Крысиная внешность соответствовала крысиному характеру. И никакие иллюзии не смогли этого изменить. Холеное лицо Лайды резко контрастировало с ее мерзкими ужимками и визгливым голосом. И вряд ли кто-то удивился, когда ее немногочисленные поклонники переметнулись к Ивари.

«Куда смотрели гувернантки семейства Оджи? Она же ведет себя, как ущербная!»

Ужин подходил к концу, но студенты не спешили расходиться. Когда преподавательский стол опустел, и симпатичная магистр в зеленой мантии лекаря покинула зал, Лайда вскочила из-за стола и суетливо начала дергать подруг.

— Похоже, тут не обойдется без хорошего скандала, как считаешь? — заметила Фитоль, наклонившись к Ивари. Она продолжила помешивать остывающий чай, словно ее совсем не волновало, с какими решительными лицами их вечные соперницы подходили к столику.

Графине же стоило большого труда сохранять хладнокровие. Если учесть, что девицы не побоялись бросить красную пыль в толпе свидетелей, то причин для тревоги предостаточно. Не зря же эта троица дождалась момента, когда все преподаватели отужинают и покинут зал.

Но не это злило больше всего. Ивари почувствовала глухое раздражение, когда обнаружила, что и Варимонда в зале тоже нет.

«Когда не нужно — он тут как тут, сейчас же — словно испарился. А ведь именно его бывшая невеста собирается с ней скандалить. Из-за него она сегодня чуть не попала в лазарет. Если бы герцог не ходил за ней, как приклеенный, то она сейчас милейшим образом общалась бы с Неттой Рамис».

О том, что она сама решила увести жениха у своей мнимой подружки, Ивари совершенно позабыла.

Какую досаду когда-то в ней вызвали ухаживания заметного Варимонда за блеклой Рамис, когда есть она — прекрасная графиня Беллентайн!

Не вспомнила и о том, как сама привлекла его внимание на очередном балу, как пристально разглядывала, кокетливо пряча улыбку за веером, как звонко смеялась над его шутками, флиртовала и танцевала все вальсы, наслаждаясь гневными взглядами соперницы.

«Стоит ли сочувствия девушка, которая не может удержать жениха накануне свадьбы? Тут каждый сам за себя. И если Рамис была недостаточно расторопна, то есть ли в этом моя вина?»

Глядя на расплывшуюся фигуру Нетты, графиня удивлялась, как Варимонд вообще мог желать на ней жениться?

«Она же совершенно перестала за собой следить! А ее наряд просто кошмарен!»

Дорогое желтовато-коричневое платье из плотной тафты только подчеркивало круглые формы, делая фигуру дочки министра финансов еще массивнее.

«Какое-то старушечье платье. В нем Рамис становится похожа на своего папеньку. Неужели она рассчитывает привлечь внимание Варимонда в этом?!»

Ивари видела, как Фитоль отвернулась, пряча улыбку.

Небольшие глаза Нетты казались щелками на фоне раздувшихся разрумяненных

щек. Было заметно, как ей трудно дышать в туго затянутом корсете, особенно, после плотной трапезы. В уголке красивых четко-очерченные губ Рамис (тут точно иллюзия!) белело пятнышко сливочного крема. Тонкие брови были сурово сдвинуты, что старило ее на лет десять. Крупные украшения позвякивали при ходьбе. Казалось, она распотрошила сундук своей бабушки, настолько старомодно и нелепо они смотрелись. Стало понятно, насколько умелая горничная следила раньше за ее туалетами.

Верные подружки шли рядом, составляя свиту обиженной соперницы. К досаде Ивари, платье на Лайде было безукоризненным. Третья барышня — тонкая и изящная с большими миндалевидными глазами выглядела, как всегда — прекрасноотстраненной. Вряд ли кто-то при дворе знал ее настоящее имя. Называли ее не иначе, как Олененок. Пожалуй, из всей этой компании, она нравилась Ивари больше всего. Не верилось, что подобная девушка может участвовать в таких пакостях.

Нетта протискивалась между столиков, поднимая полы своих длинных жестких юбок. Ее боевой настрой будил любопытство в других студентах, которые будто случайно подсаживались ближе к столику, за которым с безразличным видом попивали чай Ивари и Фитоль. Все это пахло публичной ссорой, и от этой мысли в графине поднималась волна странного возбуждения.

— Рассказала ректору о своих фантазиях? — ядовито спросила Нетта, брезгливо отодвинув мешающий стул, — Как видишь, мы еще здесь. Он не купился на твою глупую болтовню.

— Вот оно как? А на твою, стало быть, купился? — с ухмылкой ответила Фитоль, гулко брякнув чашкой об стол. Мелкие капельки застыли на плотной ткани темнобордовой скатерти.

— Мнение нищих распутниц нас не интересует! — вставила Лайда. Ее подбородок задрался так высоко, что, казалось, она демонстрирует дорогое колье на шее.

Раскосые глаза Фитоль презрительно сощурились, в них заплясали недобрые огоньки. Они с Ивари встали практически одновременно, сопровождаемые противным аккомпанементом скрежета стульев о плиточный пол.

Все правила приличий были попраны. Тонкие унизительные намеки, принятые в светском обществе, тонули в грубости неприкрытых оскорблений. Маретти не медлила с ответом.

— Из каких кустов тебя доставали на празднике Триединой? — вкрадчиво начала Фитоль, оправляя платье, — Напомни-ка мне, о, святая невинность…

К разговору с интересом прислушивались. Лайда на глазах покрывалась красными пятнами, а Ивари решила позже обязательно вызнать у Фитоль все подробности истории с кустами.