Серафина и чёрный плащ - Роберт Битти

Серафина с трудом могла представить, как ее большой папаша-механик выносит из лесу крошечного младенца, а затем ухаживает за ним долгие годы. И ведь у нее никогда не возникало даже тени сомнения в том, что подвал Билтморского поместья – не ее родной мир. Зато теперь голова пухла от вопросов и предположений.

С одной стороны, Серафине хотелось домой, но с другой – свободно шагать по дороге тоже было здорово. Иди, куда пожелается.

Серафина шла уже примерно час, но так никого и не повстречала. Только голубые сойки и синицы-гаички носились вокруг, да протрещало несколько белок, да норка пулей промчалась перед ней по дороге, словно спасала собственную жизнь. Серафина уже не была уверена, что идет в правильном направлении. Но ведь если держаться дороги, заблудиться невозможно?..

И тут она вышла к развилке.

Левая дорога была самой широкой, наверное, по ней ездили чаще всего. Девочка опустилась на четвереньки и внимательно осмотрела каменистую почву. Сложно было сказать точно, но ей показалось, что она видит следы колес от экипажей. Впрочем, средняя дорога тоже была широкая и расчищенная, с редкими вмятинами, напоминающими следы лошадиных копыт. И та, и другая могли вести в Билтмор.

А вот третья дорога была совсем другая. Строго говоря, сейчас ее и дорогой-то нельзя было назвать. Две старые прогнившие елки обрушились крест-накрест прямо на нее. Вокруг разрослись ядовитый плющ и ежевика, они ползли по земле, обвивая повалившиеся деревья, словно пытались удушить их. Сразу становилось ясно, что ни экипажи, ни всадники не пользовались этой дорогой уже много лет. Серафина усомнилась, что там и пешком-то можно пройти.

Она не нашла никакого указателя или таблички, но подумала, что такая заросшая тропа вполне могла вести к заброшенной деревне. Кто знает, вдруг селение покинули из-за того, что дорога пришла в негодность? Или же лес поглотил ее уже после того, как люди оставили свои дома. Так или иначе, если Серафина хотела раскрыть тайну Человека в черном плаще, ей нужны были какие-то подсказки или подтверждения ее догадок. Откуда он взялся? Почему стал таким? Как его остановить?

Плющ никогда не обжигал ее так сильно, как других людей, но все же она с осторожностью пробиралась через густое переплетение ядовитых лоз и колючих ветвей. По ту сторону перекрещенных елок торчали остатки полусгнивших деревьев, которые когда-то были лесом. Между ними то и дело попадались камни с краями острыми, как лезвие топора. Узкая заросшая тропа, извиваясь и петляя, спускалась в лощину, где пропадала из виду.

Серафина смотрела на убегающую в темный лес дорогу и чувствовала, как по спине ползет холодок. Она представления не имела, куда выведет ее эта тропа, но все же решительно двинулась вперед.

Некоторое время Серафина шла, перелезая через поваленные деревья и продираясь сквозь колючие кусты. А потом тропа раздвоилась.

Раздумывая, в какую сторону пойти, она услыхала слабые звуки, которые едва пробивались сквозь заросли. Звуки были странные, какие-то неземные. Может, просто ветер запутался в деревьях? Но нет, это больше походило на людские голоса, детские крики и смех.

Поскольку никаких других знаков и примет вокруг не было, Серафина решила пойти и посмотреть, что там такое. Если она вдруг наткнется на жилье, люди подскажут ей направление.

Тропа резко повернула, и Серафина очутилась в глубоком, заросшем папоротниками овраге. Пройдя его насквозь, она снова выбралась наверх и пошла между огромными, покрытыми мхом валунами и старыми, искривившимися от ветра и возраста деревьями. Истосковавшиеся по почве корни накрывали камни, как огромные ладони, и погружали длинные «пальцы» в землю под ними.

«Какое жуткое место», – подумала Серафина, но продолжила идти, поскольку твердо решила не останавливаться.

В отличие от нормальных деревьев, растущих прямо и вверх, к солнцу, эти сгибались и перекручивались, как от мучительной боли. Многие стояли голые и засохшие, словно их поразила какая-то болезнь или неизвестная сила. Еще больше сухих деревьев валялось на земле, будто великан швырял их, не глядя, друг на друга. С покрытой листьями земли начал подниматься туман, постепенно заслонивший все вокруг.

«Ну, здорово, – подумала Серафина. – Теперь, когда ничего не видно, я точно заблужусь».

Она хотела вернуться к последней развилке, но туман стал настолько густым, что было уже невозможно понять, куда идти. Хоть она и пыталась держать себя в руках, страх медленно стискивал горло, мешая дышать. Туман окутывал девочку со всех сторон; только сейчас Серафина поняла, что зря сошла с дороги. «Спокойно, – говорила она себе, – просто подумай хорошенько… и выйдешь к дому».

Тут она зацепилась ногой за бугорок и растянулась на земле, ткнувшись лицом и руками во что-то мокрое и скользкое. Она открыла глаза и охнула: под опавшими листьями лежали кровавые останки оленя или другого крупного животного. Его тело было растерзано, внутренности выпотрошены. Голова и задние ноги пропали, но, судя по тому, что уцелело, оленя специально заманили в ловушку.

Серафина, давясь от отвращения, поднялась, вытерла руки о склизкую кору ближайшего дерева и пошла дальше искать дорогу.

Внезапно впереди снова послышались голоса, и Серафина, воспрянув духом, заторопилась на шум. «Может, это путешественники! – обрадовано подумала она. – Или охотники».

Но, пройдя несколько шагов, девочка резко остановилась. Уже знакомые ей звуки теперь раздавались гораздо ближе: громкие, хриплые голоса, как будто странные дети бегали по лесу, играли и перекрикивались. Серафине опять стало страшно. Руки и ноги задрожали от напряжения. Теперь звуки были над ней и повсюду вокруг, но она по-прежнему никого не видела.

– Покажитесь! – требовательно крикнула Серафина.

Что-то резко коснулось ее плеча, и она мгновенно кинулась на землю, готовая защищаться. Черный силуэт пронесся над головой, всколыхнув воздух, и опустился на дерево. Серафина почувствовала, как зашевелились волосы на затылке.

Она снова огляделась – и увидела их. Сначала одного, потом второго… Хриплые крики, которые слышала Серафина, были карканьем тринадцати воронов. Они перелетали с дерева на дерево, переговариваясь на своем древнем наречии. Но вороны беседовали не только друг с другом, они смотрели на нее, вились вокруг, пытались говорить с ней. Потом, словно раздосадованные ее бестолковостью, несколько воронов принялись кидаться на нее, выставив когти. Нападали или предупреждали о чем-то? Она не понимала.

– Отстаньте от меня! – закричала Серафина, закрыв голову руками, и бросилась бежать.

Она нырнула в густой подлесок, где крупные птицы летать не могли, и, охваченная ужасом, помчалась, не разбирая дороги.

Остановившись наконец, чтобы отдышаться и посмотреть, не гонятся ли за ней птицы, Серафина обнаружила, что стоит на чем-то твердом и плоском. Приглядевшись, она увидела прямой ровный край большого серого камня.

«А это еще что такое?» – подумала девочка.