Лесная земляника - Сандра Мэй

— Джон, это очень захватывающее мероприятие, но… рыжих среди этих девушек — дюжина на десяток.

— Я понимаю. Но попробовать стоит. Если весь этот кошмарный сон принять за истину… тогда Клэр могла подослать сюда только одну из своих прежних подруг. А встретиться с ней могла только в тот день, когда я ей рассказал о визите в Мейденхед. Клэр три года не была в Англии, Кларенс. Где ей искать старых подруг? Только на старом месте.

— Пожалуй, можно попытаться. А ты? Что собираешься делать ты?

— Я проедусь по округе. Навещу соседей. Постараюсь поговорить с мистером Дэвисом. Раз уж пока мы с Клэр официально не расстались…

— Притворишься будущим зятем?

— Самому противно. Но я в любом случае должен знать, что именно произошло между мистером Дэвисом и моим дядей. И почему Мейденхед впал в такое запустение, раз у дяди были деньги.

— Джон, а как же эскизы?

— К черту эскизы!

― А… банк?

— И банк к черту!

— Ого! Жив, жив еще феодальный дух. Скажи мне, а что ты собираешься делать с Майрой?

Джон непонимающе уставился на Кларенса Финли.

— То есть как это — что делать? Разумеется, я женюсь на ней и усыновлю Шейна. По крайней мере, в этом вопросе загадок больше не останется.

С этими словами Джон Фарлоу развернулся и торопливо зашагал к домику на опушке тисовой рощи. Кларенс Финли, преуспевающий дизайнер и отец двоих детей, спешил за ним. Глаза его азартно горели.

Предстояло ПРИКЛЮЧЕНИЕ!

Как и решили, говорить Майре ничего не стали. Кларенс с блаженно-отсутствующим видом уходил по утрам «на натуру», Джон же прилежно осваивал азы ремонтных работ. Последние, кстати, шли полным ходом, и Снорри Олафсенссен сообщил, что к середине следующей недели они «начнут прибирать вокруг дома». Это означало, что крупные ремонтные работы завершатся, и в дело вступит Кларенс со своими дизайнерами.

В воскресенье Джон съездил в Лондон, позавтракал с мистером Тревисом, подписал кое-какие бумаги, а потом добрых сорок минут рассказывал старому финансисту, как преображается на глазах Мейденхед. Мистер Тревис слушал внимательно и очень серьезно, а потом внезапно перебил своего номинального босса.

— Джон… вы меня простите, я, так сказать, с небес на землю… Я слушаю вас — и отчетливо вижу, что банк интересует вас в последнюю очередь — это так?

Джон запнулся и смутился. Потом немного растерянно взъерошил свои темные волосы и поднял на мистера Тревиса счастливые серые глаза.

― Понимаете… Я, мне кажется, впервые за много лет чувствую себя счастливым. У меня появился дом. Появились люди, о которых я забочусь. Даже собака появилась.

Мистер Тревис кивнул.

― Я очень хорошо понимаю ваши чувства, дорогой Джонни. Но поймите и вы мои. Я ведь всего лишь ваш наемный работник.

― Мистер Тревис…

― Это так, Джон, мы оба это знаем. Я администратор, я надзиратель, я Великий Инквизитор — но банк принадлежит вам, деньги даны тоже вам, и ответственность за них будет лежать тоже на вас.

Джон неожиданно произнес с какой-то странной интонацией: можно было подумать, что ему все это только что пришло в голову.

— Мистер Тревис… А могу я поменять приоритеты в политике банка?

— Дорогой мой, это ВАШ банк.

— Я имею в виду… прямо сейчас, до открытия?

— Ну… обычно так не делают, ведь вас уже представили бизнес-элите и финансовым кругам, но, учитывая, что основной актив банка сейчас составляют ваши личные средства и кредиты Перси Гугенхайма… Вы должны переговорить с ним и с крупными вкладчиками. На сегодняшний день таковым является только герцогиня Мальборо. За это мы ввели ее в состав правления.

— Не думаю, что она будет против.

— Джон, а меня вы в известность поставите?

— Боже! Разумеется! Простите меня, мистер Тревис. Просто эта идея лежит на поверхности, а до меня дошло только сейчас… Я хочу создать заемный банк для крупных землевладельцев. Определить условия хранения вкладов, установить выгодные ставки. Помочь людям избежать дробления старинных поместий.

— Хм… Джон, я не думаю, что это будет рентабельно…

— Да нет же! Ведь подобных вещей почти никто не делает. Земельный Банк, скорее, помогает разориться, чем выжить. Мы станем тем институтом, на который землевладельцы смогут по-настоящему рассчитывать.

Мистер Тревис прищурился и почмокал сухими губами.

— Вообще-то, что-то в этом есть. В Штатах, разумеется, такое бы не прошло, но в Англии… Думаю, мы сможем подключить к сотрудничеству крупные и средние государственные и частные компании. Дороги, пристани, почта, все такое… Нет, что-то есть, определенно!

Джон Фарлоу нетерпеливо заерзал на стуле.

— Отлично! Значит, вы посмотрите, что нужно сделать? Я очень на вас рассчитываю, мистер Тревис.

Джон заехал в «Мажестик» — и с легким недоумением узнал, что мисс Дэвис так и не возвращалась. Это было странно — но если подумать, то и к лучшему. Сейчас он был все еще слишком взбудоражен историей с Майрой и свалившимися на него сведениями о прошлом самой Клэр, чтобы прореагировать на появление бывшей невесты, скажем так, адекватно. К тому же предстоял визит в «Розовый Рай» — поместье Дэвисов, и Джон изрядно нервничал.

Ему, как ни крути, предстояло обманывать своего бывшего будущего тестя.

* * *

«Розовый Рай» существовал не меньше, чем Мейденхед, но, разумеется, не под таким идиотским названием. Когда-то эта симпатичная усадьба называлась старомодно и мило — «Услада» — но первый из Дэвисов, приобретший ее в свою собственность еще в начале прошлого века, по всей видимости, очень любил розы. И красоту вообще.

Старинный дом безжалостно перестроили, приделав к нему массу башенок, галереек, флигелечков и зимних садиков, причем все это было выполнено из розового кирпича. Тогда, в начале прошлого века, розовый кирпич делался из остатков разных пород глины, был гораздо дешевле, хотя и не менее прочен, и единственное, что могло в нем не устраивать — откровенно поросячий цвет.

По завершении перестройки тогдашняя миссис Дэвис засадила все вокруг розами — и участь «Услады» была решена. Она стала «Розовым Раем».

Дэвисы не принадлежали к аристократии. В шестнадцатом веке их назвали бы ростовщиками, в семнадцатом — лавочниками, восемнадцатый и девятнадцатый век смилостивился, придумав термин «буржуа». В любом случае, владельцы всех окрестных поместий прекрасно знали разницу между собой и Дэвисами, и потому с некоторых пор нынешним мистером Дэвисом овладела поистине маниакальная жажда добиться титула. В ожидании же этого он ухитрился отомстить всем тем, кто, как он считал, воротил от него нос и кичился голубой кровью в собственных жилах.