Скрытая бухта - Мария Орунья

– Да нет, сержант! Просто в их дом протянули интернет, сделали вай-фай, он даже не платил за него. А компьютер этот раньше был моего Педро, – голос женщины наполнился нежностью, когда речь зашла о ее сыне, – вот мы и отнесли его к отцу, чтобы мальчик мог играть, когда остается с дедулей. И домашние задания делать. Это мой сын научил дедушку, как пользоваться компьютером, чтобы записаться к врачу, посмотреть банковский счет, почитать про рыбалку… Как грустно. Теперь это в прошлом.

Ривейро переваривал услышанное. Дочь жертвы казалась откровенной и бесхитростной женщиной. Когда она ушла, получив разрешение забрать тело отца для похорон, он почувствовал, что вопросов у него теперь больше прежнего. Ривейро перебрал новую информацию. Педро Салас помогал детям финансово, пятьсот-шестьсот евро в месяц. Каждый месяц. Агенты, побывавшие в таверне “Ла Чалана”, где регулярно столовался Педро Салас, сообщили, что он исправно оплачивал счета, иногда даже угощал персонал, и что его там все любили. Во время осмотра его съемной квартиры Ривейро сам видел современный большой телевизор, хорошую мебель, новенький газовый котел… И это при ежемесячном доходе в тысячу двести евро. Как-то это не стыковалось. В роскоши он не купался, но ни в чем себе не отказывал. Разумеется, сержант Ривейро не был наивен и прекрасно понимал, что рыбаки частенько имеют дополнительный доход, продавая часть улова соседям и в местные рестораны. Но так точно не скопишь много, и заработок этот точно не регулярный. Нет, это объяснение не годится. У Саласа должны были иметься другие источники, причем тайные, надо копать в этом направлении. С согласия Валентины Редондо он запросил разрешение у судьи Талаверы на проверку банковских счетов Саласа, хотя сознавал, что левые доходы вряд ли проходили через банк.

Мог ли рыбак быть связан с контрабандистами? Это не выглядело такой уж бредовой идеей, история с ввозом наркотиков по морю стара как мир. Но Педро Салас вообще не был ни в чем замечен. У него даже автомобильных штрафов не было. Информаторы из Торрелавеги и Сантандера, связанные с наркомафией, утверждали, что никогда не слышали про Педро Саласа Диаса. Сержант размышлял: какие же секреты ты таил, приятель?

Полдень.

Солнце уже начало прорезаться сквозь пелену тумана, хотя жары не ожидалось. Выдался один из тех дней, когда хочется просто прогуляться по пляжу, подышать морским воздухом, сыграть в палас[9] – популярную местную игру, так же укоренившуюся тут, как трайнерас[10] или болос[11]. Возможно, рыбак Антонио Руа, которого он встретил утром, был прав и приближалась буря. Ривейро направился к своей машине, чтобы переговорить по рации с лейтенантом, сообщить новости и выслушать дальнейшие инструкции, хотя очевидно, что надо ждать отчетов от техников, медиков и телефонной компании. Но стоило ему сесть в машину, как зазвонил телефон.

– Это капрал Маса.

– Привет, капрал, – отозвался Ривейро.

– У нас авария со смертельным исходом на улице Хенераль, на подъезде к Ла-Таблии, сержант.

Тишина. Ривейро помолчал, и его молчание можно было истолковать как “А мне-то какое дело?”. Капрал Маса продолжил:

– Жертва – пожилой доктор, дон Давид Бьесго, пенсионер. Семьдесят два года. Жена забила тревогу вчера, когда не дождалась его к ужину, хотя он сказал, что вернется не позже семи. Его машину, похоже, занесло на повороте, она слетела с дороги, проскользила по склону и врезалась в огромное фиговое дерево. Утром на машину наткнулся пастух, который пасет свое стадо на этом склоне.

– Капрал, вы ведь знаете, что я расследую другое дело. Почему вы мне все это рассказываете? – Ривейро не сумел скрыть раздражения.

– Я в курсе, сержант, поэтому и позвонил, вдруг это может быть важно. Я пытался связаться с лейтенантом Редондо, но она не отвечает ни по рации, ни по телефону.

– Наверное, телефон на беззвучном режиме, она собиралась в монастырь к францисканкам.

– Понял. В общем, сержант, жена погибшего сказала, что накануне он должен был заехать к сеньоре Онгайо, в Комильяс. Потому я и звоню, мало ли… Вдруг это важно. Ведь именно семья Онгайо прежде владела виллой “Марина”? – Капрал замолчал, словно подвесив вопрос в воздухе. Чувствовалось, что он готов извиниться и опасается, не наломал ли дров, побеспокоив начальство из-за какой-то аварии.

Ривейро пару секунд пребывал в оцепенении, но затем встряхнулся.

– Вы абсолютно правильно сделали, поставив меня в известность, Маса. Эксперты уже на месте, труп вытащили из машины?

– Да, его уже отвезли в Институт судебной медицины. Мы не сразу обнаружили связь, только когда начали опрашивать вдову, она-то нам и сказала насчет Онгайо, хотя это и смахивает на несчастный случай. Может быть, у доктора случился сердечный приступ за рулем, как знать. Ни следов торможения, ни следов столкновения мы на месте не обнаружили.

– Хорошо, Маса. Если узнаете еще что-то, сразу же сообщите мне. И отправьте мне отчет с опросом вдовы как можно скорее. Я тоже поговорю с ней, но прежде хочу ознакомиться с отчетом. А сейчас съезжу в Институт судебной медицины, посмотрим, что нам там скажут.

– Так точно, сержант.

– И еще, Маса…

– Слушаю, сержант.

– Отличная работа.

– Спасибо, сержант.

Ривейро почувствовал, что капрал Маса улыбается. Хороший парень этот капрал из Суансеса, подумал он. А дело-то обрастает новыми деталями с тошнотворной скоростью. Если погибший в аварии действительно как-то связан с виллой “Марина”, то это точно может оказаться чрезвычайно важным, а пресса разнюхает быстро. А что, если его убили? Не многовато ли совпадений? Третий труп за неделю, если считать обнаруженный скелет. Но Ривейро сомневался, что это дело рук серийного убийцы, слишком мало времени прошло между двумя последними предполагаемыми преступлениями, да и сценарии непохожие. Разве что общий рисунок, ключевое звено – нет, не modus operandi убийцы, а связь между жертвами.

Нужно было как можно скорее связаться с лейтенантом Редондо. А пока Ривейро поспешил в Институт судебной медицины Кантабрии – следовало повидать Клару Мухику и выяснить, что могло произойти с пожилым доктором. Он не сомневался, что лейтенант одобрила бы – она не любила, когда впустую теряют время.

Когда наконец ближе к часу дня Ривейро смог дозвониться до Валентины Редондо, обоим было что рассказать. Лейтенант решила продолжить копать в Комильясе, оставила при себе Оливера Гордона, а Сабаделя отправила в Музей доисторической эпохи и археологии Кантабрии, а затем на философско-филологический факультет, где им могли что-то подсказать. Пусть Сабадель землю роет, выясняя, как индейский божок оказался в подвале виллы. Ривейро улыбнулся. Он знал, что лейтенант не особо